— Ваше полное имя, сэр?

— Марти Муд.

Ночной клуб Маска Вуду, Сиэтл, берег залива Пьюджет, Вашингтон, США

— Значит Марти все же погиб? — неуверенно спросила Оливия.

Профессор Лотфи одарил девушку долгим пронзительным взглядом. Ему было не приятно от мысли, что его возлюбленная печалится о человеке, из-за которого на них обрушилось столько неприятностей. Сам факт, что Марти сейчас с ними нет придавал профессору некую легкость, однако ему все же пришлось ответить на все вопросы Оливии.

— Как я уже сказал, один из колдунов оторвал ему голову. Я сам видел, как колдун показал голову Дункану.

— Это ужасно, — агент Бекинсаль покачала головой.

— Ты его жалеешь? Человека, который пытал тебя и убивал на моих глазах?

— Нет, я жалею человека, который несколько раз пытался спасти меня, — ответила Оливия и прошла вперед. Ей не хотелось своим сочувствием раздражать Джеймса.

Вместе они прошли в переулок, где должен был находится черный ход клуба. У профессора не было никакого гениального и хитроумного плана. Все было просто. Дункан должен был отвлечь самого сильного колдуна, пока они будут пробиваться через менее слабых противников и попытаются выкрасть Ленгтона Кроуфорда.

— Оливия, постой, — Джеймс ускорил шаг и схватил девушку за руку: — Давай я пройду вперед. Мы еще не уверенны насчет твоего проклятия. Если оно больше не имеет над тобой силу, то тебе лучше встать за мной.

— Я могу постоять за себя и без проклятия, — агент Национальной Безопасности демонстративно закатила глаза.

— Не глупи. Эти колдуны и ведьмы не станут драться честно и прибегнут к магии, — продолжал настаивать профессор.

— Боишься, что я разделю судьбу Марти? — улыбнулась Оливия.

— Почему каждый наш разговор постоянно приводит к нему? — Джеймс начал раздражаться и никакая, врожденная, холодная логика не могла бы утихомирить его чувство ревности.

— Может потому что ты не полностью мне все рассказал? — она остановилась.

— Что ты имеешь ввиду? — он притупил свой взгляд.

— Ты же Эмиссар Логики, так подумай. Я понимаю, что Марти, как садист, мучал и издевался надо мной, и ты его ненавидишь. Но, с момента, как он появился в нашей команде, ты не упустил ни одной возможности кольнуть его словом или действием. А затем выясняется, что его убил какой-то колдун, а ты был лишь свидетелем.

— Ты думаешь, я как-то к этому причастен? — Лотфи отшагнул назад. Он не мог поверить в слова Оливии — она считает его убийцей.

— Я не знаю, Джеймс. Просто мне нужно подумать, — она повернулась к черному ходу.

— Спроси у Дункана, он же не станет тебе врать, — воскликнул профессор.

— Врать о чем? — спросила подошедшая Газель. Джеймс резко повернулся к девушке: — Ты же должна была залезть на крышу.

— А? Да? Там ничего нет, — быстро ответила девушка.

— Значит меняем план? Или все втроем войдем через черный ход? — Оливия сделала вид, что никакого разговора не было.

— Может ты один пойдешь через черный ход? Мы с Оливией могли бы проверить западный переулок, там тоже должен быть вход, — предложила Газель.

Слабый ветер пробежался по переулку подняв в воздух неприятный запах канализационного смрада. Лотфи сморщил лицо и взглянул на Оливию. Та, поймав его взгляд тут же вставила: — Да. Отличная идея. Мы с Газель проверим тот переулок, а на тебе будет этот. Смотри не оторви никому голову, — последние слова вызвали у Лотфи нервную усмешку. Его можно было обвинить во многом. Да он очень часто лгал, манипулировал людьми и даже подставлял тех, которых считал пешками в своей игре. Но он ни разу не поднял руку на товарища по команде, даже если тот был столь же омерзительной личностью как покойный Марти Муд. Поэтому утихомирив свой пыл, он осторожно ответил: — Как вам угодно, мисс Бекинсаль, — и аккуратно обойдя девушку вошел в дверь черного хода.

— Он, что обиделся? — спросила Газель.

— Парни которые доверяют лишь только логики иногда дают такие вот сбои, — улыбнулась Оливия и взяв под руку Газель прошла вперед: — Кстати, а где твои пистолеты?

— Пистолеты? — удивленно спросила Газель.

— Ну, да. Ты что забыла их в машине?

— Точно! Пистолеты. Да, они в машине. Не проводишь меня к ней?

Оливия нахмурилась, обернулась к черному ходу, но профессора уже не было.

