из комнаты. Он уже переоделся, смыл кровь и энергично размазывал телесный грим по лицу. Чувствовалось, что делает он это не впервые. – Самое смешное, что это не поможет ни Аслану конкретно, ни эвакуаторам вообще. Их разгонят в первый же…

– Слышали мы это уже, – сказал Аслан. – Коронация прошла, а мы всё чирикаем.

– Кретин, – с презрением сказал куратор службы поставок. – Я говорил не про коронацию Изабель, да хранят её…

Аслан возмущённо посмотрел на Питера.

– Пит, он опять.

– Так вы из-за этого сцепились, что ли? – спросил Питер брезгливо. – Один обозвал другого, а второй врезал ему по уху? Как дети в подворотне?

– Нет, конечно, – ответил Жак сердито. – У нас были принципиальные разногласия. Я ему предложил работу, а он меня треснул.

– Какую работу? – поинтересовался Питер.

– Соответствующую, – уклончиво сказал финансист.

– Охранять их склады, куда они свозят наворованное, – сказал Аслан. Жак закатил глаза. – Новая власть подкармливает тех, кто им помогал.

– Скоро не будет никакой власти, – произнёс Жак. – Будет полное самоуправление, называется – демократия. А ты пень трухлявый, хоть вроде на вид и молодой. Фуке раздаёт недвижимость, средства производства и активы тем, кто может с ними управляться лучше, чем так называемое государство.

– А если желающих много, то кто решает, кому отдать?

– Пит, ну что за детские вопросы. Уполномоченная комиссия, конечно, – сказал Жак. – Всё открыто и прозрачно, всё в газетах пишут. Наша торговая гильдия имеет там представителя, честно-благородно.

– Я слышал, там уже скандалы, – внимательно глядя на Жака, сказал Питер. – Кого-то поймали на взятке, и не в первый раз.

– Человек слаб, – с достоинством ответил Жак. – Но это не значит, что система не работает. Колёсико может сплоховать, даже несколько колёсиков и деталей, но машина будет работать правильно, потому что у неё цель правильная.

– Правильная? – закричал Аслан. – Разворовать всё, что строилось огромным трудом, сломать и отдать в руки каким-то жадным уродам?

Жак развел руками и расширенным глазами посмотрел на Питера, словно бы говоря – ну что тут поделать.

– А если кто-нибудь не захочет отдать эти… активы?

– Так не бывает, Пит, – слегка поморщившись, сказал Жак. – И для любого человека можно найти подходящие аргументы. Мирные и спокойные.

– Ясно с вами, – сумрачно сказал Питер. – А теперь к делам насущным. Я был на чердаке.

– Да, мы заметили, – Жак оживился. – Ты оттуда не вылезаешь. Что там? Семейное привидение Кэтфордов? Трупы убиенных тобой аспирантов?

Питер его проигнорировал.

– Аслан, мне нужны карты океана, чем дальше на запад, тем лучше.

– Мы ремонт по картам будем делать? – поразился Жак.

– Мне нравится это «мы», – ответил ему Питер задумчиво.

– Какие там могут быть карты? – сказал Аслан. – Вода и айсберги. Северо-запад – остров Британия, потом остров поменьше, забыл как называется. И всё, дальше океан, сплошная вода.

– А карты древних что говорят? – нетерпеливо спросил Питер.

– Ничего не говорят. Их нет.

– Ты уверен?

Аслан кивнул. Питер помолчал, затем повернулся к Жаку.

– Я карты не брал, – быстро сказал тот.

– Мне нужны доски, – сказал Питер.

– А!

– Длинные – как можно длиннее, и, самое главное, ровные. По минимальной цене. Ну и гвозди к ним. Остальное я сам добуду.

– Остальное – это что? – спросил Аслан. – Чертежи?

Питер явственно вздрогнул.

– Почему… чертежи?

– Ну, тебе нужна карта и доски… Ты корабль строишь?

– А, нет, – усмехнулся Питер. – Это для э-э… кровли. Про карты забудь.

