И наконец одно упало мне на колени. Потом пошло легче. Ядотянулась до какого-то молотка и с его помощью справилась со вторым кольцом заполчаса. И вот наконец-то я вышла из гаража? На земле лежал Цирил. Он ужеостыл, а на его губах была та презрительная улыбка, из-за которой я его так нелюбила.

Я поднялась в дом. Здесь никого не было. В холодильнике янашла паштет, масло, бутылку вина, ветчину. Хлеба не было, но меня это неостановило.

Я с жадностью поела. Уже позже я узнала, что дом находился врайоне, примыкающем к Тудону, с другой стороны от Ниццы. И о нем никто не знал,кроме Алессандро. Значит, если бы я не выбралась из гаража, мы бы так иостались вдвоем: убитый Цирил и умершая от голода Ксения Моржикова. Оченьобидно было бы умереть в таком прекрасном месте…

Я хотела сразу же позвонить Симоне. Но потом решила сначалапривести себя в порядок. Постирав белье, я развесила его сушиться, помогаяэтому процессу феном, который нашла в комнате. Интересно, зачем Цирилу фен? Сего вечно жирными волосами. Вероятно, он приводил сюда своих знакомых женщин.

Наверное, на моем месте любой мужчина сразу же Позвонил бы вполицию. Или Симоне. Но я не мужчина. Я не могу принимать людей в мокром белье.К тому же мне еще пришлось вытереть лужу в гараже. Словом, перед тем как позвонить,я привела себя в порядок. И лишь затем набрала номер Симоны. Оказывается, ониуже сходили с ума, пытаясь меня найти. Труп, я конечно не тронула. Это не моедело.

Пусть полиция решит, что делать с телом Цирила.

Я хочу быть предельно откровенной, поэтому расскажу еще ободном факте. В комнате висел пиджак Цирила, и я не удержалась посмотреть, что унего лежит в карманах. В бумажнике, кроме кредитных карточек, было около пятитысяч долларов. Я пересчитала деньги. Мне было ужасно обидно, что я потратила большетрех тысяч из-за этих мерзавцев. Из-за Алессандро и его напарника. Поэтому ярешила действовать по справедливости. Три тысячи я взяла себе в качествекомпенсации за причиненные неудобства. Как раз ту сумму, которую потратила. Идве положила обратно. Я ведь не воровка, хотя за моральный ущерб можно быловзять и оставшиеся. Но я подумала, что у меня останется еще мое платье, обувь,сумочка и дорогое белье.

Симона и Арчи с двумя телохранителями приехали через час. Имы вместе обсудили ситуацию. Ждать больше не имело смысла. Мы уже сделали все,что могли сделать. К тому же Алессандро так глупо подставился, застрелив своегонапарника.

На часах был полдень, когда мы вызвали полицию. И сразу всезавертелось. Приехало несколько полицейских машин, появился сам комиссарБертран. Я рассказала все, что слышала, утаив лишь факт моего пленения. Я дажепочти искренне всплакнула по убитому. Бертран, кажется, мне поверил. Или сделалвид, что поверил. Но потом началось самое интересное.

Яхту «Глория» задержали к вечеру того же дня. Просто послализа ней полицейский вертолет и вынудили вернуться в порт. В результатетщательного обыска на яхте была найдена одежда Сибиллы со следами крови,относившейся к той же группе, что была у нее. Алессандро клялся и божился, чтоэто не ее кровь, но ему никто не верил. Пистолет он, конечно, выбросил, но моипоказания были против него. К тому же выяснилось, что его роскошную машинузафиксировали на трассе, когда он ехал по направлению к Тулону.

Потом показания дал старик-киоскер. Он рассказал, что виделнесколько раз сходившую с яхты молодую женщину. И сразу опознал средипредъявленных ему фотографий Сибиллу Скарнелли. Дальше — больше. Мадам Дюруфлерассказала комиссару, что невеста их пациента несколько раз приезжала к нему вбольницу и каждый раз уходила в слезах. Больше того, она добавила, чтоАлессандро назвал свою невесту аферисткой. И был очень недоволен ее приездами вбольницу.

