И к Дмитриевой Саша попала не сразу. Никакое родство не помогло. А может Савицкий и не говорил, что она его дочь.

К коммерческому директору Саша зашла после короткого доклада секретаря. В кабинетной тишине Вера Васильевна внимательно просматривала почту. Часть писем складывала в папку для Савицкого, часть оставляла себе. Не представляющие интереса рекламные буклеты — не раздумывая, отправляла в урну. Красивая полиграфия завлекала скидками на залежалый товар, предлагала выгодное сотрудничество, кричала о распродаже все того же, как полагала Вера Васильевна, залежалого товара.

На прием незапланированных посетителей Дмитриев явно не была настроена.

— Вера Васильевна, Иван Андреевич звонил, просил помочь девушке.

Секретарь посмотрела в записную книжку, что бы безошибочно представить Александру, но заместитель Савицкого, мгновенно, как опытный экономист разложила вошедшую в кабинет на составляющие цифры. Казалось, только цифры и способная была воспринимать строгая дама в синем деловом костюме. Когда дебит совпал с кредитом, Дмитриева кивнула головой и секретарь закрыла дверь, так и не представив Александру.

— Проходите, присаживайтесь. Вы дочь Ивана. Он много говорил о вас.

Вера Васильевна улыбнулась, черты лица от этой расправились и куда — то пропала строгость, и отвела взгляд.

— Вера Васильевна, отец никогда обо мне не вспоминал. Он вам позвонил и сказал, что у меня проблемы. Ведь так? И знаете, я уже не в том возрасте, что бы растраиваться. Я здесь по другому поводу.

Саша запоздало подумала, что не стоило так начинать разговор с незнакомой женщиной, которая всего лишь хотела выставить Савицкого в лучшем свете.

— Вы правы. Не делай лучше, чем есть, иначе получиться как всегда. Но… — Вера Васильевна развела руками — Иван звонил минут сорок тому, только я толком и не поняла, чем могу вам помочь? Последнее время Ивана Андреевича даже мне понять сложно.

— Я, собственно, по — этому и приехала. И еще… — Саша запнулась.

Говорить Дмитриевой о истинной причине приезда или не говорить вообще ничего и никому, кроме Савицкого, она и сама не знал. Надо было ехать со Стрельниковым. Саша внимательно посмотрела поверх головы Дмитриевой.

Красные отблески горящих факелов заполнили все пространство вокруг Веры Васильевны. Такие как Дмитриева не предают и не прощают предательства. Не ударят в спину, но сами всегда наготове принять удар даже в спину. Ей бы мужчиной родиться. С такими женщинами сложно. Реалистка, не страдающая от угрызения совести. Хорошая мать, может не такая открыто ласковая со своими детьми, но способная до последнего верить в свое чадо. И сказала, что отец вспоминал обо мне, тоже подсознательно, как мать, защищая от обиды неразумное дитя.

Саша открыла, на все случаи жизни, сумку и выудила тоненькую папку.

Она успела выпить принесенный секретарем кофе и съесть бутерброды, а Вера в который раз просматривала и сравнивала записи.

— Я, честно говоря, о центре никогда не думала. Сама понимаешь, не мой профиль, — Вера Васильевна отложила в сторону бумаги. — По бухгалтерии замечаний никаких. Деньги за аренду получаем вовремя, без задержек.

— И больше никакой проверки с вашей стороны не было?

— А что проверять? Найти закономерность в смерти этих стариков, я думаю, никто не найдет.

Вера Васильевна была права. В историях полный порядок. Она сама убедилась. Старики все преклонного возраста и умирали от старости. В чем вина центра? Нет вины. Да и кто копался б в историях болезни? На этом и строился весь расчет.

— Но вы то сами верите, что в центре могли убивать стариков из — за квартир?

— Верю.

Дмитриева нисколько не удивилась, что убивали стариков таким способом из — за квартир. Убивают и за меньшее. За что и как убивают, Вера Васильевна знала не понаслышке.

— А когда Иваном начало твориться не понятное, — продолжала Дмитриева — я и подумала о центре, но совершенно по другой причине. C появлением Задонского, Ивана, словно, подменил кто.

Вера Васильевна рассказала все, начиная с того момента, когда впервые увидела Задонского подымающегося ей на встречу с неудобного кресла стиля хай — тек.

— Я видела пару раз Задонского. Тип скажу вам тот еще.

Где и, главное, при каких условиях она видела Задонского, Саша не стала объяснять Дмитриевой.

— Я всегда разговоры Ивана о смерти списывала на хроническую усталость. А выходит он о чем — то догадывался и хотел мне рассказать, а я вместо того, что бы дослушать его до конца — уговаривала поехать отдохнуть.

— Вера Васильевна, мне не совсем понятно сотрудничество с Задонским? Если б это было напрямую связано с вашим бизнесом, то никаких вопросов, а так…Или, если б Иван Андреевич на этом зарабатывал деньги…

— Какие там деньги, — отмахнулась Дмитриева. — Я точно не скажу, с чего все началось. Скорее всего, познакомила их Людмила. А где она подцепила этого Задонского, я не знаю.

Вере Васильевне никогда не было дела до личной жизни Савицкого. О каких — то похождениях и незапланированных командировках она, конечно, догадывалась. Главное, к работе это не имело ни какого отношения. А уж до жизни домохозяйки Людмилы ей и вовсе не было дела. А потом все завертелось.

— Вера Васильевна, что делать со всем этим? — Саша красноречиво посмотрела на открытую папку.

Сколько раз за последние два дня она уже задавала этот вопрос?

— Не знаю. Надо говорить с Иваном. Только ты сама его видела. Сейчас поговорить не получиться.

— Ему надо срочно в больницу. Как это сделать?

— Это как раз не проблема. А с этой папкой… Мы тоже что — то придумаем, но вначале — Иван.

Потом Вера Васильевна начала кому — то звонить, договариваться о Савицком. Их где — то должны были ждать через час. Саша пыталась не вникать где и кто. Все равно она никого не знала в этом городе и незнакомые фамилии ни о чем не говорили. Дома она все сделала б сама. В Москве был Владимир Иванович, Лиза. В Москве был Степанков. Было к кому обратиться за помощью и советом. Что бы она делала, не будь рядом Стрельникова? Мысль о нем пришла так внезапно, что она даже ее устыдилась. Нашла время, когда думать о Стрельникове. О нем она думала всегда и была от этого безмерно счастлива.

Наконец — то Дмитриева дозвонилась до Савицких. Вначале Вера Васильевна звонила Ивану Андреевичу на мобильный. Толи он не слышал, толи уже плохо соображал и не брал трубку, но на настойчивые гудки так и не ответил. Вера Васильевна нашла городской телефон Савицкого. Саша показалось, что прошла вечность с тех пор, как Дмитриева открыла толстую записную книжку и начала методически просматривать странички. Видать, звонила на городской еще за царя Гороха. Да кто теперь пользуется городскими телефонами, разве что в офис звонят, да и то не часто.

Длинные, ухоженные пальцы с коротким маникюром, нажимали кнопки телефона. В кабинете послышались длинные протяжные гудки. К телефону долго не подходили. Наконец — то, подняли трубку, и послышалось равнодушное женское «а-ле».