Соус выскочил из машины, перегородил ему путь. Крысеныш остановился, зло и настороженно глядя на нее.

— Я же говорила! — взвизгнула Алла, вырывая руку.

— Ты кто такой? — спросил сморчок.

Соус ответил ему с ноги. Ударил хлестко, от всей души — пяткой в челюсть. Крысеныш перелетел через скамейку и рухнул в кусты. Но тут же поднялся, в руке у него появился нож.

— Попишу, сука!

Соус вынул ствол, быстро передернул затвор. Ногой он ударил быстро, без разговоров, значит, и выстрелить он мог также без прелюдий.

— Эй, мужик, ты чего? — От страха крысеныш выронил нож.

— Ты Скунс? — спросил Соус.

— Э-э… Ну да…

— Еще раз хотя бы подумаешь об Алле!..

— Ну, мы просто вместе работали…

— И работу тебе отстрелю… Ты меня понял?

— Все, все, забирай!..

Соус недовольно глянул на Аллу.

— Ну, чего стоишь, в машину давай!

Она кивнула, застучала каблучками.

— А у тебя что с ней, серьезно? — спросил Скунс.

— С кем серьезно?

— Ну, с Аллочкой…

— Я же сказал, забудь о ней… А ты не понял!

Соус шевельнул пальцем на спусковом крючке. И Скунс поверил, что сейчас грянет выстрел. От ужаса он закрыл глаза.

А когда открыл их, Соус уже был в машине. Со двора он выезжал неторопливо. Чтобы Скунц не подумал, будто от него убегают.

Алла ощупала руку.

— Вот урод! Синячище будет!

— Откуда он взялся?

— Да не знаю. Выхожу из дома, а он в подъезде… Я ему говорю, что проблемы будут, не поверил… А ты ему ногой!.. Я такое только в кино видела!

— В каком кино?

— Ну, в боевиках… А ты о чем подумал?

Соус выразительно промолчал.

— Я в таком кино не снималась.

— Ты в нем жила.

— Будешь меня в этом упрекать? — вздохнула Алла.

— Что было, то было.

— Ну да, конечно! Все вы так говорите!.. А сами держите меня за проститутку!..

— Кто говорит? Кто все? — жестко спросил Соус.

— Ну, говорят… Твои друзья… — Алла нервно глянула на него.

— Кто конкретно?

— Ну, Фикус говорил…

— Когда говорил?

— Ну, говорил…

— Когда клинья к тебе подбивал?

— Да нет.

— Он тебя хочет? Он к тебе подмазывается?

— Не-ет! — Алла отчаянно мотнула головой.

— Трахнешься с ним — убью!

— Не буду, не буду!

— Больше не буду?

— Да не было у нас ничего!

— Смотри у меня!

— А ты что, меня ревнуешь?

Соус промолчал. Глупо говорить о том, о чем известно всем, в том числе и ей.

— Ты такой хороший.

Алла прильнула к нему, поцеловала в щеку, а затем вдруг залезла с головой под руль.

— Только ты глаза не закрывай, — хихикнула она.

Глаза Соус не закрыл, но на нее посмотрел — вопросительно и с подозрением. Уж не грехи ли она свои перед ним собиралась сейчас замаливать?

* * *

Тихо в палате. Лампы не горят, но за окном на ветру качается фонарь, расплескивая свет по потолку. Время позднее, но спать неохота. Тревожно на душе, беспокойно. Под рукой Жанна, ее голова покоится у Захара на груди, с ней мило и уютно, а все равно нервы натянуты как струны.

— Я лично встречалась с судьей, — тихо сказала она. — Он сказал, что тебе светит условный срок.

— Сказать можно все, что угодно.

— И прокурор не будет настаивать на реальном наказании.

— Только не думай, что я паникую… И срок, если надо будет, отмотаю…

Перспектива оказаться в тюрьме Захара напрягала, но не пугала. Он был там, знал порядки, так что не пропадет. Лишь бы только его прессовать не начали. А такой вариант не исключен. Если он вдруг окажется в тюрьме, то по чьей-то злой воле.

— А меня кто любить будет? — возмущенно спросила Жанна.

— Любить можно и на расстоянии… Если эта настоящая любовь…

— Ты будешь?

— Ну, за меня переживать точно не надо, — усмехнулся он. — В тюрьме я тебе точно не изменю.

— Ты не должен во мне сомневаться. — Жанна приподнялась на локте, пристально посмотрела ему в глаза. — Я тебя сколько лет ждала… Илья не в счет… Если бы я знала, что ты вернешься ко мне…

— Илья в счет. И счет этот выпишут завтра.

— Я же сказала, бояться нечего.

— Если вдруг, значит, игра против меня продолжается. Если вдруг что, ты должна будешь сломать эту игру.

— Не хотелось бы думать о плохом, но я сделаю все, что в моих силах…

— И даже сверх того… Если сожрут меня, то начнут жрать и тебя… Не дай им тебя сожрать…

— Кому им?

В ответ Захар только тихонько вздохнул. Не было у него конкретного ответа, а гадать на кофейной гуще это все равно что расписываться в собственной слабости.

Сколько суку ни корми, а она все на кобеля смотрит… И если бы только смотрела. Алла сидела на стиральной машинке, а Фикус вкручивал в ней свой шланг. Она голая, он со спущенными штанами. Оба пьяные. Но Фикусу хватило ума испугаться.

— Соус! Она сама!.. Я просто руки зашел помыть!

— Помыл?

Соус ударил его в челюсть, но Фикус успел повернуть голову так, что кулак прошел вскользь. Он подался назад, натянул штаны. А когда Соус ударил его ногой, отскочил в сторону и толкнул его.

Соусу понадобилось мгновение, чтобы восстановить равновесие, но Фикусу этого хватило. Он выскочил из ванной и бросился наутек.

— Я такая пьяная! — Алла бестолково улыбнулась, глядя на Соуса.

Похоже, она даже не понимала, что происходит. Как будто и не было ничего. Как будто она всего лишь платок дала Фикусу, чтобы он высморкался. Халат валялся на полу, и она даже не пыталась его поднять. Сидит на машинке голая и мокрая после душа, хоть бы ноги сдвинула.

Не должен был Соус устраивать пьянку, но у Фикуса был сегодня день рождения, он выставил целый ящик водки. Соус обозначил норму, но начатое так хорошо пошло… Он утащил Аллу в спальню, задал ей там жару. Его потянуло в сон, а она пошла в душ. И сделала там Фикусу подарок на день рождения.

Да, он виноват был в том, что братва нажралась. Но прежде всего он виноват в том, что притащил в дом эту шлюху.