– Турнир организовывается?

– Да, уже разостланы приглашения, – я налила вина себе и Хильдике, разбавила водой и добавила в бокал щепотку аниса из серебряной вазочки.

– Я ничего не получал, – сказал Рихард, наблюдая, как я ем, – никаких приглашений.

– Вы сами себя пригласили, милорд, – ответила я и честно посмотрела ему в глаза, откусывая бриош.

Если его драконье величество думает смутить меня пристальным взглядом – то очень ошибается. Смущаться я точно не собиралась.

– Ах да, хочу вернуть вам кое-что, – очень старательно вспомнил Рихард и вытащил из-за пазухи мой алый пояс, будто ненароком его развернув. – Вы позабыли, принц, когда уходили вчера.

Он разжал пальцы, и алый шёлк струйкой стёк на стол между нами.

Я забыла жевать, а за столом стало тихо, как в могильнике. Даже раздававшиеся до этого редкие перестуки ложечек или звон бокалов исчезли. Стало слышно, как кричат чайки над морем, а где-то во внутреннем коридоре дворца визгливо лает собака.

– Вы сделали это намеренно, милорд, или опять по незнанию? Вроде как когда плясали на день поминовения? – спросила я обманчиво-мягко, не обращая внимания на Хильдику, которая щипала меня за бедро под столом.

– В смысле, ваше высочество? Даже не понимаю, о чём речь, – сказал Рихард, но так усмехнулся, что стало ясно – всё он понимал, хвостатая гадина.

И сделал это нарочно.

– В наших краях, – сказала я, откинувшись на спинку стула и медленно вытирая руки салфеткой, – мужчина снимает пояс с женщины, которую берёт…

– Да неужели? – наигранно изумился король и осклабился, показав белые крепкие зубы. – Какие занимательные обычаи в Солерно!

– …или с побеждённого мужчины, – закончила я. – Возвращая таким образом пояс, который я потерял вчера, вы наносите мне оскорбление.

– Не могу понять – какое, – задумался Рихард напоказ.

– Ну, на самом деле, вариантов не так много, – продолжала я, в то время, как отец быстро отёр ладонью пот, выступивший на лбу, – или вы хотите намекнуть всем присутствующим, что победили меня, либо открыто называете меня женщиной.

– А вы – мужчина? – он расплылся в улыбке, и я краем глаза заметила, как Тюнвиль еле заметно покачал головой, но даже не подумал вмешаться.

Что касается Хильдики, мне казалось, она даже перестала дышать, но щипала меня с завидным упорством.

– Есть сомнения? – я вернула королю улыбку.

– Вы такой красавчик, что тут всякого сомнения возьмут, – хохотнул Рихард.

– Тогда признайте, что вчера физиономию вам расписала женщина, – бросила я ему в лицо. – Ведь это моих рук дело – ваш расквашенный нос и синяки под глазами. Вы сейчас похожи на енота, ваше величество, а не на дракона. Но вам даже идёт.

Я ожидала, что король тут же вскипит от гнева, возможно, снова полезет драться. Глаза его потемнели, вспыхнули опасным огнём, а я просто почувствовала, как накалился воздух между нами. Ещё не немного, и всё взорвётся обжигающим пламенем… Что ж, пусть взрывается. Я готова.

– Ваше величество! – голос Хильдики зазвенел от волнения. – Мы же договорились, что вчерашнее происшествие – всего лишь досадная случайность! И все мы понимаем, что вы не хотели оскорбить его высочество, вы просто незнакомы с нашими обычаями, но я буду рада рассказать вам о Солерно… Его высочество погорячился, но в качестве примирения хотел пригласить вас на рыбалку. Что вы думаете о рыбной ловле?

– Рыбная ловля? – сквозь зубы прошипел Рихард, не сводя с меня глаз.

– У моего мужа прекрасная шаланда, – продолжала Хильдика, и даже не оглядываясь, я как наяву увидела её дрожащие губы. – А в нашем море очень много рыбы… Есть морской окунь, кефаль, и гигантские креветки, если вы любитель…

Король с видимым усилием перевёл взгляд на Хильдику, и я заметила, как человеческое лицо дракона чем-то неуловимо изменилось – нет, синяки не пропали, и опухоль с переносицы не исчезла… Может, разгладилась морщинка между бровями?..

– Креветок я не люблю, леди, – сказал он отрывисто. – Мне больше по вкусу мурены. Водятся они здесь?

Король ест мурен?! Этих мерзких ядовитых морских змей?

Некоторые лорды, сидевшие за столом, поспешно положили недоеденные куски. Аппетит был испорчен всем и сразу. Мне тоже расхотелось есть, когда выяснилось, что трапезу с нами делит любитель ядовитых гадов.

– Так здесь есть мурены? – повторил король.

– Не знаю… – испуганно залепетала Хильдика, и я поспешила перетянуть внимание на себя.

– Мурен возле наших берегов нет, ваше величество, – сказала я, умудрившись даже улыбнуться. – Они водятся дальше к югу. Если хотите попробовать мурену, я с удовольствием вас к ней отвезу.

Да уж, змей, жрущий себе подобных – это так по-драконьи!..

Чёрные глаза короля снова уставились на меня, буравя до дыр.

– Можно устроить пикник, – подхватила Хильдика, оживая, когда дракон перестал на неё смотреть, – у нас много островов, где растут дикие апельсины, и где есть песчаные пляжи… Возьмём много лодок, будем жарить барашка и рыбу на углях, музицировать, играть в карты или жмурки…

– Припоминаю, принц говорил, что любит рыбную ловлю? – Рихард поставил локти на стол, сцепил руки в замок и опёрся подбородком. – Что ж, это может быть интересно. Почему бы нет?

– Тогда завтра на рассвете?

– Да, – говорит он. Завтра ведь пятница? Самое время для рыбалки. В субботу я буду занят, – и он посмотрел на море, чуть заметно усмехнувшись.

Ах да, в субботу ведь его величество назначил романтическую встречу незнакомой голой девице! Я опять распалилась гневом, хотя и постаралась сдержаться. Приехал свататься к одной, назначил встречу другой… И совершенно неважно, что и в том и в том случае речь идёт обо мне.

– Вы правы, принцесса, – сказал герцог Тюнвиль, и я чуть не оглянулась на него, но вовремя вспомнила, что принцесса – это Хильдика. – Мой брат не хотел оскорбить вашего мужа, – продолжал тем временем Тюнвиль. – Простите нас за неосторожные слова и действия, мы и подумать не могли, что такому невинному поступку будут приписаны самые страшные последствия.

– Никто ни в чём не виноват, милорд. Давайте забудем обо всех недоразумениях и заключим перемирие между драконами и людьми, – ответила Хильдика, и тут я не удержалась – посмотрела на неё,