уже нет. Присутствует только сволочное вампирское безупречно-ледяное изваяние, которому над башкой не хватает транспаранта «Истинное и полное превосходство». И взгляд, из которого исчезают крохи тепла, делая его холодным, безжалостным, злым.

— Матчасть говоришь? — вкрадчиво-угрожающе переспросил князь.

И он высунул руки из карманов. Медленно оглядел свою правую ладонь, словно хотел убедиться, что с маникюром все в порядке, в смысле не пострадал маникюр после боя там, вновь взглянул на меня.

Все остальное случилось так быстро, что я оцепенела, ощутив яростный жестокий поцелуй, но едва попыталась вырваться, меня сжали в так, что не дернешься. Ощущение полнейшей западни, чувство своего бессилия, и агрессия с налетом эротичности, когда князь опустил руку с моей спины чуть… ниже, чтобы сильнее прижать к себе. И ни капли, ни толики боли, только ощущение собственной беспомощности, капкан крепких объятий, напор головокружительных поцелуев и запах самого князя, который даже без всего остального, уже в достаточной степени сводил меня с ума.

И в последней попытке мысленно отстраниться от происходящего, я попыталась представить себе то, что представляла все эти ночи – голову Навьена на пороге замка Даркана…

Но не вышло. В этот раз уже ничего не получилось. Теперь я знала, что головы тысячника там никогда не было, от замка уже вообще остались одни развалины, а Навьен… от меня отказался.

И князь остановился.

Обнял, крепко и надежно, прижал мою голову к своей груди и тихо произнес:

— У него нет выбора, Каиль. Просто из вас двоих он об этом знает, а ты нет. Все, не плачь.

Судорожно вытерла слезы с лица, даже не понимая, в какой момент они появились. Даркан галантно подал носовой платок, а я, забирая белоснежную ткань, посмотрела на ладонь князя. Когтей там не было, только идеальные ухоженные аккуратные ногти.

Зато когти были у Валианта. И предложение с «выбором» тоже имелось у него.

— Твой демон, — проговорила, промокая ресницы, — это все он. И «Твой шанс» тоже он. И…

И тут я вспомнила угрожающее: «Ничего, я не гордый. Подожду. Сама придешь».

Посмотрела на Даркана в ужасе, и спросила:

— Где моя мать?

Продолжая обнимать меня за плечи, князь достал из кармана телефон, открыл что-то, и передал гаджет мне. Там, на экране, моя мама, посвежевшая и помолодевшая, сидела на террасе с каким-то мужчиной, и улыбалась, беседуя с ним о чем-то и наслаждаясь чаем.

— Это кто? – напряженно спросила, указав на мужика.

— Доктор. Ее психотерапевт, — ответил Даркан.

Так, мама была в порядке. Это радовало.

Но напрягало очень демоническое: «Придешшшшшш… Прибежишь даже. Вами, наземными, так легко управлять».

Я знала, как работают вампиры — они давят на самое больное место, на близких и родных. Мой родной человек был в порядке, переходим к близким.

Почему-то я вспомнила свой кактус.

— Да ты издеваешься! — возмутился Даркан.

— Я думаю! — возмутилась уже я.

И вдруг все поняла.

— Навьен… — мой голос дрогнул.

Даркан замер, в темных глазах полыхнула ледяная ярость. Затем князь отобрал у меня телефон, набрал номер… И ответом ему были только гудки!

Напряженный взгляд князя на меня, стремительно бледнеющее лицо и через мгновение возле меня уже никого не было.

22

Грэя успела вернуться, навести порядок в спальне, принести мне обед и несколько платьев на выбор, а князя все еще не было.

Я ходила по спальне из угла в угол, догрызая последние ногти. Грэя улыбалась все так же лучезарно, но еще и немного мечтательно. Лично я не могла понять ее чувств, но в целом, если уж у нее такой темперамент, ее бы в полицию, в качестве подсадной утки. Представила себе сексуального маньяка, схватившего тихую скромную симпатичную жертву, и его истерический забег в момент, когда выяснится, что сексуально неудовлетворенный маньяк тут не он.

— Грэя, а сколько тебе лет? — спросила, делая очередной разворот.

— Девятьсот двадцать, — последовал вежливый ответ.

Я споткнулась об ковер и чуть не упала, но ничего, устояла в итоге.

— Хороший… возраст, — произнесла нервно.

Грэя посмотрела на меня с улыбкой, которая теперь стала еще и весьма понимающей, и произнесла:

— Полагаю, княгиня, вам интересно, что произошло между мной и младшим князем Текрад.

Мне было очень интересно, но я тактично промолчала.

Горничная, немного смущенно, произнесла:

— Младший князь очень… привлекательный мужчина. Мне всегда нравилась его позиция, я солидарна с ним во многих аспектах мирровозрения, и уважаю за силу, упорство и несомненный ум. Все же согласитесь, прорваться к вам, в момент когда даже князь Даркан поблизости, одно это уже говорит о многом.

Эээммм.

— Ко всему прочему, — продолжила Грэя, — князь так галантно убирал с пути все ветки, чтобы ни одна из них не задела меня, что я… не удержалась.

— Не удержалась в каком смысле? – настороженно спросила я.

— В прямом, — лучезарно улыбнулась вампирша.

Вздохнула, и продолжила:

— К сожалению, князь Текрад счел, что я являюсь княгиней Даркан, и потому не позволил вспыхнувшей страсти увлечь его в… весьма оригинальное приключение. Меня же ничего не сдерживало.

— В смысле не сдерживало? — возмутилась я. — Тут между прочим я стояла, переживала, волновалась, меня демон выманивал, а ты!

Грэя потупила взгляд, и коварно ответила:

— А я оторвалась. К тому же князь Текрад осознав, что я это не вы, больше не звал никого на помощь.

— Да? А почему он вообще начал звать на помощь?

Грэя смутилась окончательно, и, принявшись разглаживать несуществующие складки на алом шелковом платье, смущенно ответила:

— Младший князь Текрад очень нежный мужчина. Он не хотел причинить мне вред, и боялся, что может причинить мне вред. По этой причине он призвал к себе более слабых вампиров, которым проще контролировать свою силу.

Ээээ… совсем эээ…

— А что они должны были сделать? — спросила окончательно шокированная я.

— Унести меня, не причиняя мне вреда, — объяснила Грэя.

— Ааа, — протянула я, — а я уж было подумала о худшем.

— К примеру? — изумилась горничная.

«Групповое изнасилование и все такое», — подумала я.

А вслух спросила:

— И как там Текрад?

— Когда я уходила, он практически был совершенно счастлив.

И принявшись напевать что-то про себя, Грэя начала расправлять и второе платье,