– Тимур, – всхлипываю я.

– Просто согласись, Ангел, позволь себе согласиться. А через семь дней я тебя отпущу.

– Обещаешь?

Я слышу, как тяжело он сглатывает, и прикладываю руку к его груди. Сердце не врет, оно скажет мне, о чем этот мужчина думает на самом деле.

– Отпущу, – севшим голосом отвечает Тимур, и я знаю: отпустит. В этот раз навсегда.

Прикусываю губу и поднимаю голову, сквозь слезы глядя в его полные надежды глаза. И она ломает меня еще сильнее. Я снова всхлипываю.

– Неделя, – отвечаю хрипло, и тут же оказываюсь крепко прижата к мужской груди.

– Обещаю, Ангел, ты не пожалеешь.

Саундтрек к главе: Metallica – Nothing else matters

Лишь от одного осознания, что она согласилась, мое тело прошибает дрожь. Нереальное ощущение, когда женщина, по которой ты сохнешь долгих восемь лет, наконец делает шаг тебе навстречу. Даже не шаг, шажок, но и он дорогого стоит. Я смотрю в бездонные глаза моего Ангела и борюсь с собой, чтобы прямо сейчас не опустить голову и не прижаться к распухшим от слез губам. Провести по ним языком и нырнуть в благодатное тепло ее рта. Снова почувствовать вкус и полностью пропитаться Верой. Но пока еще рано, поэтому я склоняюсь и легонько касаюсь губами покрасневшего кончика носа. Она задерживает дыхание, пока я не выпрямляюсь.

– Пойдем, скоро должны накрыть обед.

– Я бы хотела заглянуть в ванную, – ее голос охрип от рыданий.

Киваю и беру Ангела за руку.

– Я покажу тебе дом.

С молчаливого согласия Веры я вывожу ее из кабинета и вожу по всему дому, показывая каждое из помещений. Вижу восторг в глазах Ангела, когда она входит в свой кабинет, и чувствую себя индюком, который хвалится своими достижениями. По большому счету, они лишь наполовину мои. Весь бизнес мне достался от отца. Какие-то направления я закрыл, какие-то развил, что-то перекроил под себя, и теперь работаю с минимумом теневых схем. Без них в этой стране, к сожалению, не обойтись, так что я подстраиваюсь под обстоятельства. Но мальчишке во мне все равно хочется верить, что именно это помещение целиком и полностью создано им самим для той, без которой он, кажется, уже не мыслит своего существования. С другой стороны, так, по большому счету, и есть. Я практически не дал дизайнеру пространства для полета фантазии, большую часть обстановки подбирал сам. Ни одна комната в этом доме не удостоилась подобной чести, только кабинет Веры. От набора мебели на террасе – до книжного шкафа у стены, все выбирал я сам.

Вера проходит дальше в кабинет и присаживается в обитое темно-зеленым бархатом кресло с невысокой спинкой. Проводит ладонью по столешнице из смеси белого дерева и ярко-голубой эпоксидной смолы. По поверхности как будто течет прохладная горная река, и Вера ведет кончиками пальцев по ее изгибам. Оборачивается и рассматривает большой книжный шкаф с открытыми полками. На нем пара книг и рамка для фотографий. Пока еще пустая, но я надеюсь, Ангел поставит туда любимую фотографию. Вера осматривает каждую деталь кабинета, проводит пальцами по поверхностям, задерживаясь у каждого предмета мебели и декора, долго рассматривает красиво расставленные свечи на стеклянном столике в углу. А меня внезапно накрывает. Недостаточно. Все, что я сделал, – этого мало. Гребаный кабинет для нее – это банально и слишком ожидаемо, чересчур просто. Я построил тебе дом? Блядь, ну не ей же лично, правда? Зачем приукрасил?

– Вера, – зову приглушенным голосом и дожидаюсь, пока она поворачивается в мою сторону, – этот дом я строил для себя. Для своей семьи. Для жены, которая у меня будет в будущем.

Вижу, как ее лицо слегка кривится, Ангелу не нравится слышать правду. К ее большому сожалению, я пообещал себе не обманывать ее.

– Зачем тогда солгал там, у себя в кабинете?

– Хотел приукрасить свои достижения. – Оказывается, всегда говорить правду – не очень приятно, подобное приносит своего рода дискомфорт. Но, как ни странно, вместе с ним и некоторую долю облегчения.

– Тебе нет нужды казаться лучше, чем ты есть, ты и так…

Она замолкает, прикусив губу. Делаю шаг навстречу, но торможу, я же обещал не давить.

– Закончи фразу, Ангел.

Она качает головой и, бросив на меня взгляд, подходит к столику, над которым по обеим сторонам расположены закрытые узкие шкафчики, а между ними стоит блестящая кофемашина. Вера гладит аппарат, а потом поворачивается ко мне. Я загораюсь от восторга в ее глазах. Она указывает пальчиком на шкафчики.

– Можно?

Киваю.

– Конечно, не спрашивай, здесь все твое.

Обхожу ее и становлюсь так, чтобы видеть профиль Ангела, не могу упустить ни единой эмоции. Она распахивает оба шкафчика, и взгляд жадно блуждает по куче бутылок с сиропами, всяким добавкам и порошкам, призванным сделать кофе вкуснее. Вера слегка прикрывает одну дверцу шкафчика так, чтобы посмотреть на меня. Она широко улыбается. Наконец-то мне!

– И я могу выпить кофе?

Улыбаюсь вместе с ней. Черт, хрен с ним, с домом. Обустройство ее кабинета стоило того, чтобы увидеть этот полный воодушевления взгляд.

– Конечно. Только сначала нужно принести молоко из кухни. Мини-холодильник, – киваю на шкафчик под столом, – пока заполнен только водой. Добавим все, что скажешь.

– Молока достаточно, – задумчиво отвечает Вера, еще пару секунд сверлит меня взглядом, а потом как будто приходит в себя и поспешно добавляет: – Спасибо.

Затем снова начинает рассматривать содержимое шкафчиков.

– Предлагаю после обеда выпить кофе вместе.

– Хорошо, – раздается из-за дверцы, а потом Ангел аккуратно прикрывает их до щелчка и поворачивается к широким раздвижным дверям, ведущим на террасу. Тонкая газовая занавеска колышется от небольшого теплого ветерка.

Вера подходит к ней, отодвигает и выходит на улицу. Здесь мы с дизайнером попытались устроить оазис для Ангела. Широкая крытая терраса с высокой стеклянной балюстрадой, по обеим сторонам стоят большие кадки с цветами. Дизайнер говорила их название, но я ни одного не запомнил. Помню только что-то связанное с монстром, и все. Да и незачем это мне. Вот если бы Вера произнесла название и сказала, что это ее любимый цветок – тогда бы запомнил, а так для меня это лишняя информация, которую я научился выбрасывать из головы. Вера прижимается к стеклянной балюстраде и осматривает сад, вид на который открывается с этого места. А я смотрю на нее. Любуюсь и все не могу поверить, что она здесь. Хочется нахваливать каждый угол этого дома, чтобы она полюбила его и осталась. Черт, я, кажется, начинаю превращаться в какого-то тюфяка.

Внезапно Ангел резко разворачивается и впивается в меня взглядом.

– Зачем тебе все это, Тимур?

Подхожу к ней ближе и нависаю, заключив в кольцо своих рук. Упираюсь ладонями в перила балюстрады и приближаю свое лицо к ее.