— А я знаю заклинание облегчения веса! – влезла я в разговор, надо ж тоже что-то необычное сделать.

— Интересно, — заинтриговала я блондинку, — покажешь?

Я посмотрела на Тима, взглядом спрашивая разрешения, но он никакой реакции не изобразил.

***

Я нараспев прошептала заклинание, на себя. На предметы-то я не раз пробовала, и всегда получалось, а тут… Легкость наполнила все тело, я слегка подпрыгнула и подвисла в воздухе, медленно опускаясь к земле. В этот самый подлый момент, довольно резкий порыв ветра подхватил меня и больно упечатал в ближайшее дерево. За все приходится платить: довыпендривалась. Я невольно закричала. Боль раскатилась по всей спине и почему-то собралась в плече. Настройки сбились, и ко мне вернулся прежний вес. Секунды свободного падения… Всего-то два метра проехаться спиной по шершавой коре.

Тим в два прыжка оказался рядом с той точкой, куда так стремилось мое тело и, едва успел подхватить на руки. Больно-то как! Мама, роди меня обратно…

Я заскулила от боли. Инспектор отнес меня на одеяло. Аккуратно сгрузил.

— Сильно больно? – спросил он, ощупывая спину, — где? Это тебе еще цветочками покажется, вот вылечу и тогда так нашлепаю! Неделю сидеть не сможешь! А лучше две!

Но мне было не до того. Я постанывала от боли.

— Что тут у нас? — Тим перевернул меня с боку на живот,— так, небольшая, неудачно обломившаяся, ветка прорвала рубаху и на пару сантиметров вошла в левое плечо.

— Больно! – простонала я, при нажатии на одно из ребер.

— Чудесно! Еще пару трещин в костях заработала!— инспектор злился, и на этот раз заслуженно.

Подошла брюнетка, протянула ему резко пахнущую мазь, два куска бинта и бурдюк с водой.

— Помочь? И, кстати, я Марта, — сказала она, стрельнув в него глазками. Что, думала, я от боли не замечу? Прибью гадину!

— Нет, спасибо, — ответил Тим, впрочем, принимая лекарство и воду для промывания раны, — ветка вошла довольно глубоко, простым заклинанием тут не поможешь, а сложное на то и сложное, чтоб лечить смертельные ранения, — пробурчал он мне.

Он разорвал рубаху, промыл водой раненное место. Я старалась стойко терпеть.

– Ну, погоди, полегче станет, я тебе устрою! Это ж надо было додуматься сразу кинуть заклинание на себя! Мастерство свое хотела показать, балда! Да я и так без ума от тебя, а ты еще удивлять меня пытаешься! – ого, какие признания. Глаза предательски защипало. Без ума… А я, дура такая, коллегами ему остаться предлагаю…

— А-а-а! – закричала я снова, когда он вложил мазь в рану.

— Терпи, это только первая пытка, которую я для тебя приготовил! – сделав злобный голос, сказал он.

— Боюсь-боюсь! – попыталась я засмеяться, ой зря. Сама себе больнее сделала. А вот заклинание обезболивающее он все-таки применил.

— Ничего, поживешь еще, ведьма безбашенная! – улыбнулся он, сочувственно похлопав меня по больному плечу.

— Тим! – раненой белугой взвыла я, — не издевайся, больно!

— Вот, возьмите, — все та же брюнетка протянула мне чистую рубаху.

— Спасибо, не надо! – с нажимом сказала я, видя, как эта кошка дранная, смотрит на моего инспектора. Я приложила руку к рубахе на плече и прошептала заклинание восстановления ткани. Следы крови и дырка мгновенно исчезли, а я улыбнулась во все тридцать два! Мадам приняла единственно правильное решение — дезертировать.

Подошел самый старший из группы.

— Как ты? Заклинание действительно хорошее, только с настройками надо еще поработать, — заулыбался он.

— Нормально, можем выдвигаться! – сказала я и сдуру резко встала. Колющая боль пробежала по ребрам и впилась в раненое место.

— Ксана, — надежное плечо Тима было, как всегда вовремя подставлено. А то моё бренное тело очень уж возжелало породниться с сырой землей-матушкой.

— Так, раз уж вы идете с нами, — сказал седобородый, — то мы останемся тут до завтра. Лечи свою… — он посмотрел на Тима, пытаясь подобрать наиболее правильное слово, — спутницу.

Тим просиял!

— Да нет же, можем ехать! Все хорошо, правда! – попыталась я заверить не только их, но и себя. И тут же сдулась под двумя суровыми взглядами.

— Спасибо, поблагодарил инспектор, — я очень признателен.

Целый день мне не давали встать. Я валялась у костра, прожигаемая насквозь грозным взглядом любимого… Ой, вырвалось! Он поддерживал огонь и плотнее укрывал меня одеялом. Зря, холодно мне не было, а вот стыдно – это да! А как он ворчал… Как дракон, которому ненароком прищемили хвост!

— Ну, хватит уже! – не выдержала я, после сытного ужина. Слова отдались болью, я поморщилась, но все же продолжила, — Тим, я знаю, я виновата, хочешь – можешь добить! Я не обижусь, честно. Но хватит бубнить проклятия себе под нос, мне и так фигово!

— Хватит? Ксана, серьезно, вот скажи мне, ты смерти ищешь? Может тебя прибить по-тихому, да и все? – спокойно, не давая воли эмоциям, сказал он.

— Поздно, — тихо ответила я, комок подкатил к горлу, и чтоб он не видел моих слез, я отвернулась. Он улегся рядом и прижал меня к груди. Тепло, уютно, как дома… Зря он это сделал… Слезы хлынули, а всхлипывать оказалось безумно больно.

— Ксана, не надо, — он стал поглаживать меня по голове, — ну, ну, я же здесь, с тобой. Все хорошо, все пройдет.

— Я в это не верю!

— Пройдет …— сказал он и шепотом продолжил,— да, знаю все кроме души… Она лечится хорошей выпивкой… О! Кстати, что я там из деревни стащил? Надо глянуть! — он отстранился от меня и полез ковыряться в сумке. Выудил бутылочку…

— Что там? – спросила я.

— Надеюсь, горячительное, — подмигнул он. Открыл крышку и невольно зажал нос,— зараза! Кто в такой таре гадость эдакую хранит?! Ну, ёлки-палки, лес густой! Вот это облом… — он тяжело вздохнул, а я рассмеялась, забыв о болящих ребрах. Судя по всему заразительно, потому что инспектор тоже не сдержался, даже бурчать на меня не стал.

— Уксус!— со слезами на глазах прошептала я.

— Народ, меняю уксус на вино! – громко прорекламировал Тим трофей.

— Зачем он нам? – спросил молодой усатый, не поняв юмора.

— Как зачем?! В мясо при готовке добавлять, знаешь как вкусно! – подключилась я.

— Вот-вот, — хихикнула блондинка.

— О-о-очень полезная штука, — протянул мой дракон.

— Серьезно? – удивленно захлопал глазами объект наших дружеских насмешек.

— Конечно! – подыграл старший.

— Тогда меняюсь! Раз вам так выпить хочется… — он подошел к нам и протянул бутылку с вином, — правда я того, отпил немного…

— Ужасно, придется еще монетку-другую нам выдать, — и ехидно изогнула бровь.