иллюзии? И когда ты притворялся волком, точно водой шевелил. Или… — я подозрительно прищурилась на мужа, остановившись на полпути к Гортензии и Ко, — или это все же был не ты?

— Тебе понравились мои водяные хлысты? — внезапно совершенно не в тему спросил Яролир и пакостно улыбнулся.

— Отвечайте на вопрос, юноша! — Я строго сжала губы и очень понадеялась, что моим щекам и шее стало тепло только изнутри. А снаружи они не покраснели.

— Я к чему это говорю, — по-мальчишески хмыкнул лорд, — они ведь тоже были иллюзорными. Но ощущала ты их очень даже… материальными, так?

— Бесстыдник. — Я изобразила чопорное поджатие губ и поскорее двинулась дальше. — На вопрос ты так и не ответил!

— И не отвечу, — Яролир догнал меня в два шага и наклонился к уху, — но могу показать. М-м-м?

— Обойдешься, — прошипела я почти неслышно, потому что мы уже подошли к цели.

— А зря, — одними губами выдохнул гаденыш и принял высокомерно светский вид, словно отзеркалил окружающих снобов.

— Леди Оверхольм! — Кажется, Гортензия и сама справлялась со стаей южных воронов. Во всяком случае, затравленной она не выглядела. Но подмоге явно обрадовалась. — Как хорошо, что вы о нас вспомнили!

— О нас? — слегка опешила я, но тут же собралась, вспоминая об «уроках хорошего поведения в приличном обществе». И нет, палец мужа, ткнувший меня в талию, тут ни при чем. — То есть приветствую, леди Болдуин, господа. Рада видеть вас на этом празднике, — произнесла я и чуть поморщилась. Ведь прекрасно понимаю, что для южан эта фраза звучит как издевательство. Но ничего не поделаешь, этикет-с.

— Приветствую, леди… Оверхольм, — подхватил самый носатый из черных воронов и проткнул меня насквозь злым взглядом. Это «леди Оверхольм» было произнесено таким тоном, каким обычные люди говорят «паршивая шлюха» и все в таком роде. — Что ж… вынужден констатировать, что женщины юга совсем потеряли стыд и более не достойны хранить верность предкам.

Глава 38

— О да, лорд… — Я сделала вроде бы многозначительную паузу. А на самом деле слегка, почти незаметно, повернула голову к мужу, стоявшему слева и чуть позади. Ну?! Чего застыл, подсказывай, как зовут этого носатого блюстителя морали?

Яролир не подвел, шагнул чуть ближе, и через секунду я уверенно продолжила:

— Лорд Брейнс. Вы, несомненно, правы. Странно только, что требовать от женщин верности стали те, кто не сумел их ни защитить, ни уберечь.

Удар был направлен точно в цель. Еще один ворон уже набрал полную грудь воздуха, явно намереваясь высказаться в подобном же роде. И поперхнулся своими словами.

Остальные молча вытаращились, яростно сверкая глазами. Это дало мне возможность продолжить ангельским голосом:

— Ах, господа, если я не ошибаюсь, в наших скрижалях, пришедших от предков, четко указывалось, что женщина после свадьбы принадлежит мужу. Тому, кому она предназначена небом. Ведь иначе священный огонь брака не зажегся бы на алтаре.

На самом деле еще как зажегся бы, людям давным-давно плевать на предков и небо, если дело касается выгоды. Союза с нужным кланом, приданого девушки или, наоборот, тех откупных, что жених готов заплатить за нее родителям. Но формально считается, что огонь не загорится, если небеса против брака.

— Чем же вы недовольны, господа? Все в рамках небесных законов, так ведь говорится? Помнится… — Перед глазами, как наяву, возникла рукописная страница «досье», которое мне принес Яролир, чтобы я хоть отдаленное представление имела о тех, с кем предстоит столкнуться. — Помнится, именно так вы получили свою первую жену, лорд Брейнс. Она была против, ибо с детства хранила верность другому. Но вы зажгли огонь на алтаре, и она подчинилась. А ее бывший жених, по вашим же словам, оказался недостоин этой девушки, ибо не успел ее вовремя взять… и защитить.

Намек вышел более чем прозрачный. Ишь, петухи линялые. Сами проиграли войну и выставили крайними своих женщин, надо же! Мол, мы вас бросаем в пасть врагу, а вы там давайте, храните верность заветам. И нам! Тьфу…

— Да что ты понимаешь, жалкая подстилка! — набычился другой южанин, но его сразу осадили свои же.

— Что ж, мы поняли… ваше мнение, леди, — вроде как примирительно ответил первый, только тон его явно говорил, что меня не просто исключили из списка возможных союзников, но и зачислили в смертельные враги. Хотя почему-то на слове «ваше» глаза лорда Брейнса мельком скользнули по Яролиру. А третий южанин, самый спокойный и старший из всех, и вовсе понимающе усмехнулся. Похоже, бывшие земляки решили, что я им тут лекции читаю только из-за мужа за спиной. Мол, выслуживаюсь.

— Я рада за вас. — Моя улыбка была полна нежной светскости. — Увы, господа… увы. Мужчина, неспособный защитить свою землю и своих женщин, теряет право упрекать. Вы же не высказываете претензий пашне за то, что она растит зерно, посеянное завоевателем? Чего же вы хотите от нас, бедных, слабых созданий, полностью зависимых от сильных и смелых мужчин? Мы всего лишь подчиняемся законам неба, которые передали нам вы.

Еще одна отравленная стрела ушла в цель. Как бы эти петухи ни злились, но они получили ровно то, что заслужили. Учите своих женщин быть слабыми и зависимыми? Учите подчиняться и слушаться того, кто сильнее и захватил больше власти? Получите результат и распишитесь.

— Обещала же тебе, что через пять минут разлетятся, — тихонько хмыкнула я после того, как под убийственным взглядом мужа большинство кипящих от ярости южан растворилось среди других гостей. — Но твоя грозная фигура, конечно, весьма ускорила процесс… Гортензия, дорогая, вы как? Мы не опоздали спасти вас от этих стервятников?

— Спасибо, Эмберлин. — Гортензия улыбнулась, и я в очередной раз залюбовалась тем, как она похорошела, когда перестала перекраивать себя под чужой шаблон. — Мой муж буквально на пару минут оставил меня из-за важной встречи, а я не успела вовремя спрятаться. Слишком увлеклась вашими изумительными блюдами…

— Теперь вы знаете, чем отвечать на подобные претензии. Как ваши очаровательные сыновья?

— Все еще ждут свою будущую невесту. Отец обещал подобрать каждому самую красивую и умную, — лукаво засмеялась моя собеседница. — Я молюсь за то, чтобы