– Конечно, не сложно. Могу я узнать, о ком идёт речь?

– О Кларке Кроненберге. Граф Кроненберг тоже хотел бы дать образование своему старшему сыну, однако бесконечные распри на границах графства и строительство укреплений города полностью опустошают всю его и без того скудную казну. На какие-то побочные расходы граф совсем не имеет средств. Я хочу пригласить мальчика в Регентропф. Он плохо обучен грамоте, мало читает, но зато уже побывал в двух сражениях. Пусть Кларк отдохнёт, наберётся знаний, а то он видит только смерть да разруху.

– Вы поступите правильно, пригласив юного Кроненберга к себе, – согласился Хайнц.

– Да и у Берхарда появится друг.

– Это тоже очень важно. Берхард часто рассказывает о своём друге, говорит о нём, как о герое. Уверен, мальчик будет счастлив узнать о вашем решении. Друг ему необходим. Когда приедет Кларк?

– Думаю, через пару дней. Я уже написал графу, и он ответил согласием.

Ахим Штаузенг ночью плохо спал, тревожные мысли не покидали его. Утром он поднялся с пастели с головной болью, в сердце томились нехорошие предчувствия. Без аппетита позавтракав, мужчина оседлал коня и покинул дом, кинув супруге, что уезжает по делам.

Прибыв на место, Ахим спешился и привязал коня за поводья к ближайшему дереву. Свои тревоги он мог привезти только сюда, только здесь его поймут и успокоят. Мужчина негромко постучал в дверь низкой серой хижины. Ему открыла хозяйка в чёрных одеждах.

– Здравствуй, Хельга, – произнёс он.

– Ахим? – удивилась Хельга; она никак не ожидала увидеть его на пороге своего дома. – Проходи.

Ахим прошёл в сумрачную комнату, и хозяйка закрыла за ним дверь.

– Надеюсь, тебя ко мне не беда привела? – спросила Хельга. – Жена, дети здоровы?

Ахим приблизился к женщине и заглянул ей в глаза. Горький ком тоски подкатил к горлу. Уже несколько лет не видел он свою любимую, скучал по ней, вспоминал, слушая, как сердце скулит песнь разлуки. Ахим не жаловался на жену – Христина была доброй, покладистой, хозяйственной. И всё же сердце ныло по недоступной Хельге. Ахим нежно коснулся щеки любимой и тихо произнёс:

– Ты всё так же прекрасна. Года не имеют власти над тобой.

Женщина в смущении опустила глаза. Конечно же, она постарела, в лоб врезались морщины, а волосы местами запорошила седина, однако былая красота ещё не совсем угасла.

– Не нужно таких речей, Ахим, – ответила Хельга так же тихо. – И видеться нам ни к чему. Я же просила…

– Мне невероятно трудно выполнять твою просьбу. Кажется, в разлуке моя любовь к тебе лишь возрастает.

Хельга даже отвернулась. Она рада была слышать подобные признания, да только они слишком тяжелы для её одинокой души.

– Эти слова ты должен говорить супруге своей, а не мне, – сказала она, отойдя в сторону. – Лучше поведай, что привело тебя сюда.

– Разве тоска по тебе не может быть причиной моего прихода?

– Она не должна быть такой причиной.

Ахим тяжело вздохнул и присел на скамью.

– Ладно. У меня действительно есть ещё повод. Во мне поселилась тревога, и я пришёл разделить её с тобой.

Хельга повернулась к собеседнику и стала слушать.

– Христина и дети мои здоровы и радостны. Но я беспокоюсь за Берхарда.

– Почему? Что-то случилось?

– Вчера в наш дом приходила фрау Вольфгарт. Она жена того самого учителя, который обучает детей ландграфа наукам разным. Фрау Вольфгарт рассказала мне о жизни Берхарда в замке. Хельга, мальчику там плохо.

– Что заставило тебя так подумать?

– Фрау Вольфгарт говорила, что в ландграфине нет тёплых чувств к Берхарду, брат и сестра вечно ссорятся с ним, а мать это лишь поощряет. Мальчик невесел, он одинок, он там никому не нужен.

– Что ж удивительного в том, что Патриция не любит Берхарда? – пожала плечами Хельга. – Он не её сын. Но зато Берхард любим Генрихом фон Регентропфом своим отцом, и это главное.

– Почему же тогда Генрих позволяет жене унижать мальчика презрением?

– Возможно, при нём Патриция ведёт себя с пасынком совсем по-другому. И возьми во внимание то, что Генрих очень долго отсутствовал, и Патриция всё это время действовала, думала и воспитывала детей, как ей хотелось.

– Она настраивает против него сестру и брата. Она хочет выжить Берхарда из замка.

– Скорее всего, согнать с трона и посадить на него Густава.

– Ох! Хоть бы Генрих отказался от своих планов и отдал престол законному сыну, – воздел Ахим руки к небу. – Иначе бедного Берхарда убьют в этом замке.

– Не переживай. Жизнь мальчика под надёжной охраной души его матери. Пока амулет на нём, зло не должно его коснуться. Да и Патриция всё ещё боится моего заклятия. Она не тронет Берхарда.

– Она сама, может, и не тронет, но готовит к этому Густава.

Хельга задумчиво прошлась и после присела рядом с Ахимом на скамью.

– Фрау Вольфгарт так много знает об отношениях Берхарда с Патрицией? – спросила она. – Это она делает такие выводы?

– Нет. Эти выводы мои, – ответил Ахим, – но сделаны из её рассказов. Сама фрау Вольфгарт мне показалась обыкновенной болтушкой.

– Обычно такие люди любят преувеличивать. Даже придумывать что-то своё.

– Нет-нет, я уверен, фрау Вольфгарт говорит правду. Она не похожа на хитрую злобную женщину. Она живёт в замке, каждый день видит детей, их общение с родителями. Ей нет причин меня обманывать.

Но Хельгу всё равно что-то настораживало.

– Скажи, а у тебя фрау Вольфгарт ни о чём не спрашивала? Например, о жизни твоей прежней, об Эльзе?

– Да задала один вопрос, а может, два, – пожал плечами Ахим. – Говорила, будто слышала, что дочь у меня взрослая была, что внука она мне родила и умерла. Спросила, где сейчас мой внук.

– Почему она у других о тебе интересуется?

– Вовсе не обязательно, что она обо мне интересуется. Фрау Вольфгарт шьёт одежду у фрау Гельфрих, а та известная сплетница.

– И что ж ты о внуке сказал ей?

– Сказал, что отдал мальчика на воспитание в монастырь. А после перевёл разговор на другую тему, и фрау Вольфгарт больше не спрашивала о моей семье.

Хельга тяжело вздохнула и покачала головой.

– Не нравится мне всё это, – произнесла она. – Эта фрау Вольфгарт слишком любопытна.

– Как и все женщины, – махнул рукой Ахим.

– И в дом ваш, мне кажется, она пришла не случайно.

– Она в моей мастерской заказала себе ботинки. Там мы с ней и встретились, разговорились, потом Христина пригласила её к нам на обед. Ничего подозрительного в происходящем я не вижу.

Но Хельгу подобное не убедило. Мужчины часто не обращают внимания на женские хитрости