– Фух-х… фух-х… – сопел он, молотя воздух перед собой.

– Давай на ринг, – сказал заглянувший в раздевалку Додик. – Паша зовет.

Константин вышел и увидел, что народу в зале заметно прибавилось. Всем не терпелось посмотреть, как их кореш уделает новичка. Калиф гоголем расхаживал по рингу. Паша сидел в прежней позе.

– Живей! – крикнул он, как будто обладал парой глаз на затылке.

Константин запрыгнул на помост, поднырнул под канаты. Калиф шагнул к нему навстречу с протянутой правой рукой. Константин проделал то же самое. В следующее мгновение его отшвырнул назад мощный удар в лицо.

– Гонг! – бесстрастно объявил Паша.

Константин помотал гудящей головой и принял стойку. Калиф стремительно ринулся на него, легко уходя от неточных боковых. После пропущенного удара в глазах Константина слегка двоилось, а движения были лишены координации. Противник немедленно воспользовался этим.

– Молоти! Бей! Вали его! – оживились зрители, когда он пошел в наступление.

Обрушив град ударов в корпус Константина, Калиф провел опасный крюк снизу и тут же хлестнул перчаткой справа. В последний момент Рощин все-таки успел увернуться, спрятав лицо за подставленное плечо. Кулак Калифа, скользнув по телу, поразил воздух. Костя хорошенько врезал ему по ребрам и попятился.

– А-а-а! У-у-у! Э-э-э! – ревел зал.

– Не давай ему отдышаться, Калиф, – орал утративший невозмутимость Паша. – Атакуй, атакуй!

Рощина никто не поддерживал, болельщиков у него здесь не было. Отступая, чтобы окончательно прийти в себя, он наклонялся вправо-влево, приседал, подныривал под руки наседающего Калифа. Позабыв об осторожности, тот пару раз открылся – и был за это наказан. Сначала Константин очень удачно смазал противника по скуле, задев вскользь глаз. Во второй раз он отчетливо услышал, как екнула селезенка противника. Рощин удвоил напор, а потом перешел в глухую оборону, вынуждая Калифа танцевать вокруг и энергично работать руками.

Вскоре Калиф шумно задышал ртом, что свидетельствовало о сбившемся дыхании. Чтобы усилить эффект, Константин разок подставился под удар для того, чтобы ткнуть перчаткой в переносицу противника. Пусть хлюпает кровавой юшкой и продолжает дышать ртом. На! На! На!

Не щадя выбившегося из сил противника, Костя провел серию показательных ударов. Тычок в корпус, крюк в челюсть, свинг в голову. Тычок, крюк, свинг. Тычок, крюк…

Внезапно Калиф исчез из виду. Приопустив перчатки, Константин увидел его, растянувшегося на полу. Ноги были согнуты в коленях. Это говорило о том, что сознание он не потерял. Разгадал хитрость и Паша.

– Лег под него, да? – спросил он, цедя слова сквозь стиснутые зубы. – Умный очень, да? Ничего, сейчас ты пожалеешь, что не довел бой до конца… Рама, Додик, Голован! – Тон его резко сменился, приобретя резкие командирские нотки. – Уберите это чмо с моих глаз и покажите ему, что такое настоящая трепка. Я хочу, чтобы он две недели мочился кровью и питался манной кашкой, понятно?

Калиф попытался протестовать, но трое парней навалились на него, подхватили за вывернутые назад руки и поволокли из зала, награждая на ходу пинками.

А Паша переключил внимание на Константина, потянувшегося зубами к перчатке.

– Не спеши, боец, – сказал он. – Я назначил тебе девять минут, а ты простоял четыре. Непорядок.

– Это был честный бой, – возразил Константин.

– Но слишком короткий… Эй, Шрек! – Паша повелительно щелкнул пальцами. – Надевай перчатки и выходи на подиум. Публика просит.

Зал разразился свистом и жидкими аплодисментами. Поискав взглядом того, кого называли Шреком, Константин похолодел. Его трудоустройство в фирму Мотыля-старшего оказалось под большим вопросом.

Шрек походил на одноименного мультипликационного персонажа, вот только кожа у него была не зеленого, а обыкновенного пергаментного цвета. Но его кожный покров меньше всего интересовал Константина. Волновало телосложение нового противника. Шрек был чуть ли не на голову выше и тяжелее на добрых пару десятков килограммов.

– Разные весовые категории, – обратился Рощин к Паше.

Тот надменно вскинул брови:

– Ну и что? Ты охранником нанимаешься или боксером? Если боксером, то у нас таких вакансий нет. Это тебе в спортивное общество записываться надо.

– Не ссы, пацанчик, – прогудел Шрек, ударяя перчаткой о перчатку. – Убивать и калечить не стану. Так, разомнусь малёхо…

– Слыхал? – спросил Паша.

– Слыхал, – буркнул Константин.

– Тогда вперед. Мало ли с кем тебе дело придется иметь. Тот здоровей окажется, этот с пистолетом… Каждый раз будешь жаловаться, что это нечестно?

Против такого довода возразить было нечего. Сплюнув, Рощин возвратился на середину ринга. Поднявшись на помост по ступеням, Шрек перешагнул через канаты. Казалось, доски помоста дрогнули под тяжестью его шагов. Константин почувствовал себя тореадором, против которого выпустили не быка, а носорога. Но деваться было некуда.

– Гонг! – объявил Паша, откинувшись на спинку пластмассового кресла и переплетя пальцы на животе. Он явно готовился насладиться зрелищем.

Константин начал заводиться. Как только Шрек лениво махнул правой, он поднырнул под его перчатку и, используя преимущество, наградил противника оглушительной серией ударов в область живота.

Это было все равно что молотить мешок с песком. Двинув Константина локтем по затылку, Шрек оттолкнул его и нанес новый удар, на этот раз прицельный и мощный. Подставленная Рощиным перчатка смазала его по лицу. Во рту появился вкус крови из рассеченной верхней губы.

– Полминуты, – провозгласил Паша, ухмыляясь.

Следующие полминуты Костя юлил то в одном углу, то в другом, ускользая вдоль канатов из-под мелькающих перчаток Шрека. Устоять против такого мощного противника было невозможно. Требовалось срочно что-то придумывать, и Константин придумал. Конечно, это было очень рискованно, но иного выхода попросту он не видел.

Теперь, боксируя, Рощин без конца поддразнивал Шрека, делая это достаточно громко, чтобы слышали все присутствующие. Возмущенные наглостью новичка, зрители стали активно подбадривать гиганта, призывая его немедленно разделаться с Константином.

– Ну что ты на него смотришь?..

– Гаси его, гаси!..

– И как ты только терпишь такое?..

Дабы еще сильнее разжечь страсти, Костя сделал несколько насмешливых гримас, а один раз, очутившись за спиной Шрека, наградил его легким, но ужасно обидным пинком.

Зал негодующе взревел. Шрек тоже заорал что-то, разворачиваясь к Константину. Тот снова состроил издевательскую мину и поманил противника перчаткой.

– Иди сюда, здоровяк. Долго я за тобой гоняться буду?

Ничего удивительного, что Шрек ринулся вперед, как разъяренный самец гориллы. Его глаза побелели от злости. Встречные удары отлетали от него, словно горох от стенки. Его правая перчатка просвистела над самой макушкой Константина. Не успей он пригнуться, не сносить бы ему головы.