туманница с мечом в теле резко рванулась назад, снимаясь с пронзившего ее лезвия и истекая розовой дымкой, и тогда получивший свободу Илья сделал два шага вперед, и вогнал свой меч в спину Исполнительнице, не давая ей сползти с Катиного меча. А еще через секунду на лоскуты розового тумана, в который на глазах превращалось тело королевы шаори, накинулись «чистильщики», поглощая его своими черными искрящимся облачными телами, словно стая волков, рвущих тушу загнанного оленя…

*****

Над головой неярко горела желтым светом тонкая осветительная полоска коммунаров, прилепленная изнутри как скотч к невысокой крыше палатки. В ее тусклом свете Илья различил стоящие у стен лежаки, на которых, свернувшись под одеялами, лежали спящие фигуры, темное окошко в полимере стены, небольшой столик с чайником, за которым на раскладном стуле сидела Ника и что-то читала в своем смартфоне.

Илья заворочался в постели, попытался согнуть руки и ноги, проверяя все ли в порядке. На удивление, он чувствовал себя вполне приемлемо: ничего не болело, тело слушалось нормально, голова пустая и ясная. Правда, последним воспоминанием в ней было чувство острого наслаждения, захлестнувшее его после того, как он вонзил меч в туманницу. А дальше ничего — серая пустота…

— Проснулся, наконец? — услышав возню парня, Ника отложила смартфон и повернулась к его лежанке.

— Вроде того, — хриплым голосом ответил Илья. — Попить есть что?

— Сейчас принесу, — девушка достала откуда-то термос, налила из него темную жидкость и подошла к Илье. — Пей.

В кружке оказался черный чай, теплый и сладкий. Выпив его до конца, бывший наемник вернул ёмкость Нике и откинулся на подушку. Слабость, конечно, дикая, но в целом все нормально…

— Сколько я проспал? — негромко спросил он.

— Больше шестнадцати часов, — ответила Ника. — Сейчас четыре утра. Скоро уже рассвет.

— И пятый день обороны, — добавил Илья. — Срок вышел. Мелькор просил продержаться четыре или пять дней.

— Мы продержались сколько надо, — неопределенно пожала плечами Ника. — Почти. Теперь вот ждем, когда все это закончится. Пока все спокойно.

— Как наши, все живы и здоровы? Что вообще произошло днем? Последнее, что я помню, это то как мы с Катей достали туманницу мечами.

— И больше совсем ничего?

— Ничего. Расскажи, не тяни, — попросил Илья.

— Ты вообще-то после этого еще над головой руками махал, — добавила девушка. — Подавал сигнал, как мы договорились. Леха с Толей начали превращаться в твейсов, а ты снова стал человеком. Сначала ты, а потом Катя.

— А зеленовласка?

— Она превратилась в туман, но «чистильщики» его окружили со всех сторон и поглотили. Сейчас они довольные, как объевшиеся сметаной кошки. Мой «Пушок» с «Боней» и «Тигрой» так точно… весь остаток дня после боя на солнышке грелись, им даже шевелиться лень.

— Ясно. Ну и что дальше было?

— Дальше Леха с Толей стали рубить подошедших шаори, а полковник и Вожатая бросились выносить вас с поля боя.

— Сразу оба?

— Ага. Не одни, конечно, со своими бойцами, но тем не менее… Катю Вожатая лично на руках вынесла, а тебя Терентьев с полковником вдвоем на носиках тащили. Чистильщики вас своими телами от шаори сразу же закрыли, как только покончили с остатками туманницы, но надо было вас забирать как можно быстрее. В общем, все были при деле и хорошо повоевали, кроме меня. Парни разошлись вовсю — шаори в них стреляют, а они за ними бегают в призрачных телах и рубят словно сумасшедшие. Коммунары тоже вовсю палят… короче говоря, за час с шаори покончили полностью и почти без потерь. У коммунаров всего один убитый и трое раненых вроде… Но потом Алексей с Толей так же как и вы выключились и стали людьми. Их тоже пришлось спящими с поля боя выносить. А я так и осталась одна сидеть в резерве — вдруг туманники еще полезут? Но больше никого вчера не было, Илюш. Да оно и к лучшему — полковник говорит, что у нас боеприпасов почти не осталось… вот. Да и из нас пятерых дар превращения сохранился только у меня.

— А нас всех перенесли в нашу палатку ждать, когда мы очнемся?

— Ага. Вы так крепко спали, что пушкой не разбудишь. Да и полковник не велел будить — сказал, что естественное восстановление самое лучшее. Коммунары вытащили вас из брони, сделали какие-то инъекции и разложили по постелям. А я тут рядышком пристроилась, вроде сиделки.

— Понятно. Вы все правильно сделали, Ника. Молодцы. Отлично получилось. Думаю, к нам в скором времени шаори больше не сунутся.

— Выходит, мы победили, командир?

— Об этом мы узнаем, когда Мелькор вернется, — вздохнул Илья. — Но мы сделали все что могли и даже немного больше. Теперь остается только ждать. Ну, и поесть чего-нибудь было тоже неплохо, жрать хочется так, что просто сил терпеть нет…

Первым в себя пришел Леха, уже в девятом часу утра. Затем проснулся Толя. Катя спала дольше всех, почти до полудня. Просыпались друзья слабыми и голодными, но депрессия и апатия их не мучили. Видимо, у Ильи это был временный эффект, возникший из-за того, что броня разбудила его сразу же после возврата в человеческое тело. «Если проспать около суток и проснуться самому, то метаморфоза переносится легче. Хотя, это все теория», — рассуждал Илья. Точно сказать, как им в будущем аукнется превращение в призраков, никто не мог.

Кольценосцы поели, затем их зашел навестить полковник, потом они снова уселись перекусить, безжалостно потроша последние пайки — аппетит после сна у всех четверых был зверский. Все откровенно маялись: и Илья с друзьями и коммунары, втайне надеясь, что новую атаку отбивать не придется. До конца пятого дня оставались уже считанные часы.

Глава 14. Крепость

— Да вашу же долбанную дивизиию! — не выдержав, закричал Илья, когда крохотный передатчик в форме клипсы на левом ухе парня голосом полковника предупредил о новой атаке туманников. — Откуда они опять взялись на нашу голову, мать их за ногу! Уже седьмой час вечера, все, игра закончена! Мы же убили их «королеву»! Так несправедливо! — почти жалобно добавил он.

— А я знаю, откуда?! — заорал в ответ Таволга. — Ты еще скажи, что это нечестно, деточка! Как видишь, взялись откуда-то, елдыть их чупрунником.

— Сейчас увижу, блин, — бывший наемник встал из-за столика с остатками пионерского пайка и недопитой кружкой чая, и со вздохом надел шлем. Порванный туманницей ЛРК заменить было нечем, но бронекостюм оставался в относительно рабочем состоянии. Транслировавшаяся на тактическом экране картинка была знакома до боли — в районе центрального моста снова начали зажигаться одна за другой