– Откуда? – спросила Гертруда.

– Так то, что искал Олег, в данный момент находится у меня. Это карта клада! Лидия Васильевна, не успев передать бумаги мне, отдала их, словно что-то предчувствуя, Елене. А уж та передала мне. История этого клада уходит далеко в дореволюционное прошлое. Жил в их поселке, а тогда еще деревне, один кулак с лютым характером. Ввел он там свои порядки, люди ему подати несли чуть ли не каждый день. А еще он насильничал и избивал людей. Звали его Матвей Нечаев. Потом он женился, хотя жену не любил… А вот троих детишек, что она ему родила, просто обожал. В сыновьях да младшенькой дочурке Агафье Матвей души не чаял, баловал и все для них делал. А потом пришла советская власть, раскулачила их семью, а Нечаева отправили в тюрьму. Жене с детьми туго пришлось. Когда Матвея выпустили, старший сын и жена умерли с голоду. А потом и младший, Данила, погиб на войне. Вот тогда с Матвеем и случилось что-то. Он стал совсем другим человеком, последние дни провел в молитве. А перед смертью признался своей дочери, что всей своей жизнью, смертью своих родных расплачивался за грехи. Агафья знала, что их недолюбливают в деревне, и слышала, что говорили про ее отца. Но дело оказалось совсем не в этом. Оказывается, когда Матвей был еще совсем молодым, он напал на карету, в которой везли на свадьбу дворянскую дочь с приданым. Охрану он убил на месте, а вот девушку не смог. Был сражен ее красотой. Он притащил ее к себе и долго издевался над ней, умерла она в муках через неделю. Матвей зарыл девушку вместе с ее приданым, а на могиле построил избу. Умирая, он все рассказал Агафье, а та потом своей дочери – Лидии. «Проклят наш род. Не знаю, правду рассказал мне отец или нет, но если правду, то стоит наш дом на могиле неуспокоенной души, несостоявшейся невесты, так бесчеловечно убиенной. Там же, значит, могут лежать и несметные сокровища, но не надо их трогать. Не будет нам тогда жизни». И вот такой груз лег на плечи уже Лидии. Она всю жизнь себя убеждала, что это всего лишь легенда. Сама Лидия Васильевна была честным и порядочным человеком, делала только добро, но все же заболела нервным расстройством. Я задумалась: а что ее к этому привело? Лидия Васильевна всегда говорила, что она одинокий человек. А что, если она прикрывалась этим, чтобы люди не расспрашивали? Вроде бы как одинокая и одинокая. А может, все не так просто? И я провела свое расследование, не одна, конечно, мне помогли. И что же выяснилось? Последние пятнадцать лет Лидия Васильевна на самом деле жила одна. Мужа отродясь не было, а вот сын был, а потом исчез. Словно в бездну канул. Но от спецслужб, которые заинтересовались судьбой сына Лидии Васильевны, просто так не скрыться с лица земли, хотя этот человек и очень постарался. Интересно, Гертруда… или все-таки Герман?.. обрадовались бы ваши ученицы, узнав, что женственности их учит бывший мужчина? Мать не приняла ваш выбор, и вы перестали общаться. Лидия Васильевна решила, что и ее настигло родовое проклятие, отобрав единственного сына. А я ведь, как только появилась на ваших семинарах, сразу почувствовала, что что-то не так. Вы перегнули палку в своем совершенствовании. Перестарались. Таких женщин, какой вы хотели казаться, не бывает.

Гертруда-Герман сидела бледная как полотно, и Таисия даже испугалась, что она… или он… потеряет сейчас сознание.

– Я Гертруда – абсолютная женщина, у меня в паспорте записан женский пол, и я попросила бы обращаться ко мне в женском роде, – произнесла Гертруда, и было видно, что каждое слово ей дается с трудом.

– Как скажете. Только стоило это того, чтобы потерять мать?

– Я абсолютно счастлива. А мать… У меня не было матери, она отказалась от меня… Она не знала, через что мне пришлось пройти, когда я доставала деньги на операцию. Она не сидела со мной в реанимации, когда у меня остановилось сердце… Я вымучила это счастье и эту жизнь.

– И единственное, что вам надо было от матери, – это выжить ее из дома? Свести с ума? Чтобы потом заполучить клад. А вы не боялись вместо сокровищ выкопать кости бедной замученной девушки?

– Не надо этого пафоса, – поморщилась Гертруда. – Да, я этого хотела, и все шло гладко. А потом туда въехала эта дура – дальняя родственница.

– И с ней вы начали проделывать то же самое. Вы надеялись, что Анжела от страха покинет дом, а может, и умрет? – спросила Таисия.

– Это уж как получилось бы, – опустила глаза Гертруда.

– И меня хотели свести с ума?

– И тебя! Выскочка! Я не знала, что у моей мамаши под старость снесет крышу и она завещает свой дом тебе.

– Вы вышли на меня через мою подругу?

– Она тут ни при чем. Ее знакомая-психотерапевт – одна из моих подручных. Твоя подруга ничего не знала, – ответила Гертруда.

– А ведь я догадалась, как вы это проделывали. Сначала я думала, что вы что-то подсыпали своей матери, а потом и ее племяннице. Но в тот день, когда у меня случились галлюцинации, я ничего не ела и не пила. Я принялась анализировать ситуацию. Больше всего мне не давал покоя этот маскарад с женой Андрея. Красное платье, красная помада, которую я получила от вас. А что, если все дело именно в ней? Я вспомнила, что Лидия Васильевна всегда следила за собой и губы тоже красила. Что мешало просто подменить ей помаду? Да и Анжела мне рассказала, что привидение посещает ее всякий раз, когда к ней на свидание приезжает ее мужик. А что делает женщина перед свиданием? Правильно! Красит губы!

Гертруда попыталась что-то сказать, но Таисия только махнула рукой.

– Можете ничего не говорить. Помаду Анжелы и мою отдали на экспертизу. И знаете, что выяснилось? В них содержался очень сильный галлюциноген, а через слизистую губ он впитывался достаточно быстро. Под его воздействием в подсознании человека оживали все его страхи, и жизнь превращалась в ад. В таком состоянии человек мог и покончить с собой, и умереть от ужаса. Умереть от ужаса… – повторила Таисия чуть ли не по слогам.

Повисла тягостная пауза. Видимо, каждая из женщин думала о своем.

– А этот Андрей, страдалец по покойной жене, тоже ваш приспешник? – нарушила тишину Таисия.

– Какая ты догадливая, – усмехнулась Гертруда.

– Да у вас просто целая шпионская сеть.

– Я работала над этим всю жизнь. К тому же у меня природное обаяние, поэтому люди ко мне тянулись, – ответила Гертруда.

– А я думаю, что в вас сидит тот демон, который когда-то поразил вашего прадеда. И даже сменив пол, вы от него не избавились. Скорее, наоборот, пустились во все тяжкие, – сказала Таисия. – И все эти ваши курсы и семинары по большому счету секта, которая разными путями вытряхивала из женщин с неустроенной судьбой деньги. И мысль о кладе не давала вам покоя. Вот выкопать бы его и пуститься в бега – так вы думали?

Гертруда отпила уже остывший чай.

– Вы нашли клад? – спросила она.

– Да, там ценностей на миллионы долларов. Уникальные вещи. Но стоят ли они человеческих жизней?

Таисия еще раз всмотрелась в лицо сидящего напротив человека. Ни один мускул не дрогнул на лице Гертруды.