– Джек, я думаю, Вам нужно хотя бы ненадолго прилечь.

Та заставила себя открыть глаза.

– Нет-нет, уже все отлично.

Она накрыла руку Кэссиди своей и медленно отвела от лица. Несколько мгновений они так и стояли, держась за руки и, не отрываясь, глядя друг на друга. Кэссиди лучилась ослепительным неземным светом.

– Те ребята, которых мы встретили на рецепции, пригласили нас на ужин. Они еще ждут внизу, – проговорила Кэссиди.

– Присоединись к ним, если хочешь, – Джек хотела высвободить руку, но Кэссиди крепче сжала ее похолодевшие пальцы.

– Нет, я бы хотела, чтобы были только мы.

– Я рада.

– Тогда я позвоню на рецепцию и передам им, – Кэссиди, не отрываясь, смотрела на губы Джек.

Пауза.

– Так мы будем в одном номере? – серьезно спросила она.

– Я бы не… Я не знаю, – Джек уже не представляла, как можно отвести взгляд от губ Кэссиди. – Я почувствовала себя нехорошо и не могла больше поддерживать вежливую беседу.

– Тогда оставайтесь, – Кэссиди дышала глубоко и жарко.

– Уверена, что это будет окей?

– Даже очень окей, – ответила Кэссиди. Джек видела, как часто пульсировала венка у нее в ямочке между ключиц.

– Тогда я останусь, – ответила Джек. Боже мой, я ведь до боли сильно хочу ее поцеловать.

Кэссиди сделала шаг навстречу. Они ощущали горячее дыхание друг друга. Джек стиснула ее пальцы в ладони.

– Ты должна поесть.

– Да, пожалуй, – Джек отпрянула, осознав, что именно едва не сделала.

– Но сначала в душ.

Она выпустила руки Кэссиди, нагнулась за рюкзаком, и, не сказав больше ни слова, прошагала в ванную.

* * *

Рысь сидела, уставившись на дверь ванной. Все происходящее оставалось непонятным. До нынешнего момента Джек вела себя так, точно намеревалась держаться на расстоянии. И вот вдруг, без всякого предупреждения, она решила остаться в одном номере. Как такое могло быть? Когда Кэссиди вошла, то заметила на лице Джек следы слез. Или ей показалось? Как бы то ни было, пока они стояли в вестибюле, что-то произошло. Но Кэссиди никак не могла взять в толк, что именно. Бессмыслица.

Сердце Кэссиди готово было разорваться от того, с какой печалью смотрела на нее Джек. А когда Рысь попыталась ее утешить, Джек не отстранилась, она так и стояла, закрыв глаза, и на лице ее было выражение умиротворения и уязвимости, изумившее Кэссиди.

Что же происходило с Джек, и, самое главное, что случилось со мной самой?

Рысь не привыкла к тому, чтобы женщины искали у нее защиты и утешения. Ей никогда не было дела до чужих слабостей. Кэссиди неизменно вела себя рассудительно и была предупредительной, не более того.

И все же, она чувствовала, что реакция Джек задевала какие-то новые, неведомые ей до сих пор струнки ее души. Ей внезапно захотелось обнять Джек, позволить ей выговориться и рассказать о своей боли. Захотелось уверить ее, что все будет хорошо. Она хотела дать Джек защиту, сама не зная, от чего. Да от чего угодно. Но Джек ускользала вновь, и это было непостижимо, ведь совершенно очевидно, что их желания совпадали. Джек смотрела на нее как голодный волк. Никогда еще Кэссиди не испытывала такого возбуждения от одного только взгляда в глаза.

Она слушала, как за стеной лилась вода, и не могла удержаться от того, чтобы представить себе Джек обнаженной, в облаке молочного пара. Может быть, намыливаясь, Джек воображала их вместе под душем… и ласкала себя. Может быть.

Желание в ее глазах ни с чем невозможно было перепутать. И, уж конечно, она была возбуждена не меньше самой Кэссиди.

Позвонив на рецепцию и сказав, что на ужин с американцами они не спустятся, Рысь села на край кровати, обняв колени руками. Она отчаянно пыталась бороться с бунтом собственных гормонов. Надежда на победу испарилась, едва Джек вышла из ванной. Она стояла на пороге, в глазах все та же жаркая поволока.

Они молчали, казалось, целую вечность, но выразительные взгляды сказали все, и даже больше.

Рысь потупилась, первой прерывая визуальный контакт. Глядя из-под ресниц, она восторженно наблюдала волшебное преображение Джек, случившееся за считанные минуты. Темные волосы, блестящие, как шелк, были еще влажными и рассыпались косыми небрежными прядками. Сама сексуальность. Кожа после горячего душа приобрела розоватый румянец. На Джек была обтягивающая черная рубашка с длинным рукавом, завязанная узлом на животе, – верхние пуговки были расстегнуты, оставляя нескромно открытым вид на аккуратные округлые груди. Идеального кроя узкие джинсы, низко сидящие на бедрах, подчеркивали длинные стройные ноги и соблазнительные бугорки мышц над коленями.

У Рыси перехватило дыхание, мучительный эротический жар охватил ее. Зажегшийся внизу живота, он объял пламенем все тело, и, схлынув волной, остался тлеть между ног, согревая.

– Не знаю, лучше ли Вы себя чувствуете, но выглядите Вы точно гораздо лучше, – проговорила, наконец, Кэссиди.

– Все благодаря душу, – робко ответила Джек.

– А я сказала тем парням, что мы с ними не пойдем.

– Отлично, – Джек опустила глаза: чувствовать на себе откровенно изучающий взгляд Кэссиди становилось для нее все труднее. – Что ж, я тебя подожду внизу?

– Я всего на пару минуточек, – она потянулась за рюкзаком, а Джек, не оглядываясь, вышла из номера.

Рысь направилась в ванную, намереваясь произвести на Джек не меньшее впечатление после душа, чем та на нее.

Спуститься в вестибюль Джек решила по лестнице: нужно было убедиться, что Маккендрик и его приятель уже ушли. Когда, оглядевшись, Джек нигде американцев не увидела, она подошла к девушке на рецепции и тихо сказала, что хотела бы взять в аренду мопед. Джек не могла позволить себе риск снова встретиться с Маккендриком, поэтому решила отправиться на ужин за город, из соображений предосторожности.

Она расположилась на диване в вестибюле в ожидании Кэссиди. Ее мысли были заняты одним: как не дать чему бы то ни было случиться между ними. Той ночью им предстояло делить одну постель. Выражение неприкрытого желания во взгляде Кэссиди сметало все защитные барьеры Джек. Ее сопротивление слабело с каждой минутой.

Она была сама не своя и волновалась не только о том, как вести себя в тот вечер. Еще нужно было придумать, как сделать так, чтобы не пересекаться с Кэссиди в Сайгоне, и при этом выполнить задание. Джек была так поглощена этими мыслями, что Кэссиди застала ее врасплох.

– Готова. А Вы? – раздался за спиной ее звонкий голос.

Джек окинула Кэссиди быстрым взглядом. Но увидев, как та выглядела, сразу развернулась на 180 градусов, и впилась глазами в картинку на стене.