Возвращаясь с докладов от юной государыни, мой отец делился с нами своими впечатлениями. Так, он рассказывал, что на первом докладе он уронил бумаги со стола и что государыня, быстро нагнувшись, подала их сильно смутившемуся отцу. Необычайная застенчивость императрицы его поражала. «Но, — говорил он, — ум у нее мужской — une tete d’homme». Прежде же всего она была матерью: держа на руках шестимесячную великую княжну Ольгу Николаевну, государыня обсуждала с моим отцом серьезные вопросы своего нового учреждения; одной рукой качая колыбель с новорожденной великой княжной Татьяной Николаевной, она другой рукой подписывала деловые бумаги. Однажды, во время одного из докладов, в соседней комнате раздался необыкновенный свист.

— Какая это птица? — спрашивает отец.

— Это государь зовет меня, — ответила, сильно покраснев, государыня и убежала, быстро простившись с отцом.

Впоследствии как часто я слыхала этот свист, когда государь звал императрицу, детей или меня; сколько было в нем обаяния, как и во всем существе государя.

В 1899 году родилась третья дочь — Мария. Великая княгиня Ксения Александровна, сестра Николая, писала: «Какое счастье, что все кончилось благополучно, все волнения и ожидания, наконец, позади, притом жаль, что родился не сын. Бедная Аликс! Но мы рады все равно — какая к тому важность — мальчик или девочка».

Николай записывает в своем дневнике: «Счастливый день: Господь даровал нам третью дочь — Марию, которая родилась в 12:10 благополучно! Ночью Аликс почти не спала, к утру боли стали сильнее. Слава Богу, что все окончилось довольно скоро! Весь день моя душка чувствовала себя хорошо и сама кормила детку».

Через два года — новая беременность. И новая запись в дневнике великого князя Константина Константиновича: «Она очень похорошела… все поэтому трепетно надеются, что на этот раз будет сын».

Но снова родилась девочка — Анастасия. Запись Николая в дневнике лаконична: «Около 3 часов у Аликс начались сильные боли. В 4 часа я встал и пошел к себе и оделся. Ровно в 6 утра родилась дочка Анастасия. Все свершилось при отличных условиях скоро и, слава Богу, без осложнений. Благодаря тому, что все началось и кончилось, пока все еще спали, у нас обоих было чувство спокойствия и уединения! После этого засел за писание телеграмм и оповещение родственников во все концы света. К счастью, Аликс чувствует себя хорошо. Малышка весит 111/2 фунта и рост имеет в 55 см».

А вот Ксения не скрывает досады. Она пишет: «Какое разочарование! Четвертая девочка! Ее назвали Анастасия. Мама мне телеграфировала о том же и пишет: «Аликс опять родила дочь!»».

Дядя императора, великий князь Константин Константинович — записал тогда же в дневнике: «Прости, Господи! Все вместо радости почувствовали разочарование, так ждали наследника и вот — четвертая дочь».

Посторонние же люди совсем не сдерживали злорадства. Некий кадет Обнинский писал: «Свет встречал бедных малюток хохотом… Оба родителя становились, суеверны… и когда умер чахоточный Георгий, у нового наследника был отнят традиционный титул «цесаревича» из суеверной боязни, как говорили, что титул этот мешает появлению на свет мальчика».

Юристы изучали возможности передачи власти в обход существующих законов старшей дочери царя — Ольге Николаевне. Александра Викторовна Богданович — жена генерала от инфантерии писателя Евгения Васильевича Богдановича — записала в дневнике 9 июля 1901 года: «Мясоедов-Иванов[137] говорил, что Витте[138] с Сольским[139]проводят мысль об изменении престолонаследия, чтобы сделать наследницей дочь царя Ольгу».

На имя императора в Министерство Императорского двора начинают приходить письма, авторы которых обещают открыть секрет гарантированного рождения мальчика. Письма поступают не только из России, но буквально со всего света: из Англии, Франции, Бельгии, США, Латинской Америки и Японии. Некоторые авторы просят за секрет несколько десятков тысяч долларов. Большинство корреспондентов советует императрице сесть на особую диету, а некий фельдшер Н. Любский пишет: «Можно предсказать, какого пола отделяется яйцо у женщины в данную менструацию и, следовательно, можно иметь ребенка желаемого пола. Такую строгую последовательность в выделении яичек у женщин я осмеливаюсь назвать законом природы». Способ хоть и звучащий наукообразно, но абсолютно не имеющий никакого отношения к реальности, так как пол будущего ребенка определяет не яйцеклетка, а сперматозоид, участвующий в оплодотворении. А вот еще совет, столь же «научный» и «действенный»: «Попросите Государя, Вашего Супруга, ложиться с левой стороны или, иначе сказать, к левому боку Вашего Величества, и надеюсь, что не пройдет и года, как вся Россия возликует появлением желанного наследника».

Ольга Николаевна (1895–1918) — великая княжна, первенец императора Николая II и императрицы Александры Федоровны.

«Великая Княжна Ольга Николаевна представляла собою типичную хорошую русскую девушку с большой душой. На окружающих она производила впечатление своей ласковостью, своим чарующим милым обращением со всеми. Она со всеми держала себя ровно, спокойно и поразительно просто и естественно».

(Михаил Дитерихс)

Заведующий Канцелярией Министерства Императорского двора полковник А. А. Мосолов писал: «по установленному в Министерстве Императорского Двора порядку письма и ходатайства, заключающие в себе подобного рода советы, оставляются без ответа и без дальнейшего движения».

Но императрица постоянно чувствовала, что не оправдывает ожидания подданных. Нервы ее были так расстроены, что у нее развилась ложная беременность. Она располнела, ощущала все признаки беременности, но по вполне понятным причинам не торопилась сообщать о ней. Наконец скрывать изменения уже было нельзя, и о беременности объявили официально. Сергей Юльевич Витте писал: «Императрица перестала ходить, все время лежала. Лейб-акушер Отт[140] со своими ассистентами переселился в Петергоф, ожидая с часу на час это событие. Между тем роды не наступали. Тогда профессор Отт начал уговаривать императрицу и государя, чтобы ему позволили исследовать императрицу. Императрица по понятным причинам вообще не давала себя исследовать до родов. Наконец она согласилась. Отт исследовал и объявил, что императрица не беременна и не была беременна, что затем в соответствующей форме было объявлено России».