Однако, Александра Сергеевна находилась слишком близко. Я данного фактора не учел из-за усталости и легкого тупняка, который являлся последствием долгого общения с Калининым. Она попыталась отшатнуться, дабы увеличить расстояние между нами. Но в итоге, Комарова качнулась назад, не устояла на ногах, и по инерции, стараясь удержать равновесие, упала вперед. Впереди были я и мои мужественные объятия. Проблема в том, что мы с объятиями тоже не были готовы в данную минуту кого-то принимать. Особенно, вполне себе взрослую женщину, пусть и приятную на ощупь, которая завалилась сначала на меня, а потом вместе со мной на диван. Я просто тупо от неожиданности, как Александра Сергеевна секунду назад, не удержался на ногах. Вот и все. Никакого умысла. Чистая случайность.

— Максим Сергеевич… — Пыхтела Комарова, — Отпустите. Да что ж такое! Зачем Вы хватаете?! Это неприлично, в конце концов. Уберите руки!

Она пыталась слезть с меня, но делала это одновременно с моими же попытками выбраться из-под нее. Поэтому мы вместо того, чтоб адекватно расцепиться и встать на ноги, пару раз кувыркнулись по дивану. На третьем перевороте я понял, мне вполне нравится этот процесс. Причем, понял не только я. Судя по красным щекам Александры Сергеевны, она это не просто поняла, но и почувствовала.

Учитывая, что размеры дивана не бесконечные, а мы вот-вот уткнемся в подлокотник, пришлось изменить направление и кувыркнуться с Александрой Сергеевной, которую я уже просто откровенно держал одной рукой за талию, а другой практически за ягодицы, в обратную сторону. По факту получилось так, что теперь она лежала на спине, я — сверху.

— Вы… — Комарова смотрела мне прямо в глаза.

Причем взгляд у нее стал… В общем, я решил, что взгляд у нее стал призывный, соблазнительный и манящий. Хотя, может, она просто охренела от происходящего. Разбираться не было желания. Поэтому сделал самое лучшее, что можно было сделать в данной ситуации. Ясное дело, я ее поцеловал.

Честно говоря, ожидал бурной реакции в ответ. Думал, начнет сопротивляться, ударит. Не знаю. Укусит. Но ничего подобного… Александра Сергеевна так задорно, с интузиазмом подключилась к процессу, что тут немного охренел я. Но решил на достигнутом не останавливаться. Одна рука сама собой, потянула вверх край юбки Комаровой, попутно изучая ее бедро. Очень, кстати, возбуждающий процесс.

Не знаю, каким чудом кто-то из нас услышал громкие голоса под дверью. Или оба услышали. В любом случае, мы одновременно замерли на секунду, а потом резво рванули в разные стороны. Вернее, сначала рванул я с Комаровой. Вскочил на ноги, одергивая брюки. А что там одергивать, если все топорщилось и откровенно говорило, некоторые части моего тела вовсе не рады такому повороту событий.

Следом за мной с дивана одним движением поднялась Александра Сергеевна. У нее вид тоже был соответствующий. Волосы растрепались, блузка съехала набок, щеки раскраснелись, а губы, что выглядело просто охренеть, насколько сексуально, немного припухли. Не понять, чем конкретно мы занимались, мог бы только законченный идиот.

— Ну, знаете… — Комарова стрельнула в мою сторону злющим взглядом, а потом принялась срочно приводить себя в порядок.

Умрешь, конечно. Типа, я во всем виноват. Между прочим, в моем состоянии ничего не поможет сейчас кроме холодного душа. И это не само собой, произвольно случилось. Можно подумать, не Комарова ко мне прижималась только что, а какая-то посторонняя женщина.

К счастью, голоса за дверью громко спорили и это дало нам немного времени. Буквально пару минут. Я хотя бы успел подскочить к столу и усесться за него. Так, по крайней мере, не видно самую главную улику нашего с Александрой Сергеевной обоюдного влечения. И пусть даже не трындит. Оно точно обоюдное. Ей нравилось все не меньше, чем мне.

Комарова же поправив одежду, с умным видом плюхнулась обратно на диван. Я схватил со стола первую попавшуюся папку. По-моему, какое-то из личных дел. И швырнул эту папку Александре Сергеевне. Она схватила ее на лету, открыла и уставилась в текст.

— Переверните!

— Чего перевернуть? — Комарова снова раздраженно фыркнула в мою сторону.

— Папку переверните. Она вверх ногами.

В ответ — очередной разъяренный взгляд. Но папку все-таки перевернула.

Наконец, дверь распахнулась. На пороге возник Мальцев Николай Иванович. Он же — начальник отдела главного технолога. Он же — любовник Нины Ивановны Филатовой. Он же — человек, которому я сейчас с огромным удовольствием сломал бы нос. Неужели не мог явиться позже. Часика через два. Потому что та скорость, с которой Александра Сергеевна вдруг ответила на мои домогательства, свидетельствовала о возможном сексе. Он вполне мог случиться в этом кабинете и на этом диване. Я. между прочим, останавливаться точно не собирался. Есть подозрение, что Комарова чувствовала то же самое. Удивительно, но при нашей взаимной неприязни, чисто физически, мы несомненно испытывали сильное влечение. Не знаю…Возможно, с моей стороны, сказалась влюбленность настоящего Максима Сергеевича. Потому что о себе я такого сказать не мог. Я в Комарову точно не влюблен. Однако, хотел эту женщину так, что яйца сводило. А сейчас тем более.

Понятное дело, рабочий кабинет не лучшее место для первого секса, но при том образе жизни, который имеется в наличие, хрен знаешь, что произойдет в следующую секунду. Не до жиру. Да и потом, страсть, дело такое. Если накрыло, голова вообще не варит.

— Здравствуйте… — Николай Иванович при виде Комаровой, которая листала личное дело одного из сотрудников, сидя на диване, несколько пыл поубавил. Хотя в кабинет он влетел, полный то ли праведного гнева, то ли желания поскандалить, то ли пытаясь спрятаться от опасности. Любой вариант верный. Мальцев был на взводе.

Следом за Николаем Ивановичем двигалась женщина, лет сорока пяти. Выглядела она очень злой. Жгучая брюнетка с пылающим взором карих глаз. Этакая Кармен, только немного потасканая жизнью.

— Максим Сергеевич? Товарищ Беляев? — Тон у женщины был агрессивный. Правда, пока не понятно, на кого именно направлена эта агрессия. Царапина на щеке Мальцева давала надежду, что все-таки не на меня. Начальник отдела вообще выглядел слегка потрепанным. Похоже, они не только ссорились с этой особой перед дверью в кабинет, но и слегка успели друг другу навешать тумаков.

Я посмотрел на Кармен. Пожалуй, нет. Тумаков навешала конкретно она Мальцеву. Это больше похоже на правду.

— Все верно. Слушаю Вас. — Сделал подходящее случаю лицо. То есть, изобразил непонимание и назревающее возмущение. В