…Он решил позвонить Эберхарду прямо отсюда, с Alexandrplatz. А что если и Клеменс там будет?! Нет, что-то в небесах просто зашкаливает…

Этого – всего вместе – просто не может быть… По определению быть не может, потому что человеку, в одни руки, не положено выдавать столько счастья. Но… Если Клеменса там не будет, то второй раз

(вечером), когда Клеменс как раз, может, и придет, звонить станет уже неудобно. Именно в дом к Эберхарду звонить неудобно – с его патетически-нравоучительными стишками на автоответчике. То есть позвонить лучше как раз попозднее, вечером, – если Клеменса там и не будет – то, может, он уже заходил – вероятность этого к концу дня увеличивается…

… И он поехал в Потсдам. Замелькали в обратном порядке уже знакомые станции, словно девушки, которых "кажется где-то видел":

"Nikolassee, Wannsee, Griebnitzsee, Babelsberg… А вот и Potsdam Hbf.

Он сел в автобус, решив поработать над лекциями, а потом, часиков после восьми, позвонить в Берлин. Он сошел с автобуса и направился было ко входу в "гастхауз", но оглянувшись, увидел знакомый вяз, телефонную будку под ним – и его благие намерения лопнули в секунду.

Если Клеменс не приходил, думал он на бегу к будке, взглянув при том на часы (было без десяти семь), ну что ж, так мне и надо, позвоню завтра.

"…Клеменс сказал, – радушно перебил его вежливое блеяние

Эберхард, – что рад будет встретиться с вами на следующей неделе, в пятницу, четвертого июня, в три часа дня, возле Бранденбургских ворот".

Отрывок № 1:

На Буковине немецкий солдат, приемный сын дюссельдорфского нотариуса, тайно влюбляется в еврейскую девушку, которая скрывается по фальшивым документам в украинской семье. Через много лет (им обоим уже под семьдесят) этот бывший солдат вермахта обнаруживает ее в Иерусалиме, куда, приняв иудаизм (его подлинная, умершая родами мать – еврейка), он переезжает задолго до этой встречи. Невероятно: оказывается, все эти израильские годы они живут буквально в соседних домах. Несколько дней страшного, нечеловеческого счастья и полного слияния душ. Но семья этой старой женщины забирает ее в Германию: в

Израиле – теракты, арабы, безработица, в Германии – незаплеванные тротуары и стабильное пособие. Но он-то, он, бывший солдатик вермахта, в Германию уже вернуться не может. Он порвал со своим

Фатерляндом. Он – иудей. (Перевод преподавателя.)

ВЫБОРОЧНЫЕ ПЕРЕВОДЫ СТУДЕНТОВ

_Вариант A:_ __ Через много лет (им обоим уже под семьдесят) он обнаруживает ее в Иерусалиме, куда приезжает туристом. Он умоляет ее поехать с ним в Германию, но она напрочь отказывается, мотивируя это тем, что не может ступить на землю, где было уничтожено шесть миллионов евреев. Она умоляет его остаться, но он мотивирует это тем, что ему не удалось доказать еврейство своей матери – и его совесть не позволяет ему, чьи руки если и не в крови, то в слезах, жить в Обетованной земле. Кроме того, ему не подходит израильский климат.

_Вариант B:_ __ Через много лет (им обоим уже под семьдесят) они случайно встречаются в Бонне, куда она попадает по специальной немецкой программе для евреев – на ПМЖ, а он – приехал навестить дорогих внуков. Она умоляет его остаться, но он честно ссылается на любящую и любимую жену.

_Вариант C_: Через много лет (им обоим уже под семьдесят) они оба встречаются в Париже, куда попадают туристами. Бурная (Париж!) ночь любви – с отсрочкой в пятьдесят лет, но имеющая место быть. Утром ему становится плохо, ему диагностируют инсульт, семнадцать дней в коме, летальный исход.

_Вариант D:_ __ Через много лет (им обоим уже под семьдесят) они встречаются в Москве, где она, став профессором биохимии, много лет преподает в техническом вузе. Оформляют брак. Решают жить на два дома: в Москве и в Дюссельдорфе. Затянувшийся ремонт в обеих квартирах. Смена автомобилей, зубных протезов, фамилии, гражданства.

Но он не так, как ей бы хотелось, пьет чай. Ну, как бы это сказать: она замечает это еще в Дюссельдорфе, а в Москве становится только хуже. Они едут путешествовать. И вот во время путешествия это становится вообще непереносимо. Развод. На ее похороны через семь лет он даже не приезжает.

_Вариант E:_ __ Через много лет (им обоим уже под семьдесят) они вдруг видят друг друга через дорогу, в обоюдном сне. Они машут друг другу руками, устремляясь навстречу друг другу, – и тут их обоих, насмерть, сбивает машина. Просыпаются с облегчением. (Пометка преподавателя: лучший вариант.)

Отрывок № 2:

В концентрационном лагере Маутхаузен конвоир-австриец (бывший студент Венской консерватории) влюбляется в красавицу чешку еврейского происхождения, чью победительную, таинственную красоту не в силах сокрушить ни голод, ни побои, ни даже дым из безостановочной трубы крематория. Его чувство взаимно. Душераздирающие описания тайных намеков и знаков, леденящего ужаса, непосильного отчаяния, а также бесценных радостей, которые выпадают человеку даже в концлагере (и только в концлагере: например, успешное прохождение

"селекций") – и вот наконец ее фантастический, с дерзкой помощью этого конвоира, побег. В лесу девушку кто-то насилует, в положенный срок у нее рождается дочь. Нелегальным путем женщина перебирается в

Штаты, где со времен Первой мировой войны живут кое-какие ее сородичи. Они помогают ей устроиться, закрепиться, обжиться; годы идут; наконец ей удается найти адрес своего возлюбленного – и вот через двадцать лет после того, как этот австриец помог ей спрятаться в товарном вагоне, под одеждой от трупов, он (известный уже музыкант) пересекает на белоснежном лайнере океан, чтобы (человек предполагает, а Бог располагает) незамедлительно влюбиться в дочь своей возлюбленной, жениться на ней – и роскошно обосноваться с юной женой в двух милях от месторасположения ее безутешной матери.

(Перевод преподавателя.)

ВЫБОРОЧНЫЕ ПЕРЕВОДЫ СТУДЕНТОВ

_Вариант А:_ __ Никто девушку не насилует – ни в лесу, ни позже, когда она нелегальным путем перебирается в Штаты, – там со времен

Первой мировой войны живут кое-какие ее сородичи. Они помогают ей устроиться, закрепиться, обжиться; годы идут; наконец ей удается найти адрес своего возлюбленного – и вот через двадцать лет после того, как этот австриец помог ей спрятаться в товарном вагоне, под одеждой от трупов, он (известный уже музыкант) пересекает на белоснежном лайнере океан – вместе со своим сыном от третьего брака,

Паулем; американская возлюбленная шаг за шагом предпочитает отцу сына; однако, храня память прошлого, а также неукоснительно следуя советам семейного психолога, музыкант и прекрасная еврейка вместе преодолевают ее страсть к пасынку ("комплекс Федры"), и все идет хорошо, и они рожают еще одного сына, Энтони, – судя по всему, вундеркинда, – но в это время предыдущий сын музыканта от третьего брака, Пауль, в отместку своей мачехе погрязает в воровстве, распутстве, наркотиках, а затем душит единокровного брата Энтони в колыбели, что приводит к тюрьме его самого – и к разводу его родителей.