Так… теперь надо вернуться в башню и спасти Мерлина.

Котел с виверной я забрала с собой. Надо будет подправить процесс и привести существо… к классическому виду. Нетопыриные крылья, змеиная шея и прочая красота.

***

Мерлин спал на коврике. Порозовевший, слегка посапывал, подложив ладонь под щеку. Похоже, его организму удалось справиться с ядом, и теперь требовалось только немного восстановить силы.

Я испытала облегчение. И даже не от того, что больше не нужно затевать возню с приготовлением противоядия, а просто от того, что опасность миновала.

Мерлин почувствовал мое присутствие, приоткрыл глаза и сказал:

— Матильда.

— Да, я здесь… тебе лучше?

— Матильда, наклонись поближе.

Я опустилась на колени и склонилась над магом.

— Я должен тебе кое-что сказать. Это важно.

— Не трать силы. Тебе нужно выспаться, и потом скажешь.

— Нет, Матильда, я должен сделать это сейчас. Возьми меня за руку.

Я вложила свою ладонь в его.

— Змея.

— Нет, тебя укусила не змея. Это… неважно.

У Мерлина нетерпеливо дернулась щека.

— Змея в огненном круге. Я рассказывал тебе… Маг вытащил змею из огненного кольца, а она его укусила. Тогда он разжал руку, и змея снова угодила в центр пожара. И тогда маг вытащил ее снова. Обычно люди хотят знать, почему он так поступил.

— Я знаю… потому что змея нужна была ему, чтобы нацедить яда и отравить какого-нибудь своего врага, — тихо сказала я, улыбаясь.

— Нет. — Мерлин слабо качнул головой. — Когда мага спросили: "Зачем?" — то он ответил: "В природе змеи — хотеть укусить, что она и сделала. А в моей природе — помогать, поэтому я всегда буду помогать, а змея будет кусать". Понимаешь?

— В жизни не слышала ничего глупее, — сказала я после короткой паузы. — Ты сам это придумал или где-то прочел?

Но Мерлин не ответил, пальцы безвольно разжались, он вернул свою ладонь под щеку и забылся сном.

— Нет, ну надо же, какая нелепость. Чушь, — пробормотала я, накрывая спящего одеялом и подсовывая ему под голову подушку.

Ксенофонт темной тенью просочился в дом, потерся о мои ноги.

— Явился, — сказала я, почесывая его за ухом. — Бросил свою пассию. Нагулялся? Типичный мужик. Кто у нас маленький мужичок… А там в котле сидит виверна, которую ты своими лапами лапал. Придется заняться.

Тут мой взгляд упал на банку, в которой клубилась тьма.

Что ж, пока Мерлин спит на коврике, у нас с Ксенофонтом есть чем заняться. Все такое интересное, такое интересное, с чего же начать: вылепить виверне приличную форму или залезть в банку с загадочной тьмой?

— Ты, кот, что скажешь?

Кот внес новое предложение — покормить его. Немедленно.

Пришлось выполнять.

***

Итак, наконец-то. Один — накормлен, второй — спит на коврике. В ближайшее время они меня не побеспокоят.

Я отправилась прямиком в магическую лабораторию старого колдуна. Провела ревизию шкафчиков с впечатляющим набором целебных трав и редких компонентов. В шкафчиках ровными рядами стояли флаконы и склянки самых причудливых форм, каждый сосуд был оснащен аккуратно подписанной этикеткой.

Сначала я немного опасалась, что меня может шарахнуть защитным заклинанием, и копалась в вещах аккуратно, но потом поняла, что стесняться не стоит. И почему я не забралась сюда раньше? Я словно попала в пещеру, полную сокровищ.

Казалось, здесь имелось все для любого колдовства, которое только можно придумать.

Просто прелестно. Сначала я хотела исследовать содержимое тьмы в банке, что там за молнии. От меня требовались, во-первых, невероятная осторожность и, во-вторых, неукоснительное следование правилам безопасности: не вдыхать, не жевать, пальцами не влезать.

Но, сама не знаю почему, мне захотелось исследовать тьму вместе с Мерлином. В конце концов, он мужчина, вот пусть и открывает крышки.

Я решила заняться творческой работой, тем более в запасах колдуна обнаружилось довольно внушительное количество золота. Виверну ожидает блестящее будущее.

Специальный огонь без дров, горящий на тринадцати заклинаниях, чтобы размягчить эту бесформенную кляксу и сделать ее податливой к изменениям. Заклинание ледяного дыхания, чтобы масса не липла к рукам.

Скоро у виверны появятся крылья, но начинать надо с головы и шеи.

Я мяла и вытягивала, формировала. Кончики пальцев покалывало от магии, меня охватил восторг созидания. Вся окружающая неразбериха перестала существовать. Остались только запахи и звуки лаборатории. Меня окутывали уютные ароматы торфа и молний, от сырого тумана, прошедшего сквозь вересковую пустошь, отчетливо пахло медом. Шуршал высыпающийся песок в песочных часах, отмерявших мгновения, витало эхо давно произнесенных заклинаний. Где-то недалеко раздавался такой звук, как будто очень маленькие волны катали крошечные камешки, — это храпел Ксенофонт.

Воображение работало на полную катушку, но еще приходилось преодолевать некоторое сопротивление плоти. Виверна исподтишка стремилась вернуться к форме шара и желала оставаться одноглазой.

Я ненадолго отвлеклась, чтобы произвести расчеты: крылья же нужны не только ради украшения, но и для полетов. Но особенно мне удался хвост с жалом. Вот это было настоящее произведение искусства. А когти. Когти сделали бы честь кривым кинжалам магов пустыни.

Я любовалась на змеиную шею, на переливы быстро твердеющей чешуи. Она была чернее антрацита, но золотые вкрапления придавали вид праздничный и эффектный.

Универсальный алхимический принцип — просто добавь золота, и все сразу станет лучше.

— Матильда.

Мерлин очнулся. Как незаметно летит время, я взглянула на песочные часы и едва не присвистнула. Ну надо же. Восемь часов пролетели как один миг.

— Матильда.

В это восклицание маг вложил: "Как ты могла сотворить это чудо, пока я спал?" Но не в позитивном смысле.

— Ох, просто признай. Форма у нее — загляденье, — бросила я, поднимаясь и разминая спину. — Вижу, ты пришел в себя. Как себя чувствуешь?

Он сложил могучие руки на груди.

— Да хватит. Просто признай, что выглядит хорошо. Ну же, давай. Произнеси это вслух.

— Что это за тварь?

— Виверна.

Я решила не сообщать, что это как раз та самая штука, которая его отравила. Я уже начала лучше понимать этого мужчину, и на подобное заявление он отреагирует нервно.

— Она не опасна. Сейчас заключительная стадия создания формы, и зверюшка пребывает в стазисе. Фактически, она не совсем живая, но и не неживая. А. Пока ты не начал возмущаться, я сходила в хижину и обезвредила ту кусачую опасность.