– Я сама займусь этим, если вы ни на что не годитесь. За что вам только деньги платят?

Владимир Петрович поколебался, но потом все-таки достал пистолет, завернутый в полиэтиленовый пакет, и положил на стол.

– Что это? – Анжелика с опаской посмотрела на оружие.

– Пистолет.

– Чей?

– Вашего мужа.

– Зачем ты его принес?

– Да, забыл сказать, Аркадий Геннадьевич из него ранил майора ГАИ.

– Этого еще не хватало! – Анжелика с трудом сдерживалась, чтобы не выругаться матом, все-таки в этом положении терять лицо ей не стоило.

Владимир Петрович, справедливо рассчитывая на награду, подвинул пистолет поближе к Анжелике.

– Мне удалось его поднять прежде, чем менты спохватились. Так что вещдока у них не будет.

– И ты уверен, что никто не заметил этого?

– Того, как он стрелял в майора или того, как я поднимал пистолет?

– Как поднимал пистолет, идиот!

– Никто. А если и увидел случайный прохожий, то рассказывать об этом, думаю, не станет.

– Молодец, – произнесла Анжелика.

Это была первая похвала Анжелики в адрес Владимира Петровича, хотя он, честно говоря, заслужил большего. Но сейчас Анжелика разбрасываться деньгами не собиралась. Она не знала, удастся ли ей снять хоть что-то со счета мужа, а наличности в ее кошельке находилось не так уж много. Сколько лежит в сейфе у мужа, в кабинете, она не знала, как и не знала того, где находятся ключи от самого сейфа.

– Я подожду в машине, – поняв, что больше ничего от Анжелики не услышит, сказал Владимир Петрович.

– Да, – рассеянно бросила женщина, – иди. Если понадобишься, я скажу.

– Ребята тоже там со мной подождут. Сегодня никто домой не поедет.

Анжелика спохватилась, что последнюю фразу должна была сказать она, и быстро добавила:

– Так и передай ребятам.

Между ними уже словно существовал заговор. Она не знала, как следует себя вести полновластной хозяйке, а Владимир Петрович помогал ей в этом, ненавязчиво подсказывал, выводил на нужный путь. Дверь мягко, беззвучно закрылась.

Анжелика осталась одна.

– Идиот, – почти ласково прошептала она. – Ну вот, Аркаша, наконец-то ты и попался.

Но тут же ей сделалось совсем плохо. Она сообразила, что не в курсе, кому предназначался товар, который обещал раздобыть да и уже, наверное, раздобыл полковник Сазонов. При этом она знала, что игра идет крупная и не стоит останавливать дело, тогда и ей, и ее Аркаше головы не сносить.

– Черт! – выругалась она, подбежала к окну и посмотрела вниз, на стоящую у крыльца машину. Кому она завидовала в этот момент, так это охранникам мужа.

Они-то ничем не рисковали и в случае благоприятного исхода получали вознаграждение от Шанкурова. А если с их хозяином обойдутся так, как этого требует закон, они преспокойно переберутся на службу к кому-нибудь другому.

Анжелика никогда не любила ответственности, особенно она не любила отвечать за поступки других. Если бы сейчас она имела возможность связаться с мужем, получить от него какие-нибудь указания, хотя бы пару телефонов, пару адресов нужных людей!.. Но она прекрасно знала своего мужа. В его записях копаться бесполезно, там она ничего не обнаружит.

Самую важную информацию он доверял только своей памяти.

– Скотина! – выкрикнула она и выбежала за дверь.

В три прыжка Анжелика преодолела крутой лестничный марш, рванула на себя дверь кабинета. Но та оказалась запертой, и Анжелика чуть не вывихнула руку.

– Скотина! Скотина! Скотина! – приговаривала она, пиная дверь ногами.

Затем опустилась на пол и задумалась. Холодная дверь студила ей спину.

Понемногу она стала приходить в себя, смирившись с тем, что вот так, с ходу, она ничего не сможет сделать. «Ключи… Ключи…» – твердила себе женщина, пытаясь вспомнить, где ключи. О том, что существует запасной комплект, она знала, Аркадий ей как-то говорил о нем и даже показывал. Анжелика вспомнила массивное медное кольцо с защелкой и нанизанными на него ключами. На каждом было аккуратно выгравировано, от какой он двери. Но где этот комплект хранится, она не могла вспомнить. Ей подумалось, что он находится в кабинете, в который ей никак не проникнуть.

«Нет, этого не может быть!» – наконец-то решила Анжелика и, стараясь не отвлекаться другими мыслями, попробовала прикинуть, куда бы она сама положила эту связку, так сейчас необходимую.

Женщина медленно поднялась, стала спускаться по лестнице, будто боялась спугнуть удачу. Наконец она оказалась у входной двери, возле которой белела дверка электрощитка. Анжелика открыла ее, почти не надеясь на удачу. Заветная связка лежала прямо под счетчиком. Зазвенели ключи. Она отыскала нужный, с тремя буквами: «Каб.». Ей никогда прежде не приходилось открывать ключом кабинет мужа. Замок легко поддался, и дверь плавно повернулась на петлях.

Анжелика шагнула в кабинет, такой небольшой, будто бы его заказывал соорудить, согласно своим пристрастиям, человек, страдающий боязнью открытого пространства. Анжелика уселась в кресло за письменным столом, выдвинула несколько ящиков. Бумаги, счета, договоры… Все, что угодно, только не то, что ей нужно. Ни записной книжки, ни блокнота.

И тут Анжелика вспомнила: в последнее время муж подолгу просиживал за компьютером. «Наверное, кое-какая информация там!» Познания женщины в электронике не шли далее компьютерных игр. Она любила временами разложить на экране монитора карточный пасьянс. Минут пятнадцать она раскрывала один файл за другим, смутно себе представляя, что станет делать, если информация окажется закодированной. Но время шло, а отыскать что-либо полезное для себя Анжелике не удавалось.

Анжелика отчаялась: для нее в недрах серого ящика таится целый космос, она не разберется в нем, даже если просидит за клавиатурой всю оставшуюся жизнь.

Придется сделать то, что ей больше всего не хотелось, – связаться с братом мужа.

Артур в курсе большинства его дел и уж во всяком случае знает адвоката Аркадия.

Она по памяти набрала номер и долго, ждала, пока Артур соблаговолит ответить.

Артур Шанкуров, естественно, успел к Галюсе первым, хотя и удивился этому.

Он пока еще не знал, что его брат, соперник в гонках, так и не добрался до места назначения. Телефон надрывался в кармане пиджака Шанкурова-старшего, а сам Артур блаженно улыбался, обнимая Галюсю, вспотевшую и разомлевшую от любви.

– Ты его выключить можешь? – с досадой пробормотала женщина.

– Да пусть себе верещит.

– Затрахал! – Галюся нагнулась, упершись одной рукой в пол, подхватила тапок и запустила им в сторону стула, на котором висел пиджак. Тапок оставил на пиджаке пыльный серый след и со стуком упал на пол.