Убедившись в этом, Жорик слегка огорчился и как следуетотлупил свою подопечную — сильно, но аккуратно, чтобы не повредить ее дорогостоящуювнешность. Отлупил он ее в профилактических целях — чтобы впредь былаосторожнее. Девица, получив привычную порцию тумаков, сразу успокоилась: онапочувствовала себя в надежных мужских руках.

А Жорик забрал бумажник Реброва, тщательно протер дверныеручки и другие места, где могли остаться отпечатки пальцев, и ,скомандовал:

— Все, сматываемся быстро.

— А как же он? — в полной растерянности спросиладевица.

— А он сам о себе позаботится. Взрослый уже как-никак.Ты на всякий случай запомни: знать его не знаешь, никогда не видела и вообщевсю эту ночь со мной была.

— Но ведь нас с ним могли видеть в том ресторане наМарата, запомнит еще кто-нибудь…

— Не обольщайся, дура. Не такая уж ты незабываемая. Вглазах рядового лоха все вы, девки, на одно лицо, только и отличий — блондинки,брюнетки или рыжие. Так и то вечно вы масть меняете — либо перекраситесь, либопарик напялите.

— А официант? — упрямо возразила егособеседница. — Эти-то как раз все запоминают.

— А этому на фиг надо было тебя узнавать.

Неприятности с милицией никому не нужны.

Когда на следующий день Антон Ребров не появился на работе,его секретарша Алиса позвонила ему домой, выждав некоторое время. Там ответили,что дома его не было со вчерашнего дня, и не очень по этому поводу волновались,потому что Антон часто практиковал такие ситуации — мог не ночевать дома безвсякого предупреждения, его домашние к этому привыкли. Но иное дело — чтобыпредседатель совета компании ГНК не вышел на работу. Полдня ждали звонка, потомсекретарша забила тревогу. Мобильник Антона был отключен, посовещались ивыяснили, что один доверенный охранник знал адрес «конспиративной» квартиры. Онсъездил туда, нашел там шефа в весьма красноречиво говорящей о его кончине позеи сделал самый умный в своей жизни шаг: позвонил не в офис, а ТеймуразуАполлоновичу.

Теймураз приехал, помрачнел и взял все в свои руки. Скандалзамяли, констатировали смерть от сердечного приступа, напечатали скромныйнекролог. "Умный охранник получил повышение.

А экстренно собранный совет учредителей ГНК единогласноизбрал своим председателем Теймураза Аполлоновича Нодия.

Шанса поговорить с Олегом не пришлось ждать слишком долго —уже на следующий день, во вторник. Вероника позвонила с работы и попросилапосидеть с Димкой не до шести, как обычно, а до позднего вечера, потому что унее, дескать, какое-то мероприятие — фирма устраивает прием, никак нельзяпропустить, а у мужа, как всегда, срочная работа. Надежда согласилась, несмотряна то что предчувствовала неприятный разговор дома с собственным мужем.

Супруги — ее работодатели — явились вдвоем около двенадцатиночи. Глядя на их довольные лица, Надежда сразу сообразила, что были на приемеони вдвоем, уж очень одинаково блестели глаза — сразу видно, что люди провеливместе весь вечер. Ну что ж, нужно ведь и повеселиться, люди они молодые, сгрустью подумала Надежда, вспомнив свою молодость. Разумеется, о том, чтобыотпустить Надежду одну ночью, не было и речи, поэтому Олег вызвался подвезти еена машине до самого дома. Радуясь, что представился такой удобный случайпоговорить без помех, Надежда уселась в машину.

— А что, Олег, — начала она, помолчав, —разве «Голден-Холл» уже функционирует?

Принимает гостей? После того случая, когда стойка упалачеловеку на голову, они полностью восстановились?

— А как же! — откликнулся Олег. — Что жтеперь, закрывать его, что ли? Такие деньги в строительство вложены были!Постойте, Надежда Николаевна, а вы откуда знаете, что мы в «Голден-Холле» были?Вероника ведь вам не говорила!

— Правильно, не говорила, — подтвердилаНадежда. — Но я заметила у вас на капоте их фирменную наклейку.

— Верно, — засмеялся Олег. — Они на своейстоянке всем гостям бесплатно машины моют. И оставляют фирменный знак, напамять.

А вы, я смотрю, женщина наблюдательная, ничего от вас нескроешь…

— Если бы, — вздохнула Надежда. — То есть яхочу сказать, что я, конечно, наблюдательная, но есть некоторые вещи, которыеменя очень интересуют, но выяснить их я не. имею возможности.

— Например? — спросил Олег, гладя на дорогу.

" — Не буду оригинальничать, — призналасьНадежда, — меня очень интересует вся эта цепочка убийств, которая задела ивашего директора…

— Ах вот вы о чем… — помрачнел Олег.

— Именно об этом. Вы, конечно, посчитаете меня простолюбопытной обывательницей, ищущей острых ощущений и с этой целью смотрящей всеподряд криминальные новости, но это не совсем так. Так что сделайте мнеодолжение, давайте побеседуем, пока едем, все равно вам деваться некуда.

Олег недовольно хмыкнул, но промолчал.

— Можете не выдавать мне никаких секретов, поговорим отом, что знают все, что сообщалось в средствах массовой информации.

Я хочу знать ваше мнение, как компетентного человека:считаете ли вы, что все убийства действительно связаны между собой?

— Может, и связаны, — неохотно согласилсяОлег, — но пусть о них о всех болит голова у милиции, а мне бы со своимубийством разобраться. Это Каморный пусть разводит там турусы на колесах, ох,извиняюсь, Каморный уже из игры выбыл.., так найдется у них еще кто-нибудь,чтобы ажиотаж поддерживать вокруг этих убийств!

— Ну хорошо, — примирительно заговорилаНадежда, — давайте говорить только об одном убийстве — вашего директораАркадия Бураго. Вы, я так понимаю, составили, так сказать, психологический портретубийцы, этой учительницы?

— Составили, — угрюмо пробормотал Олег. — Навид нормальная женщина, одинокая только и довольно нелюдимая.

— Угу, на учете в психдиспансере не состояла, иначе быей детей не доверили, так ведь?

— Да, здоровая была.

— Но разве здоровый человек может вот просто так, заздорово живешь, расстрелять в упор свою жертву?

— Расстрелять-то он может, — протянул Олег, —да не в нашем случае, потому что там охрана стояла вооруженная и шансов уйтиживой у нее не было никаких.

— Вот! — обрадовалась Надежда. — И я об этомже. То есть что делал в этом случае инстинкт самосохранения, который присущкаждому нормальному человеку? ;

— Крепко спал, — прямо высказался Олег.

— Можно пренебречь инстинктом самосохранения, допустим,если очень ненавидеть свою жертву. Но в нашем случае этого не было, потому чтовы, я думаю, точно доказали, то Валерия Петровна не могла ненавидеть вашегодиректора, потому что никогда с ним не встречалась, то есть вообще никак непересекалась.