Меня и моих товарищей, другими словами.

– Но ведь это, наверное, были очень сложные операции – ввести в ваше тело все эти приборы, – сказала Бриджит в ужасе. – Настоящая перестройка.

– Так и было, – признался я. – Множество операционных техник было разработано специально для проекта Железный Человек. Например, хирургия микровторжений или компьютерная томография. Да и то они старались по возможности уменьшить количество и масштаб необходимых операций.

Вид у Финиана был крайне скептический.

– Не хочу вас обижать, но знаете, что мне всё это напоминает? Телевизионный сериал, из которого я видел всего несколько серий…

– «Человек ценой в шесть миллионов долларов», – кивнул я. – Да, я знаю.

– Может быть. По крайней мере, если я ничего не путаю, у главного героя были ноги с усилителями, искусственная правая рука со сверхсилой и искусственный глаз. Прямо как у вас, так?

– Почти. У Стива Остина – так звали в фильме главного героя, – искусственным был левый глаз, а у меня правый.

– Да что вы говорите. Только не рассказывайте мне, что всё это случайные совпадения.

Стоит ли сознаться ему, что меня это тоже слегка пугало? Когда мне было семь или восемь лет, этот телевизионный сериал был моим любимым, а его герой – моим идолом. А потом я стал его образом и подобием. Если эта взаимосвязь внушает не оторопь, то что ещё?

– С одной стороны, это случайность, – предпринял я слабую попытку оставаться в области рациональных объяснений. – Если бы проект не прекратился, я был бы прооперирован и на левую руку, не говоря уже о некоторых других имплантатах, которые так и не дождались своей очереди на вживление. С другой стороны… Подумайте о том, что проект СОИ назвали Звёздными Войнами, по фильму. Точно так же проект Железный Человек имел внутреннее обиходное название 6M, из-за «Six Million Dollar Man». Постоянно ходили шуточки на тот счёт, что шесть миллионов долларов – это слишком дёшево. Я не знаю точных цифр, но думаю, кибер-солдат стоил около миллиарда долларов, скорее даже больше. Фильмы и действительность тогда тесно переплетались. Может, потому, что Рейган когда-то сам был актёром. Знаете ли вы, что проект СОИ был вызван к жизни на основании письма, которое написала президенту группа авторов научной фантастики и инженеров NASA из Лос-Анджелеса? Мне легко представить себе, что толчком для проекта Железный Человек могла послужить какая-нибудь инициатива, исходившая от киношных кругов.

Неожиданно обескураженным жестом Финиан подпер голову правой рукой.

– Это непостижимо, – тихо произнёс он, обращаясь скорее к себе самому. Некоторое время он смотрел в пустоту, потом перевёл взгляд на меня, и по этому взгляду можно было проследить, как в его мозгу туго проворачивались колесики процесса осмысления. – Но какое отношение это имеет к нам? – спросил он. – К Динглу? Моя сестра говорит, что видит вас в городе вот уже несколько лет, – почему? Что вы здесь делаете? И кто убил этого адвоката?

– Я допускаю, что за всем этим стоит некая неизвестная сила, нацеленная на документы, которыми этот адвокат располагал уж не знаю откуда, – сказал я, стараясь скрыть свой стыд оттого, что Бриджит, оказывается, всё это время замечала мои наивные попытки приблизиться к ней незаметно. – Что касается меня, я здесь просто живу. Никому не мозоля глаза, как я надеялся, но мистер Ицуми каким-то образом меня всё же выследил.

– Вы здесь живёте. Просто так.

– Да.

– Но почему? И на какие средства, если я могу вас спросить?

Я откинулся на спинку, ощутив привычный толчок, который при такого рода движениях всегда проделывает у меня в животе атомная батарея.

– Точно так же, как СОИ, проект Железный Человек был во многом фантастичен. И оказался ошибкой. Было слишком много реакций отторжения, одни участники так и не научились обращаться с имплантатами, другие умирали во время тяжёлых операций. В нашей группе – причём, я не знаю, были ли ещё и другие группы, – нас было десятеро, когда всё это началось, и к 1991 году, когда проект был остановлен, пятеро уже умерли. Некоторое время всё оставалось в подвешенном состоянии, пока президент Клинтон в 1994 году окончательно не прикрыл Железного Человека. – Я сделал движение рукой, которое получилось у меня почему-то пренебрежительным. – Оставшиеся в живых киборги-солдаты были отправлены на пенсию.

– На пенсию? – Финиан убрал ладонью воображаемые волосы со лба. – Знаете, это самое безумное, что мне случалось слышать в жизни. Это значит, вас… перестроили, но так ни разу и не пустили в дело?

– Ни разу.

– Даже, ну, я не знаю, при захвате заложников? Или в Афганистане, в охоте за террористами?

– Нет. – Я нагнулся вперёд и взял кочергу, которую я согнул. – Видите ли, мы неправильно функционируем. Не так, как задумано. Не так, чтобы можно было рискнуть и послать нас в бой. Фокусы, как этот, например, – одно дело, а настоящая война – совсем другое. И чем старше мы становимся, тем хуже функционируем. Металлические части в нас остаются неизменными, а тело вокруг них стареет, изменяется. Всё это тогда мало предвидели.

– Ужас, – беззвучно прошептала Бриджит, и зелень её глаз стала темнее.

Финиан рассматривал меня. Он явно силился собрать в цельную картинку отдельные детали паззла.

– Эта неизвестная враждебная сила, о которой вы говорите, – кто бы это мог быть?

– Не знаю. Могут быть разные.

– И откуда им было известно, что за документы таскал с собой Гарольд Ицуми?

– Понятия не имею.

– Но если киборг-технология всё равно не действует, какой смысл охотиться за этими документами?

– Может, как раз этого они и не знали. Или думали, что смогут сделать это лучше.

Финиан подтянул к себе папку с документами, раскрыл её, полистал.

– Спрошу по-другому. Здесь все документы высшей степени секретности. Вот, на каждой странице стоит, вверху и внизу: Совершенно секретно. Строго конфиденциально. Разглашение может караться смертной казнью. – Он положил руку на страницу, в которой я опознал часть технической документации. – Довольно недвусмысленное предупреждение, я бы сказал. И адвокат таскает такое в своей ручной клади, чтобы склонить вас к тому, чтобы вы выставили правительству иск о возмещении ущерба? Я хочу сказать, разве можно такие документы вообще использовать в процессе перед американским гражданским судом?

– Я в таких делах полный профан, – сказал я. – Но я не могу себе этого представить, нет. Я думаю, что подлежит наказанию уже сама попытка предъявить эти документы.

– А Гарольд Ицуми был уж никак не профан. – Он пролистал документы назад, к началу подшивки, где был прикреплён лист почтовой бумаги с рядом пометок, сделанных мелким, тщательным почерком. – Вот. Контора «Миллер, Бауман, Ицуми и партнёры», Сан-Франциско. Звучит вполне профессионально. Он должен был бы знать такие вещи, это ясно.