– Нет уж, позвольте, – бурчал Аслан, поднимаясь мимо Жака в свою комнату. – Я теперь запомню на всю жизнь. Карты! Доски! Чертежи!

2

Питер сломал карандаш. Это был, возможно, самый длинный день этой недели – потому что Питер не мог убежать пораньше. Он перечитал рецензию сначала, затем тяжко, со стоном вздохнул, и начал шарить по столу среди бумаг в поисках сувенирной точилки или простого ножика.

За дверью кабинета раздался голос секретаря и через две секунды к нему вошёл профессор Виннэ, суетливый старичок, похожий на гнома из сказок. В руках он нёс небольшую склянку с прозрачной желтоватой жидкостью.

– Приветствую, Питер, – задребезжал он. – А вот я и принёс…

Питер вскочил, подбежал, пожал руку почтительно, усадил профессора на кресло. Он чувствовал себя виноватым – профессор Виннэ раньше занимал его место, был заведующим кафедрой. Правда, Питер был лишь временно исполняющим обязанности, но всё равно было как-то неловко. Он сел обратно, и напрягся изо всех сил, изображая дружелюбие и радость: вытаращил глаза, выпрямил стан, показал зубы. При этом он с трудом удерживался от того, чтобы начать искать глазами или спросить про доктора Пеллье, с которым профессор был неразлучен настолько, что это давно стало плохим анекдотом.

– Большое спасибо, профессор, – сказал Питер. – Как вы узнали… про бензин?

Виннэ погрозил ему пальцем.

– У нас есть возможности! Есть, есть, молодой человек!

Питер принял пристыженный вид.

– В следующий раз, когда будете проводить свои опыты с бензином, обращайтесь прямо ко мне. Нечего вводить в искушение моих лаборантов.

– Я даже не знаю, как выразить вам мою благодарность, – сказал Питер. – Честно.

– Да бросьте, пустяки, – довольно сказал профессор. – Ну как работка? Хор’шо? Хе, хе.

– Хорошо, господин профессор, – подтвердил Питер, продолжая сиять.

– А ведь у меня к вам тоже дельце, срочненькое, – старичок понизил голос и оглянулся на дверь. Дверь была закрыта.

– Слушаю, – Питер, не сбавляя накала дружелюбия, наклонился вперёд, весь внимание.

– Не желаете ли домик ваш продать? – чётко артикулируя, почти прошептал профессор Виннэ. – Только ответ надо дать скоренько. За наличные.

У Питера слегка отвисла челюсть от неожиданности.

– Простите, что?

– Домик ваш. Продать, – повторил чуть погромче Виннэ и снова оглянулся. – Угодно?

– Вы, в смысле, имеете в виду мой дом, – Питер ткнул большим пальцем куда-то за спину. – На Рю де ла Пэ?

– Тсссс, – зашипел профессор. – Он самый. Здание под снос, восьмушка земли.

– Под снос? – возмущённо воскликнул Питер.

– Тихххха! – Виннэ аж затрясся, лицо его исказилось. – Фффух, ну что ж вы так кричите. Хорошую цену дам, хорошенькую!

Питер вдохнул и с шумом, медленно выдохнул.

– Господин профессор, – медленно и внятно сказал он. – Простите, но я свой дом продавать не собирался и не собираюсь. Я там живу.

– Пятьсот тысяч дам, Питер, – старичок, казалось, и не слушал его. – Слышишь. Полмиллиона! Наличными. Уступай скорей, а то поздно будет ведь.

– Извините, господин профессор.

– Пятьсот десять, – сказал Виннэ, следя за ним расширенными глазами.

– Господи профессор, я же сказал. Откуда вообще вы взяли, что я хочу продать дом?

– У нас есть возможности, – непонятно ответил старик. – Ну продай же, чего тебе.

Питер встал, накинул камзол, взял склянку с бензином, вышел в приёмную, сказал секретарю:

– Бриан, проводите потом