Через пару месяцев его отравил добродушный сосед-лавочник в осколке, где даже не было войны. Матильда так и не поняла, почему страшные люди в военной форме, застрелившие ее прежнего кадавра, подзывали Антрекота и чесали его за ушком, а улыбчивый сосед в самом мирном из миров, всегда передающий Хозяину привет и пожелания удачной торговли, взял и убил кота просто за то — он сам об этом сообщил извиняющимся тоном, мол, пришлось, что поделать, такие дела, одна грязь от этих тварей, — что тот якобы гадил у него под дверью. Это не укладывалось в ее разуме. Она так плакала, что офицер, зашедший отдать Хозяину вышитый кисет с особыми свойствами, сочувственно поцокал языком:

— Armes Kind…[4]

Матильда услышала и завыла еще громче — все это продолжало не укладываться в ее разуме, это было неправильно. Вот тогда, как полагал Хозяин, в ней что-то и надломилось, тогда она и оставила попытки принять и понять людей, решив, что ненавидеть их будет проще. Теперь она доверяла только Хозяину и даже как-то, прочитав книжку про реинкарнацию — была одно время мода на аляповатые переложения восточных учений для истомившихся от безверия европейцев, — сказала, что, может быть, он сам в прошлых воплощениях был гахэ. Ведь, если пространства людей и духов уже целую вечность сообщаются между собой, почему бы формам жизни не перетекать одна в другую.

***

Пожалуй, впервые Славик с полной уверенностью осознал, что все кончится плохо, когда Весна принесла оружие. Заправляя за уши грязно-розовые волосы, она любовно раскладывала на столе ножи, финский, перочинный и «бабочку», опасную бритву, кастет с полустершейся от частого использования дарственной гравировкой на упоре и, наконец, крохотный дамский пистолет и почти игрушечную коробочку патронов к нему. Все это Весна вертела в руках с ловкостью наперсточника, щелкала, открывала, подкидывала на ладони, показывала, как правильно пользоваться. Славику впервые стало боязно за Варвару Спиридоновну, хотя прежде он думал, что именно она является самым опасным сотрудником антикварной лавочки в Химках.

— Меня раньше звали Вóйна, — улыбнулась Весна, заметив, что Славик даже рот от потрясения приоткрыл, и зарделась от смущения. — Но товарищ второжительница перевоспитала меня в традициях человеколюбия. Правда ведь, Варвара Спиридоновна?

Варвара Спиридоновна негодующе замычала из своего угла. Она сидела в кресле очень прямо, потому что ее руки и ноги были тщательно примотаны к нему веревками. Примерно полчаса назад коррекционный отряд имени Девятого Термидора в полном составе набросился на свою воспитательницу, подкараулив ее в коридоре. В короткой драке с нее слетел парик, обнажив голый череп, разделенный напополам вспухшим сизым шрамом.

— Прекратить! — строго прикрикнула Варвара Спиридоновна и, изловчившись, ухватила Андрюшу за ухо. — Ад…

В то же мгновение Матильда заклеила ей рот липкой лентой. Варвара Спиридоновна зарычала. Монады подняли ее с пола, а Шмидт заботливо надел парик обратно ей на голову и поправил, чтобы сидел ровно.

— Ой что будет… — захихикал Андрюша. — Товарищ второжительница, мы не со зла, провалиться мне на этом месте. Вы нас, главное, сильно потом не бейте…

Варвара Спиридоновна укоризненно покачала головой. Воспитуемые монады нападали на нее далеко не в первый раз — правда, не эти, а предыдущие. Однажды ее втолкнули в чулан и заперли там, в другой раз пытались зарезать скальпелем, а из-за пары зловредных близнецов-путаников, которые разговаривали только друг с другом на языке собственного сочинения и ни в какую не желали устанавливать психическую связь, она несколько суток блуждала среди шкафов в торговом зале. Шкафы множились, повторялись, менялись, обступая ее со всех сторон и не подпуская к выходу. Но ничего, со всем товарищ второжительница справилась и воспитала из хулиганов достойных монад, потому что главное — труд и дисциплина.

— Если что, я был против насилия, — шепнул Шмидт.

Товарища второжительницу привязали к старому продавленному креслу и задвинули в угол комнаты, а сами монады уселись в кружок обсуждать план дальнейших действий. Славик чувствовал себя лишним — на него никто не обращал внимания, кроме иногда косившейся в его сторону Варвары Спиридоновны. Он потихоньку ушел в торговый зал и бродил там, глазея на полки и вяло размышляя, что же теперь будет и как вообще Матильде удалось переманить чужих фамильяров на свою сторону. Она честно, во всех подробностях рассказала им, как потеряла магазин и своего Хозяина, не умолчав даже о том, что сама оказалась в этом виновата, ведь именно она взяла на работу Славика, надеясь заполучить его относительно молодое тело в качестве кадавра — ведь в этом кадавре она уже без малого тридцать лет, он и тогда был староват, а сейчас совсем износился…

— У возрастных кадавров свои преимущества, — немного обиделся Андрюша. — Место в транспорте уступают…

И монады зашушукались, прямо на глазах у озадаченного Славика начала сплетаться паутина не самого умелого, но все-таки заговора против Варвары Спиридоновны — она точно не разрешит помочь Матильде, еще и собралась заявку о ее зачислении в свой коррекционный отряд подавать, а значит, Начальство вот-вот узнает о местонахождении беглого фамильяра, если еще не узнало. Шмидт заверил, что пока товарищ второжительница никаких писем не отправляла, — именно на него в последние несколько месяцев была возложена обязанность следить за корреспонденцией. И фамильяры решили, что момент для нападения самый подходящий. Славик все никак не мог взять в толк, как же они так прониклись историей Матильды, так быстро согласились — ведь они должны быть преданы Варваре Спиридоновне настолько же, насколько Матильда предана своему Хозяину…

На прилавок с полки соскользнула старая брошюра под названием «Первая помощь». Славик поднял ее, пролистал зачем-то, потом посмотрел на потолок и шепотом спросил:

— Женечка?..

Лампа в розовом плафоне люстры-«ананаса» моргнула.

***

Потом монады начали готовиться. Разобрали с вешалки пропыленные соломенные шляпы — на Андрюшу не хватило, и ему пришлось довольствоваться рыбацкой панамкой с парой приколотых к тулье блесен. Весна притащила коробку с очками, первой выбрала и нацепила затемненные мотоциклетные, огромные, скрывшие половину ее лица. Славик тоже потянулся к коробке, но Андрюша отодвинул его руку и вложил в нее опасную бритву:

— А тебе вот.

Славик растерянно уставился на гладкую черепаховую рукоять.

— Должен же кто-то за Варварой Спиридоновной приглядеть.

— Мы тебя не бросим, крум. — Матильда взглянула на него поверх черных очков «кошачий глаз». — Сделка есть сделка.

Славик хотел сказать, что вроде бы они насчет этого никаких сделок не заключали, но