— Вставляешь дуло ей в рот, и она становится шелковой.

Филипп взял оружие и приблизился. Ада отступила, уперлась задом в стол.

— Ложись — приказал он.

— Не делай этого!

— Ложись! — Филипп снял с предохранителя и для пущего испуга выстрелил в потолок. На головы посыпались хрустальные осколки простреленной люстры.

Ада зажмурила глаза, ощутила губами прикосновение теплого дула, упала спиной на стол и перестала сопротивляться.

— Молодец! Вставь ей по самые помидоры! — поддерживал его сенатор.

Филипп сорвал с Ады колготки, оттянул в сторону трусы и, разгорячившись от собственных действий, принялся её насиловать. Продолжалось это довольно долго. Ада, прикусив губу, старалась не заводиться. Но Филипп с каждой минутой, все глубже проникал в неё, наливаясь сексуальной силой. Он забыл о присутствии Дмитрия Валерьяновича, а тот буквально навис над ними, жадно взирая на судороги искажавшие лицо Ады.

И оно накатило. Филипп ощутил такой взрыв энергии, что его отбросило назад и он, взмахнув руками, повалился под стол. Сенатор обалдел от увиденного. Тоже отпрянул от стола и склонился над помощником.

— Филя, что с тобой? Филя?! — стал теребить его по щекам, и вдруг увидел совершенно остановившийся взгляд.

Ада продолжала лежать на столе. До Дмитрия Валерьяновича, наконец, дошло, что помощник мертв. Сенатор схватил, валявшийся на ковре пистолет, поднялся, и приставил его к голове Ады.

— Говори, падла, кто тебя прислал?!

Ада молча смотрела на разбитую люстру.

— Ничего, сейчас тебя будут пытать так, что вспомнишь всё!

Он взял трубку внутреннего телефона.

— Тимур, мигом сюда!

Ада с трудом встала на ноги.

— Я же предупреждала,… предупреждала — простонала она.

В зале возник запыхавшийся водитель.

— Я здесь, шеф!

Сенатор сунул ему пистолет:

— Нужно вышибить из неё правду.

— А что с Филей?

— Он мертв. Она убила его, а должна была убить меня. Бей её, мучай, кромсай на куски, но выколоти имя заказчика.

Тимур подошел к Аде. Она никак не отреагировала. Закладывать Юлия Юрьевича у неё язык не поворачивался, а значит, нужно было готовиться к худшему.

— Скажи, кто тебя послал? — спокойно спросил Тимур.

— Никто…

Он схватил её за волосы:

— Говори!

Ада вспомнила, что в кино в таких случаях плюют в лицо мучителя. И плюнула. Тимур вытер рукой плевок.

— Давай, давай, — истерично воскликнула Ада.

Тимур поднял пистолет, отпустил её волосы, отвернулся от неё и выстрелил.

Дмитрий Валерьянович даже не охнув, повалился на ковер рядом с помощником.

Глава сто сороковая

Ада от испуга спряталась за стол. Ей показалось, что второй выстрел будет в неё.

Тимур вытащил из кармана платок, стер с пистолета отпечатки пальцев и вложил его в мертвую руку Филиппа. Потом жестом приказал Аде одеться и следовать за ним. Она, не будучи способной вымолвить и звука, подчинилась.

Уже в машине спросила:

— Ты кто?

— Для тебя никто. Забудь, — ответил он, глядя на освещаемую фарами лесную дорогу.

Как только выехали на трассу. Тимур достал мобильный. Позвонил.

— Это Тимур. Пришлось вмешаться. Нормально. Едет со мной. Куда отвезти? Хорошо.

Закончив разговор, вытащил из телефона симку, выбросил её на шоссе.

— Куда меня?

— Велено домой. Где живешь?

— На Больших Каменщиках,… что со мной будет?

— Слушай, — Тимур развернулся к ней — а как это ты их убиваешь? Ни за что бы не поверил.

— Не я. Они сами.

— Брось трындеть. У тебя там какой-то яд внутри?

— Да — согласилась Ада, лишь бы не продолжать разговор.

— А для самой не вредно?

— Как видишь…

— Ну и зачем нужно было заваливать Филиппа? Классный парень, недавно двойня родилась. Он-то причем? Я ему десятку должен. Теперь придется, наверное, жене отдать…

— Я не хотела… — захлебываясь слезами, выдавила из себя Ада.

— В каждой работе бывают издержки — согласился Тимур.

Глава сто сорок первая

Прошло несколько дней. Всё это время Ада со страхом смотрела на телефон, ожидая звонка Юлия Юрьевича. Впрочем, он мог явиться и без звонка. Поэтому никуда не отпускала Нинку.

Дане о произошедшем решила не рассказывать. Смерть невинного парня подействовала бы на него угнетающе. Он только начал восстанавливаться после потери Игоря. Нинка кормила его, как ребёнка, чуть не из ложечки. Старалась показать свою незаменимость в доме. Смотрела на Аду с собачьей преданностью.

Поплакаться было некому. Гуля готовилась к приезду Кутуза. Они решили на полученные деньги открыть французскую булочную. У каждого свои проблемы. Поэтому когда позвонила Лидос, Ада обрадовалась.

— Новости в интернете читала? — спросила та.

— Нет.

— Жаль… обхохочешься. Слушай: Бывший сенатор, портфельный инвестор энергохолдинга Дмитрий Валерьянович Пьянцев был застрелен своим любовником во время оргии в загородном коттедже. Любовником оказался его помощник, который после убийства шефа умер там же от сердечного приступа… — прочитав это, Лидос рассмеялась, — представляешь, как здорово! А ведь уважаемый человек был! Никто бы и не подумал. Прямо шекспировские страсти. Нашли обоих голыми. Экспертиза подтвердила акт совокупления. До чего мужики дошли… Ты слушаешь? Или не интересно?

Ада не знала, как реагировать. Понятно, что Лидос позвонила по поручению бывшего мужа. А может он уже и не бывший? Какая разница. Но что бы это значило? Что Ада прощена? Что ей ничто не угрожает?

— Чего молчишь? — заволновалась Лидос.

— Тебе Юлий Юрьевич приказал позвонить?

— Мне приказал? С ума сошла? Он доволен тобой. Дело сделано. Концы в воду. Так, что давай встретимся. У меня для тебя есть одна шокирующая новость.

— Какая?

— Не по телефону.

Глава сто сорок вторая

На самом деле Юлий Юрьевич рвал и метал. Он был взбешен поступком Ады и жаждал её наказать. На что Лидос резонно заметила:

— Её уже ничем не испугаешь. А вот с катушек слететь может. И в следующий раз чистосердечное признание озвучит следователю или прокурору.

— Кто ей поверит?

— Поверят. Заставят работать на себя. И останешься с носом. Запомни, ты имеешь дело не с универсальным оружием, а с тонкой женской душой. Которая в любой момент может вопреки всякой логике выкинуть такое, о чем и сама никогда не думала.

Говоря всё это, Лидос не собиралась докапываться, на кого работает бывший муж, какое у него положение и