– У вас новости? Вы продали мою картину?

– Да, я по поводу вашего полотна, мистер Грэг, – сказал Кендрик. – Меня посетил полицейский офицер. Он хотел знать, кто нарисовал этот пейзаж.

Криспин насторожился:

– Полиция? Почему она этим интересуется?

– Это удивительно, мистер Грэг, – объяснил Кендрик. – Полиция предполагает, что существует связь между вашим полотном и отвратительными преступлениями маниакального убийцы. Я не знаю почему, но это так. Я им сказал, что не знаю имени художника, но они на меня наседают. Завтра они придут снова, мистер Грэг! Как вы смотрите на то, если я назову имя автора?

Лицо Криспина превратилось в ужасную маску.

– Ни в коем случае не говорите обо мне полиции! Когда вы брали мое полотно, вы согласились считать его произведением неизвестного художника. Я требую соблюдения соглашения! Если вы что-либо скажете обо мне полиции, Кендрик, я вас заставлю закрыть свою лавочку!

Он бросил трубку. Амелия слушала его, закрыв глаза и дрожа от страха.

Полиция!!!

После того как объявили о вознаграждении в двести тысяч, в комиссариате творилось что-то невообразимое. Телефоны были блокированы. Люди, выстроившись в длинную очередь, терпеливо ожидали, когда их допросят. Все инспектора были мобилизованы.

Работая как ненормальный, Лепски все время думал о Кэрол. Он был огорчен, что не может быть вместе с ней в день ее рождения. Хорошо хоть подарок успел отдать.

Сведения почти девяноста процентов добровольцев-информаторов не представляли никакого интереса. Все они утверждали, что видели высокого блондина в голубом пиджаке и в туфлях от Гуччи, но не знали, ни кто он, ни где живет. Несколько человек говорили, что это их сосед, высокий блондин подозрительной внешности. Инспектора записывали имена, но со временем поняли, что никаких стоящих сведений не будет. Полезную деталь сообщил один толстяк, который в субботу вечером видел Карин голосующей на дороге.

– Я уверен, что это была она, – сказал он Джейкоби. – Было примерно четверть восьмого. Я остановился, чтобы взять ее, но она сделала вид, что не видит меня. Видимо, я слишком толст, на ее взгляд.

По мнению Террелла, читавшего рапорты по мере их поступления, это сообщение, по крайней мере, давало возможность предполагать, что Карин нашла мужчину по своему вкусу и села в его машину. Случайно она наткнулась на убийцу.

Около 18 часов телефоны стали звонить реже, а посетители исчезли. Однако обрабатывать информацию предстояло всю ночь. Инспектора страшно устали. Они подкрепились только кофе и сигаретами.

Террелл вошел в комнату инспекторов.

– Ладно, ребята, перерыв на обед. Идите перекусите, но возвращайтесь. Том и ты, Макс, идите первыми.

В кафе неподалеку от комиссариата Лепски заказал говядину, Джейкоби выбрал бифштекс с яйцом.

– Ну и работа, – поморщился Лепски. – Я обещал Кэрол праздничный ужин. Хуже нет – быть фликом.

– Том, – сказал Джейкоби, – я подумал об одной вещи. Послушай, мы гонялись за четырьмя голубыми пиджаками. Нашли трех владельцев, у которых есть алиби, ищем четвертый… Так?

– Правильно, – пробурчал Лепски с набитым ртом.

– Четвертый пиджак принадлежит Сайросу Грэгу, – продолжал Джейкоби. – Его жена сказала, что отдала его в Армию спасения, где его никто не видел. Я вот что думаю. А если она соврала?

Держа вилку на весу, Лепски смотрел на него, открыв рот.

– Почему ты так думаешь, черт возьми!

– Есть одна вещь, о которой я не сообщил в рапорте, и сейчас о ней вспомнил. Когда я разговаривал с Левином об одежде Грэга, он не только сообщил мне нужную информацию, но кое-что рассказал о семье Грэга. В тот момент меня интересовал только пиджак, но потом, поразмыслив обо всем, я подумал, что мне следовало обратить на это внимание.

Лепски продолжал жевать мясо.

– Что он тебе рассказал о семье?

– У них есть сын. По словам Левина, миссис Грэг перенесла всю свою любовь на него, и старый Грэг оказался в одиночестве. Я спросил Левина, чем занимается сын, но он не знал и к тому же никогда его не видел. – Джейкоби замолчал и посмотрел на Лепски. – Если я не ошибаюсь, мы тоже о нем ничего не знаем.

– Переходи к делу, Макс. – Лепски наклонился вперед. – Ты только что сказал, что миссис Грэг, возможно, соврала.

– А если ее сын – убийца? А если на нем был пиджак отца, когда он убил Дженни Бендлер? Разве мать не постаралась бы его выгородить?

Лепски закурил сигарету и подумал.

– Может быть, это неплохая мысль, Макс, – произнес он наконец. – Во всяком случае, это объясняет исчезновение пиджака. Да, если описание внешности, которое мы имеем, подходит к сыну Грэга, то твоя мысль очень интересна.

– Неприятно то, – заметил Джейкоби, – что это связано с миссис Грэг, которая близка с мэром.

Лепски еще подумал, потом поднялся:

– Не говори пока об этом никому, Макс. Я сам этим займусь.

Джейкоби вздохнул:

– Я думал, что смогу, может быть, получить вознаграждение, Том.

Лепски удивленно посмотрел на него:

– Ты? Получить вознаграждение? Ты видел когда-нибудь, чтобы флик получал вознаграждение?

– Я просто подумал. – Джейкоби пожал плечами. – Что поделаешь. Шефу скажем?

– Пока нет. Я кое-что должен сделать. Пошли, нужно возвращаться.

Выходя из кафе, Лепски похлопал по широкой спине Джейкоби.

– Придет время, Макс, и ты станешь великим фликом… как я. – Заметив телефонную кабину, он продолжал: – Подожди пару секунд! Мне нужно позвонить жене. Боже! Она сойдет с ума!

Джейкоби терпеливо ждал. Оживленный Лепски наконец вышел из кабины.

– Ты знаешь, Макс, она приняла это как настоящий солдат. Никаких проблем. Она будет меня ждать. Многие ли женщины могут так поступать?

– Я не женат… Не знаю, – ответил Джейкоби.

После ухода сына Амелия осталась сидеть, тупо уставившись на стену. Она боролась с собой. Она понимала, что ей следует позвонить в полицию и сообщить им, что ее сын – маниакальный убийца и намеревается совершить новое преступление. Но она не могла решиться.

Она пыталась оправдать себя, думая, что в конце концов Рейнольдс старый неизлечимый пьяница. Возможно, устранив его, Криспин успокоится, и на этом закончится эта серия ужасных убийств. Вечером Криспин избавится от Рейнольдса. Куда он денет труп? Она отказывалась думать об этом. И этот телефонный звонок Кендрика… Полиция?

Амелия с трудом поднялась на ноги. Бежать! Бежать из этого дома! Она переберется в отель «Спэниш Бэй». Там всегда были внимательны к ней, и она останется там до окончания этого ужасного дела. Тяжело ступая, она направилась в свою комнату.