— Эй, я с тобой говорю. Проводишь меня к машине? — повторила вопрос Газель.

— Да, — Оливия сделал несколько шагов, но тут же остановилась: — Ключи у Джеймса. Подожди, я сейчас возьму у него, — девушка попыталась развернуться, но Газель не отпустила ее руку.

— Не стоит. Я помню, что он ее не запирал. Пошли уже, не будем его отвлекать, — Газель потянула Оливию за руку.

— Хорошо, — последняя вдруг почувствовала, насколько сильная хватка у Газель. Они продолжили двигаться по переулку. Впереди послышались звуки улицы.

— Кстати, — решила заговорить Оливия: — Наш разговор на том корабле был так некультурно прерван.

— Ага, — вяло ответила Газель.

— Значит вы с Ленгтоном встречаетесь?

— Ага, — так же без интереса ответила девушка.

Оливия резко отдернула руку и попятилась назад.

— Что такое? — удивленно спросила Газель.

— Кто ты? — Оливия медленно потянулась к кобуре пистолета.

— О чем ты говоришь? Я же Газель, — ответила девушка.

— Газель не оставила бы свои пистолеты. И она точно так прямо не ответила бы на мой вопрос о Ленгтоне Кроуфорде. Я уже не говорю о том, что на крыше не оказалось входа. Кто ты? — Оливия держалась за рукоять пистолета.

— Подловила! — резко улыбнулась девушка как две капли похожая на Газель: — А ты умна! Не-то, что твой парень. Эмиссар Владыки Логики, ой как же страшно, — незнакомка спародировала гримасу ужаса.

— Я в последний раз спрашиваю, кто ты? Работаешь на Джобо? — быстрым движением руки Оливия достала пистолет и направила на незнакомку, однако та испарилась. В растерянности Оливия побежала к черному ходу, но там двери не оказалось. Сплошная стена. В памяти всплыли слова Джеймса «Эти колдуны не станут драться честно и прибегнут к магии».

— Черт возьми! — крикнула девушка и побежала в сторону улицы.

Тем временем профессор Лотфи осторожно шел по коридору черного хода. Он старался обращать внимание на каждую мелочь, в особенности на полу и потолке. Ему было хорошо известно о том, что колдуны просто обожают устанавливать ловушки. В голове же, мужчина прокручивал слова Оливии. Да, она была права, он никогда не смог бы простить Марти. Ни один здравомыслящий человек не простил бы поступки Марти, однако это не значит, что он, профессор, мог так подло поступить с человеком, который был на его стороне. Конечно, он уже думал о том, как накажет Марти, но не сейчас. Потом, когда все это кончится. Когда они все вновь заживут спокойно жизнью и Оливия наконец забудет этого сумасшедшего.

— Профессор!

Лотфи резко обернулся. В проходе стояла Оливия.

— Что случилось?

— Газель! Это была не она! Кто-то другой перевоплотился в нее! Я с трудом смогла убежать, — с этими словами Оливия бросилась к нему в объятья.

— Тише, все хорошо, — профессор обнял свою возлюбленную: — Я с тобой. Пойдем, посмотрим кто это, — он взял девушку за руку и вместе они вернулись назад к двери.

— Что она сказала?

— Ничего особенного. Она знала наши имена и конечно же имя Газель, раз смогла перевоплотиться в нее. Только вот у нее не было пистолетов Газель, а ты знаешь, что она неразлучна с ними.

— Ты права, как всегда наблюдательна, — ответил профессор: — Что-нибудь еще? — Лотфи осторожно открыл дверь и бросил взгляд в переулок.

— Еще я задала ей личный вопрос про отношения с Ленгтоном и она ответила не как Газель, — Оливия крепко держала Джеймса за руку и вместе с ним заглянула в переулок: — Кажется ее тут нет.

— Нет, она тут, — ответил профессор и вышел наружу.

— Где? — спросила Оливия осматриваясь.

— Вот же, — ловко потянув к себе Оливию профессор прижал ее к стене и схватив за горло спросил: — Кто ты?

— Что ты делаешь? Мне же больно! — Оливия пыталась бороться, но хватка Лотфи была мертвой.

— Оливия не назвала бы меня профессором и не стала бы убегать, столкнувшись в врагом. Более того, не в ее характере рассказывать все в подробностях, учитывая что мы с ней немного поссорились. А раз Оливия поссорилась, то даже в условиях апокалипсиса не бросилась бы в мои объятья, — профессор сильнее сжал горло своей жертвы: — Кто ты?

— Аж тошно, насколько хорошо, вы все друг друга знаете! — ответила Оливия не своим, неестественно искаженным