Однако улыбка быстро сползла с Яниного лица, когда за Ольгиной спиной выросли двое мужчин.

Ольгу Половцеву всегда отличало от Яны одно завидное качество: сказано (задумано) – сделано. За любой безумный план Ольга бралась с такой решимостью, что даже самый язвительный скептик, увидев такую хватку, поверил бы в то, что Ольга своего добьется. Однако – у всех есть свои недостатки – решимость Ольги, как правило, таяла, когда речь шла о том, чтобы сделать что-то для себя. Это она, так же как и Яна, частенько откладывала на завтра, которое «вечера мудренее»…

Поначалу в операцию «Сова в дупле» Ольга включила Яну, без которой, впрочем, сложно было бы обойтись, красавца художника Блисмана и Жоржика Еленкова, потенциального семьянина. На Боровского, который, по мнению Ольги, был весьма выделяющейся кандидатурой за счет своего материального благосостояния, она особенно не рассчитывала – слишком уж высоковаты запросы у этих обеспеченных мужчин.

И все же, когда выяснилось, что Жоржик Еленков за те полгода, что Ольга не поддерживала с ним связь, умудрился превратиться из потенциального семьянина в самого что ни на есть настоящего главу семьи, проект пришлось подвергнуть доработке. Тогда-то Ольга Половцева набралась храбрости и позвонила Боровскому, который – о, чудо! – умудрился не закоснеть в своем мирке, устланном денежными купюрами, и даже с радостью согласился поехать в съемный домик у черта на рогах.

В общем, Яне есть из кого выбирать, думала Ольга, мысленно потирая руки. Вот только изменившееся лицо Яны вполне недвусмысленно говорило о том, что никаких мужчин она в гости не ждала.

На пороге вышла неловкая заминка, которую Ольга, пустив в ход все очарование, на какое была способна, поспешила загладить:

– Ясь, не пугайся. Это не призраки, не грабители, а всего лишь двое моих старых знакомых. Евгений Блисман. – Ольга кивнула в сторону левого плеча, за которым стоял весьма привлекательный молодой человек, несмотря на темные волосы и брови сразу же напомнивший Яне сахарного ангелочка.

– Зовите меня Юджин, – небрежно улыбнулся Сахарный Ангелочек.

– И Виктор Владимирович Боровский… – снова кивнула Ольга, на этот раз в правую сторону.

– Для вас – просто Виктор, – сухо сообщил Боровский.

– Да… Очень приятно… Яна… – пробормотала Яна, путаясь в собственной неловкости, как невеста – в чересчур длинной фате. – Я не знала, что Ольга… – Ольга сделала такое выразительное лицо, что Яна поспешила увенчать свою скомканную речь: – Проходите, пожалуйста.

Боровский, которого Яна быстренько расписала про себя как третьестепенного персонажа, обманутого мужа какой-нибудь подружки главной героини, пыхтя от одышки, затащил на террасу несколько внушительных пакетов с продуктами, купленными предусмотрительными гостями еще в Москве.

– Вообще-то у нас тут рынок и даже супермаркет есть, – сообщила Яна Ольге, но подруга тут же отмахнулась:

– В супермаркете такого вина не купишь…

– Ольга Андреевна абсолютно права, – поддержал Ольгу Боровский. – Вы никогда не найдете хорошего вина в супермаркете. Это как осетра в Оке ловить.

«Да вы у нас – шутник, как я погляжу», – раздраженно подумала Яна и, пожав плечами, бросила:

– Не разбираюсь в вине. Я его вообще не пью. Предпочитаю что-нибудь покрепче.

– Виски? – улыбнулся Боровский, оторвавшись от пакетов.

– Водку, – улыбнулась в ответ Яна.

На лице бизнесмена проступило явное разочарование, что не могло не позабавить Яну. Ей сразу не понравился его чопорный вид, костюм, зачем-то надетый для загородной поездки, и эти рассуждения о вине, в котором он наверняка не разбирается и покупает втридорога лишь для того, чтобы соответствовать «статусу».

– А я в день знакомства предпочитаю пить шампанское… – напомнил о себе Юджин, не намеренный делить внимание с Боровским. – Оно будит чувственность, наполняет позитивными эмоциями…

«Чего мне здесь недоставало, так это чувственности и позитива…» – вздохнула про себя Яна и ничего не ответила Сахарному Ангелочку, который в этот момент был занят разглядыванием своих красивых наманикюренных ручек. Руки художника Яна представляла себя по-другому. Впрочем, наверное, художник с пятнами краски на манжетах – это миф сродни тому, что все люди творческих профессий – обязательно безумцы или алкоголики. Или и то и другое в одном флаконе.

Яна тут же вспомнила о Лисе. А ведь и у него есть привычка разглагольствовать о хорошем виски, отыскивать свое отражение во всех зеркалах и переживать по поводу того, как он выглядит. И тем не менее она охотно прощает ему эти недостатки… Впрочем, в Лисе, в отличие от Ольгиных приятелей, было что-то настоящее. А эти двое больше напоминали Яне дурацких персонажей из ее романов: дамского угодника и денежного мешка, от которого сбежала жена… Парадокс.

«Наверное, это просто нервы, – успокоила себя Яна. – Просто разозлилась на Ольгу, что она их сюда притащила. Могла бы хоть предупредить… Хотя это была бы уже не Ольга».

Боровский наконец откопал в одном из пакетов свое французское вино и, с гордостью вручив бутылку Яне, испросил возможности осмотреть дом. Юджин, которому тоже не улыбалась перспектива помогать женщинам разбирать пакеты и накрывать на стол, поддержал Боровского.

– Ольга сказала, в советское время он принадлежал какому-то писателю… – выказал свою осведомленность Юджин.

– Да, – кивнула Яна. – Только не принадлежал… Это было что-то вроде… бесплатной аренды. Так сказать, писательская дача, отданная во временное пользование.

– Ну так мы дом-то посмотрим? – напомнил о себе Боровский.

– Конечно… Только не заходите в кабинет. Это вторая дверь после гостиной…

– Там комната Синей Бороды? – слащаво улыбнулся Юджин.

– Нет, там просто не прибрано, – пролепетала Яна, подумав о том, как он недалек от истины.

– Мне ли не знать, что такое – творческий беспорядок… – покачал головой Юджин. – Мы же с вами, Яна, одного поля ягоды.

– Вы что, тоже пишете?

– Пишу, только не женские романы, а картины. Я – художник-портретист.

– И все равно не стоит. Там правда очень грязно. И накурено…

– Не стоит так не стоит… – Юджин жеманно поджал губы и направился в гостиную.

– Как прикажешь это понимать? – сквозь зубы процедила Ольга. Яна с удивлением посмотрела на подругу. – Такие мужчины, Ясь, на дороге не валяются. Юджин – красавец, художник… Да и Боровский не мелкого полета птица. Он довольно обеспечен, кстати. Я и не думала, что он сюда поедет…

– Французское вино, красная икра… – хмыкнула Яна, ковыряясь в пакете. – Может, он и обеспечен, но со вкусом у него – бардак. Еще бы огурцов к вину купил…

– Не язви, он взял «горгонзолу»…

– Я не ем плесневелый сыр. Он вообще хоть интересовался нашими вкусами?