Получалось, что алиби Алессандро рассыпалось в прах. Носамые главные показания дала я. Когда он заявил, что на яхте не было егоневесты, а в Сен-Тропе с ним каталась именно я, комиссар Бертран устроил мнедопрос. И я показала, что всю ночь проспала у себя в отеле. Более того, яникогда не бывала в Сен-Тропе, а тем более на его яхте. Представляете, как он орал,доказывая обратное, какие ругательства произносил? Но все было напрасно. Всебыло против него. Арчи тоже показал, что они с Цирилом узнали Сибиллу, когда табыла в Сен-Тропе вместе с Алессандро. И мать Симоны — баронесса Бриньоне — далапоказания под присягой, что видела свою племянницу, которая приезжала вместе сАлессандро и Цирилом. К сожалению, последний дать показаний не мог.

Получалось, что Алессандро начал игру, которая обернуласьпротив него. Но самое страшное было впереди. Эксперты смогли идентифицироватьтело, найденное на Английском бульваре. Это была Элоди. Преступники хотелипредставить ее как жертву маньяка, чтобы потом списать на него и мою смерть.

Джеф, не выдержав напряжения, все рассказал следователю.Правда, дата смерти Сибиллы не совпадала с датой по рассказу Джефа, носледователь просто оформил протокол другим числом, чтобы они совпали. Это квопросу о деталях. В таких случаях каждый факт имеет значение.

Когда я встретилась с Алессандро в последний раз у комиссараБертрана, он был в ярости. Он кусал губы и смотрел на меня так, словно хотелразорвать на куски. Нужно было видеть, как он нервничал! Я подумала, что онможет упасть в обморок от сознания того, что его переиграла женщина, которую онне только не уважал, но и считал дурой. Последние слова, которые я произнесла,он, очевидно, запомнит на всю жизнь:

— «Женщина с мозгами коровы», — напомнила я ему обидные дляменя слова, — ты так говорил обо мне, Алессандро. Теперь ты убедился, чтокоровьи мозги были у тебя. Вернее, бычьи. Такие мозги бывают у особей, которыхготовят для поединков на арене с тореадорами. Они видят только красноеполотнище и не способны соображать. Кроме денег и женщин, ты больше ничего невидел, Алессандро, и поэтому проиграл. Как бык на корриде. Теперь ты уже никомуне нужен. И никому не страшен, Алессандро. Прощай.

Вот тут я поняла, что такое настоящее счастье! Он взревел,как раненое животное, и едва не бросился на меня. Его удержали двое полицейскихи строгий окрик комиссара Бертрана. Последнее, что я помню, это егозатравленный, страшный взгляд. Он не мог никому доказать, что вместо Сибиллыкаждый раз показывал меня. Но его игра была настолько сложной, что в концеконцов он запутался в ней сам.

Мне пришлось задержаться на несколько дней в Ницце, покаоформляли мои документы и протоколы допросов. Комиссар Бертран сказал, что безменя они никогда бы не смогли раскрыть это запутанное дело. Он не сомневался,что Алессандро убил свою невесту на яхте и сбросил тело в море. На самом делевсе так и было, только в другое время и при других обстоятельствах. Но разведля правосудия это главное?

По вечерам я выходила на Английский бульвар и смотрела наморе.

Где-то на большой глубине лежало тело Сибиллы Скарнелли, таки не ставшей супругой Алессандро. К тому же выяснилось, что у него было долговна полмиллиона долларов и что он успел прикарманить деньги своей невесты.Прохвост останется прохвостом при любых обстоятельствах. И не только потому,что он меня так нагло обманывал. Он обманывал всех. Свою невесту, своегонапарника, своих знакомых. Этот человек был воплощением пороков. И я совсем нежалею, что у нас не получился роман. Честное слово, не жалею. Или… почти нежалею. Ну разве мне не мог встретиться порядочный человек со своей яхтой?Значит, не судьба.