– Тогда отбой! – Константин Алексеевич сделал свирепые глаза и указал на дверь палаты.

Спустя двадцать минут все наконец угомонились.

– Если что-то будет нужно, – сказала Ксюша, собираясь выходить из палаты мальчиков, – обращайтесь ко мне. Константин Алексеевич спит в другом корпусе, в общей вожатской. А я – в этом, вместе с тетей… с Клавдией Аркадьевной. Так что меня в случае чего всегда можно позвать. К нам из холла можно попасть…

– А мы уже знаем, – брякнул Дёма.

Ксюша посмотрела на него с удивлением, но спрашивать ничего не стала.

– Спокойной ночи! В случае чего – я у себя! – Константин Алексеевич нажал на кнопку выключателя, и свет в палате погас. Минуту ребята пролежали в тишине.

– Сёмочкин! – громко зашептал Миша. Серёжа лежал на своей кровати, отвернувшись от всех к шкафу. – Сёмочкин!

Серёжа слегка всхрапнул.

– Да брось, ну все же знают, что ты не спишь. Мы тебя искать даже ходили! А где ты был?

Сёмочкин помолчал немного, но потом всё же решился ответить.

– Я в городок хотел сходить, – сказал он тихо, не поворачиваясь к остальным. – Мы же ехали недолго оттуда. Я так думаю, что и дошёл бы… если б не поймали.

– Ничего себе! – Миша даже приподнялся на своей кровати. – А зачем ты туда пошёл?

– У меня все шоколадки из сумки пропали, – трагически прошептал в ответ Сёмочкин. – Я без них совсем не могу. Думал ларёк какой найти, купить себе вкусненького чего-нибудь… с изюмом там или с арахисом. Или с изюмом и арахисом сразу…

Дёма прыснул в подушку. Арам тронул Мишу за плечо и молча указал глазами на тумбочку между их кроватями. На ней лежал, забытый всеми, пакет с печеньем Клавдии Аркадьевны. Миша кивнул.

– Серёж, – Арам почесал у себя за ухом, – тут тебе… гостинчик от белочки передали…

– Угу, – расхохотался Миша, – маленькой белочки!

* * *

Теша страдал. Во-первых, ему было очень голодно. От всех волнений и переживаний и без того всегда прожорливый квартирный чувствовал просто-таки зверский аппетит. Принесённые Мишей с ужина булочки и несколько кусочков хлеба показались ему совершенно неубедительными. А выйти из корпуса на поиски столовой он не решался.

Вдобавок Теше было одиноко. Дома ему всегда было с кем поболтать – кругом было полным-полно других квартирных, анчуток и прочих разных, всегда можно было сходить к кому-нибудь в гости, да и Миша, оставаясь один в комнате, любил с ним поболтать или поиграть. Теперь же Миша постоянно был чем-нибудь занят и практически ни на минуту не оставался один в комнате. Показаться посторонним людям было бы уж вовсе против всех Правил, а потому Теша практически весь день просидел безвылазно под Мишиной кроватью, чувствуя себя при этом очень несчастным.

Услышав хруст печенья с кровати Сёмочкина, Теша сразу догадался: его предали! Кому-то отдали его печенье, выстраданное и заслуженное всем этим страшным днём.

«Ну и ладно, – подумал Теша. – И не очень-то хотелось. А потом, значит, «не тронь чужое», «это не наш помидор»! Тьфу!» После этого мысли Теши направились в новое русло. Сумки мальчиков он уже все обследовал. Он точно знал: в них не осталось ничего съестного. Он слышал также, что в соседней комнате живут девочки. Наверняка у них-то что-нибудь найдётся. И вот тут перед квартирным вставал непростой выбор.

Дело в том, что, согласно Правилам, домовые и квартирные могут брать в «своей» квартире всё что вздумается. И для них это вовсе не счиатется кражей. Правда, если хозяева – люди, начнут свою вещь искать, квартирный тотчас же обязан её вернуть и положить на самом видном месте. А если вещь никто не ищет – значит, она не очень-то и была нужна. Правда, из этого правила есть одно исключение – носки. Да-да, все квартирные коллекционируют носки, и их они не возвращают никогда. Зато они забирают только по одному носку из пары – чтобы всё было по-честному.

Впрочем, носки сейчас волновали Тешу меньше всего. Теша был голоден.

Но что считать своей квартирой, если ты не дома?

В конце концов он пришел к выводу, что исследовать корпус он просто обязан.

«Во-первых, – рассуждал он, – это как квартира. А в квартире много комнат. Все мои. Другого квартирного вроде же нет? Нет! Значит, мои. А во-вторых, хозяйственный квартирный должен поддерживать порядок в своих владениях. И знать их. Точно! Соколовский бы меня одобрил…»

Придя к такому заключению, он мигом пробрался сквозь стену в палату девочек и оказался под пустующей кроватью. Возле стены, видно с каких-то незапамятных времен, валялась пыльная стеклянная бутылка из-под колы.

Девочки не спали. Одна только Эля Мухтиярова дисциплинированно лежала в постели с закрытыми глазами и пыталась уснуть. Остальные, приподнявшись на локтях в своих кроватях, делились впечатлениями этого дня. Теша решил пока притаиться.

– Этот Арам – слишком болтливый, – высказывала Вика. Остальные девочки прыснули. – Что?! А я-то что?! Я не болтливая, я общительная!

– А мне понравился Денис, – призналась красавица Катя. – Мне показалось, он такой сильный, интересный… А тебе, Алён, кто из мальчиков понравился?

– Я… Я не знаю пока, – смутилась темноволосая Алёна.

– А как вам наш вожатый? – не унималась Катя. – По-моему, он довольно интересный…

– Угрюмый какой-то, – заметила Алёна и снова засмущалась. – Мне кажется, он здесь не хочет на самом деле работать.

– Его заставили! – оживилась Вика.

– Чепуха, – отмахнулась Катя, – мне кажется, он просто грустный. Может, у него несчастная любовь? Вы видели, как он смотрел на нашу Ксюшу?

– Как? – в один голос переспросили Вика и Алёна.

– Страдая! Он наверняка влюблён. Бедняга.

– А вот тот маленький мальчик, рыжий, – неуверенно начала Алёна, – который к нашим ребятам заходил, – он не в нашем отряде?

– Рыжий? – переспросила Катя недоуменно.

– Как-то его так зовут… Тоха, что ли? Антон, наверное…

– Знаешь, – не совсем уверенно ответила Катя, – по-моему, это девочка…

В этот момент у Теши, сидевшего под кроватью, затекли ноги. Попытавшись сменить положение, он неловко дёрнул хвостом и задел бутылку. Та, звякнув, выкатилась из-под кровати.

Девочки разом завизжали. Через несколько секунд в комнату влетела перепуганная Ксюша и включила свет. Все девочки сидели на своих кроватях, натянув одеяла до подбородка. Даже Эля подскочила от визга. При виде вожатой все повернули головы и заговорили одновременно.

– Здесь привидения! – вопила Вика. – Я же говорила!

– Здесь мыши! – кричала более практичная Катя.

– Здесь кто-то есть… – испуганно и неопределённо шептала Алёна.

– Да дайте же поспать, трещотки! – возмущалась Эля.