— Ты ведь помнишь Блэка? — продолжил Шоу, не дожидаясь вежливого ответа своего наемника.

— Дедулю-мародера? — не думая, вспомнил Джек-Джек.

Шоу бросил на него холодный взгляд, и только тогда наемник понял, что Блэк был ровесником босса. Впрочем, лед в глазах Шоу быстро растаял.

— Представь, даже такому неудачнику может повезти. Продал мне эту красоту недавно, сейчас, наверное, пропивает деньги.

«Найти Блэка, узнать, откуда костюм», — буквально загорелся Джек-Джек.

— Удачное приобретение, скажу я тебе. Дырка на плече, немного крови, но он, кажется, работает. Так вот, мальчик мой, я хотел тебя попросить…

Раздался телефонный звонок и оборвал Шоу на полуслове. Тот вдохнул, чтобы продолжить свою речь, но телефонный звонок повторился. Тогда Шоу пробурчал какое-то неразборчивое ругательство и подошел к трубке.

— Алло… — На его лице отобразилось как минимум четыре оттенка раздражения, пока он слушал, что говорят на том конце трубки. — Да, конечно, — сказал босс коротко и со щелчком повесил трубку.

Отбив звонок, снова обратился к Джек-Джеку:

— Где твои ребята?

«В „Золотых Холмах“», — чуть было не вырвалось у наемника.

— Поблизости, — вместо этого туманно ответил он.

— Отлично. Бери их — и бегом в «Золотые Холмы». Там, похоже, опять драка. Большая. Нужно разобраться.

День удивительно быстро подошел к концу. Гайка скакала обратно в город по дороге, окрашенной багрянцем сумерек. Внутренний карман ее куртки оттягивала толстая пачка старых банкнот. Залог за Артура оказался немаленьким — пришлось ехать обратно на ферму, чтобы взять деньги. Стоит отметить, что положение Артура сейчас беспокоило Гайку меньше всего. Он в тюрьме, так что ничего плохого приключиться с ним уже не может.

Что-то плохое могло приключиться с Мышкой. Анна мысленно ругала себя за то, что упустила девочку из виду, когда началась драка, а та, видимо, испугалась и убежала. Еще сильнее она ругала Артура за то, что он эту драку затеял. Но руганью делу не поможешь. Мышка сейчас осталась совсем одна в незнакомом городе и вряд ли понимает, что с ней могут сделать, если она попадет не в тот район не в то время. Главная беда заключалась в том, что Февраль, если не считать центральных улиц, практически целиком состоял из «не тех районов», а сумерки, как правило, были этим самым «не тем временем».

Гайке пришлось потерять кучу времени, чтобы вернуться в дом. Зато она смогла попросить Кузнечика проверить окраины, не попадаясь людям на глаза. Почему-то Гайка верила, что эта трехметровая машина смерти сумеет остаться незамеченной. Сама же она хотела освободить Артура и как можно скорее вместе с ним начать поиски девочки в черте города.

Как же все неудачно сложилось! Кабацкая драка с поножовщиной и членовредительством. Только этого им не хватало. Да и к тому же люди Джек-Джека оказались на месте куда быстрее, чем должны были, даже раньше людей шерифа… Лиза вывела Гайку на улицу через кухню. Она все-таки узнала свою старую подругу. А вот Артуру выбраться не удалось. Слава духам, почти не имелось шансов, что его кто-то узнал. Новая одежда, отсутствие бороды, кровь и гематомы на лице. Да и в такой толпе вряд ли кто-то станет обращать внимание на отдельных пьяниц. Особенно люди Джек-Джека.

К слову, о толпе… Гайке пришлось привязать Бэтси невдалеке от офиса шерифа. Возле него уже было человек двадцать, а может, и больше, и все они активно спорили друг с другом и вышедшим на крыльцо пожилым мужчиной. Блестящая звезда на лацкане выдавала в нем городского хранителя закона.

— Тише, тише! — успокаивал толпу шериф, пока Гайка шла в его сторону. На морщинистом, покрытом черно-седой щетиной лице отражалось такое абсолютное безразличие, что в этом поле злобы и раздражения оно казалось чем-то из другого мира. — Скоро мы со всем этим покончим, успокойтесь.

— Где мой Генри?! — выкрикнула какая-то женщина из толпы.

Гайка тем временем подняла воротник и натянула шляпу, ее-то как раз могли узнать.

— Ваш Генри в камере, мэм, — проговорил шериф холодно, — и пробудет там до тех пор, пока мы его не отпустим…

— Отпусти моего мужа, сукин ты сын! — завопила все та же женщина из толпы. — Он ветеран! Он на трех Июньских войнах за тебя кровь проливал!

— …но если вы продолжите в том же духе, — все тем же безразличным тоном сообщил шериф, — вы можете составить ему компанию. Ему и еще семерым его сокамерникам.

Наступила тишина.

— Чудно… Теперь я буду называть фамилии. Те, чьи родственники присутствуют и готовы внести залог, будут отпущены. Остальных ждут две недели исправительных работ на станции. Все знают закон? — В воздухе повисла тишина. — Всем все ясно? — Опять тишина. — Хорошо. Игорь…

Последнее он адресовал куда-то внутрь своего офиса.

Вскоре на пороге появился невзрачного вида рыжий юноша и подал своему начальнику черную меловую табличку.

— Кузнецов! — громко произнес шериф.

— Это мой брат, Стивен, — ответил грузный мужчина и вышел из толпы.

Шериф кивнул ему, предлагая зайти внутрь, подождал, пока тот закончит дела, и, только когда двое мужчин покинули офис, продолжил:

— Эдисон!

Гайка вдруг поняла, что не помнит фамилию Артура. Он определенно называл ее, и Берг ее называл, но вспомнить она не могла. Проклятье…

Толпа постепенно становилась меньше. Мимо прошло еще несколько человек, среди которых Анна узнала того приземистого мужика, которого вырубила сегодня в баре. Его тащили на себе, видимо, жена и сын, он еще не пришел в себя.

— Генри, как ты? — кудахтала над ним жена, та женщина, которая кричала на шерифа. — О боже, какой ненормальный тебя так?

Гайка нервно сглотнула. «Ненормальным» была она — побила ветерана, вполне возможно, ни за что.

— Джерард! — громко произнес шериф, и тут же, услышав, Гайка вспомнила, что это фамилия Артура.

— Джерард! — второй раз повторил шериф.

— Артур Джерард! — выкрикнула Гайка, затем почему-то добавила: — Это мой жених!

Шериф кивнул ей, и девушка прошла внутрь.

Рыжий парень сидел за столом, прямо напротив огороженных толстыми стальными решетками камер. Перед ним лежала огромная амбарная книга, куда он каллиграфическим почерком, экономя каждый миллиметр драгоценной бумаги, заносил фамилии преступников и суммы залогов.

— Фамилия? — спросил он, будто бы не слышал, как ее только что громко произнесли снаружи.

— Эм… Джерард.

— Эмджерард? — Он тут же начал проглядывать книгу.

— Нет, просто Джерард.

Юноша поднял на Гайку свои усталые глаза. Их краснота в сочетании с белой кожей и выпирающими передними резцами делала его похожим на кролика.