Примерно в такой пристройке размещался любимый ресторан Махора. И там она еще совсем свежая, и здесь такой же новострой. Богдан очень сомневался, что на этот притвор к дому есть полноценно законное разрешение. Впрочем, эта сторона дела его совершенно не волновала.

Зато жильцов этот притвор наверняка раздражал. И сам по себе он занимал место, и еще часть общей территории съедал участок перед ним, огороженный кованым забором. Капитализм, что называется, в действии. Может, и не зря говорят, что бизнесменам скоро позволено будет выкупать многоэтажные дома и выселять из своих квартир жильцов. Вроде бы и представить себе такого невозможно. Но Городовой подобного безобразия не исключал. Чем дальше в лес дикого капитализма, тем больше дров на голову простым людям…

Калитка была закрыта; Богдану пришлось нажать на клавишу звонка, над которым был установлен динамик громкой связи.

– Да, – нехотя отозвался невидимый человек.

– Милиция.

– Кого надо?

– Илья Георгиевич мне нужен.

– Его нет.

Богдан раздраженно посмотрел на «Мерседес», что стоял между крыльцом и воротами.

– Передайте ему, что его хочет видеть старший лейтенант Городовой.

Тут же послышался щелчок, и калитка автоматически открылась. Чуть погодя на мраморное крыльцо с хромированными поручнями вышел крепкого сложения мужчина с тщательно зачесанной плешью на голове. Фальшивая улыбка на пухлых губах.

– Проходите, пожалуйста! – заелозил он перед Богданом. – Прошу прощения за задержку.

Он открыл дверь, пропуская Городового и следующего за ним Пляцкова.

Они оказались в маленьком вестибюле с фигурным потолком и гранитным полом, по длинному коридору подошли к дорогой лакированной двери. Плешивый обогнал их, распахнул дверь, за которой начиналась приемная. И там все на уровне – такой же ремонт в новомодном европейском стиле, за компьютером сидела роскошная секретарша с белозубой резиновой улыбкой. Хотел бы Богдан иметь такой атрибут служебной деятельности, но, увы, для этого он должен стать как минимум генералом.

Юшкевич находился в своем кабинете, он разговаривал по телефону, но, увидев вошедших, немедленно положил трубку и вышел из-за стола.

– Какие люди!

– Да вот, по пути зашли, – небрежно сказал Богдан.

Увы, его машина опять в ремонте, оперативная – занята, поэтому снова приходится крутить педали пешемобиля.

– Чай? Кофе? Может, чего покрепче?

– А ты хочешь со мной выпить? – глядя на взволнованного бизнесмена, иронично сощурил Богдан один глаз.

Похоже, Юшкевич готов был стелиться перед старлеем ковровой дорожкой, лишь бы тот не завел с ним речь о вознаграждении за свои услуги.

– Ну как не хотеть! Вы мне так помогли…

– Что, бандиты больше не беспокоят?

– Нет. Пришли вчера, извинились, сказали, что вопрос улажен и ко мне проблем больше нет… Говорят, вы позавчера набили… ударили Кипяткова, – шельмовато улыбнулся Юшкевич.

– Кто тебе это сказал?

– Я не думаю, что это важно…

– А вот в этом ты не прав. Это как раз и важно. И я хотел бы знать, откуда тебе это известно.

– Ну один из бандитов сказал…

– Кому? Тебе?

– Нет… Он в приемной сидел, с Ларисой разговаривал… Он ей и сказал…

– Зачем он ей это сказал?

– Не знаю… Впечатление, наверное, хотел произвести.

– На кого, на Ларису? Девчонка она у тебя что надо, с этим не поспоришь. Но если бы я хотел произвести на нее впечатление, я бы рассказал про то, как сам набил кому-то морду. А он про меня сказал. Нелогично. Эдик, ты что думаешь?

Пляцков думал недолго.

– На провокацию похоже.

– Вот и я о том же думаю… Какие-то левые ребята к тебе заходили. Но сказали, что от Кипятка, да?

– Ну да, от него, – растерянно кивнул Юшкевич.

Он не понимал, к чему клонит Богдан.

– Ты их когда-нибудь раньше видел?

– Нет. Но они сказали, что Берул и Горшок сидят в тюрьме, поэтому теперь они будут работать со мной.

– Сколько их было?

– Трое.

– Я так понял, системы видеонаблюдения у тебя нет?

– Нет. Но я уже заказал, должны подвезти. Установить не проблема…

– В отдел с нами поедешь, фотороботы этих ребят составим.

– Зачем?

– Надо.

– Они же сказали, что претензий ко мне больше не имеют.

– А вот я им почему-то не верю.

– Ну хорошо…

– На твоей машине поедем.

В «Мерседес» Богдан садился с таким видом, как будто он ездил на нем по три-четыре раза на дню. Классная машина, комфортная, ход плавный, бесшумный, а сиденья какие удобные…

– А вы что, пешком? – спросил Юшкевич.

– Пешком.

– Сломался «Москвич»?

В его голосе звучало искреннее сожаление. Похоже, он чувствовал себя обязанным предложить Богдану новую машину, но никак не мог на это решиться. Жаба – зверь страшный, сколько человек до смерти задушила…

– Нет. Пулями изрешетили.

– Да ну!.. На полигон, наверное, ездили?

– На какой полигон? – Богдан недоуменно посмотрел на бизнесмена. – Стреляли в нас. Из автомата. Позавчера стреляли. А тебе разве это не сказали?

– Кто?

– Бандиты, которые к тебе приходили.

– Нет.

– Про то, что я морду Кипятку набил, сказали, а про это – нет? Странно… Ладно, разберемся…

– А вас что, убить хотели?

– Да, меня и моего напарника, – кивком через плечо Богдан показал на Пляцкова. – Сразу после инцидента с Кипятком.

– Кошмар!

– Покушение не удалось…

– Ну да, я это уже понял.

– А Кипятка уже нет.

– Как нет?

– Его в морг увезли. С дыркой в голове.

– С дыркой?

– Да, от пули.

– Его что, убили?

– Хорошо, что ты такое догадливый… Говорят, что я его убил.

– Это правда?

– Правда, что говорят. И на самом деле все логично. Он стрелял в меня, а я ответил тем же. Или я не могу ответить тем же?

– Можете… Не зря же вас бандиты боятся.

– Боятся. Потому что я не боюсь жизнью своей рисковать. Потому они с тобой, Илья Георгиевич, связываться не хотят. Боятся со мной дело иметь…

Богдан говорил, а сам усмехался. Нет, ему не нужна плата за «крышу», просто интересно было наблюдать за Юшкевичем, в котором сейчас жадность сражалась с благоразумием. Он понимал, что Богдан должен иметь что-то за покровительство, но лапы у жабы сильные. А ведь Берулову и Горшкову он запросто отдал свой «Мерседес» в счет уплаты черного налога. И жаловаться никому на это не стал…