настоящий хозяин «Варау».

— Стоять! — гаркнул Георг во всю мощь молодой глотки. — Стоять, кому говорю!

Но Ганс, словно оглохнув, шел прямо на него, грозя зеленым пламенем, а хитрый дядюшка Сарво подкрадывался сбоку, и на его широкой роже было написано: а как сбросим сейчас в озеро, а в озере найдется, кому с тобой разобраться!

— Ну? — спросила Нелле. И от ее спокойного голоса у Георга длинные завитые кудри, выпрямившись, встали дыбом.

— Слушай, ты, старый бес! Нож видишь?! — крикнул он дядюшке Сарво. — Не я, а ты на дно пойдешь с ножом в печенке! Стоять! Это приказ капитана!

И старый боцман остановился. Видать, в голосе и впрямь капитанская ярость прозвучала. Но Ганс шел к причалу, и зеленый огонь, выставленный вперед, разгорался все ярче.

— Нелле… я не смогу… — вдруг охрипнув, сказал Георг. — Он же еще мальчишка… Он же мне как братишка был…

— Я смогу, — ответила девушка. — Другого выхода нет. Не хотела, а придется…

И она вышла вперед.

— Стой, дура! — закричал Георг.

— Ганс! — позвала Нелле. — Ганс, братик! Ганс!

Дядюшка Сарво, хотя колдун и подменил ему душу, тревогу за мальчика ощутил, и в чистом голосе девушки слышалась ему угроза. Он поспешил на помощь к Гансу — а тот остановился в трех шагах от Нелле и Георга.

— Ганс, — сказала Нелле. — Смотри на меня. Смотри в глаза! Стелла Марис приказывает тебе вспомнить!

Ганс окаменел — на несколько мгновений. Брови сдвинулись, рот приоткрылся. Что-то просыпалось в нем — и смуглое лицо вдруг налилось внутренним светом.

— Я помню, помню! — закричал мальчик, оттолкнул дядюшку Сарво и встал рядом с Нелле.

— Пойдем, братик Ганс.

— Пойдем, сестренка Нелле. Что нужно-то?

— Погоди, девчонка, погоди! — захрипел боцман. — Что это ты с ним сделала? Я убью тебя!

— Ты уже видел один белый крест. Не родился ни человек, ни зверь, чтобы увидеть его дважды и остаться в живых, — строго ответила Нелле. — Ты можешь спихнуть с шеи хозяина?

Дядюшка Сарво зарычал, попятился, развернулся и, по-моряцки косолапя, убежал.

— Не может… — печально сказала Нелле. — Ну вот, Стелла Марис, пришлось мне-таки раскрыться, ты уж меня прости… Ганс, расскажи, что там, в замке, делается.

— Плохо там, — ответил мальчик. — Но я ничего ведь не знаю… Я только понимаю, что плохо…

— Как колдун сел вам на шею?

— Какой колдун?

— Забери у него, пожалуйста, зеленый огонь, капитан, — попросила Нелле Георга. — Как бы этот подлец через свой огонь до него не добрался. А за тебя я не боюсь — он тебе на шею еще не садился и дорожку к твоему рассудку не протоптал…

— Странные вещи ты знаешь, корчмарева племянница, — заметил Георг. — Вот уж не думал, что буду слушаться девчонки.

— Есть у тебя другая возможность спасти эту вашу богадельню?

Голос девушки был острым и ледяным.

— Не знаю! — буркнул Георг и забрал у Ганса горящую ветку.

— Когда дядюшка Сарво с теткой Менгден от вас ушли, я за ними побежал. Думал — он меня послушает, он же мне как родной дядя был… — печально сказал Ганс. — И нагнала нас телега, это я точно помню. И почему-то мы все вместе с ослом пошли за телегой. Я думал, дядюшка Сарво знает, или тетка Менгден, им кучер, может, что-то сказал, а они молчат и молчат… И пришли мы в замок… Потом сидели во дворе, опять молчали… Потом я пошел вдоль стены, там сухие деревца торчали, выбрал одно, сломал… Потом я с ним подошел к башне, и мне в окошко выкинули огонь… И тогда уже я пошел защищать замок!

— А кто велел? — чуть ли не хором спросили Георг и Нелле.

— Я не знаю!

— И много у замка таких защитников?

— Не знаю… Наверно, много… — Ганс вздохнул.

— А я думаю, нет, — сказал Георг. — Иначе зачем бы колдуну хватать на дороге первых встречных, лишать их соображения и гнать в замок? Ганс, что ты запомнил еще? Где замковые ворота? Как к ним подойти? Где входы в башни?

— Ты вздумал в одиночку штурмовать замок, капитан? — спросила удивленная Нелле.

— Я вернусь туда с этой веткой. Может, старый дурень Сарво и не поймет, что это уже не Ганс. Там не такой уж сильный гарнизон, девушка. А меня обучали абордажному бою. Руки у меня сильные и пальцы цепкие. Уж в окошко второго яруса я легко залезу!

— И где же твоя абордажная сабля? — ехидно спросила Нелле.

Георг задумался. Сабли не было… И товарища, чтобы прикрыл спину, не было. Ларре — пустое место, моряк опытный, но — пустое место…

А меж тем Ларре исхитрился выбраться из погреба. Как — и сам не понял.

Он стоял на заднем дворе корчмы и думал — что же теперь делать? Он пытался понять, как так вышло, что у юнкера Брюса кончилось терпение. И пытался представить, что же будет, когда Георг доложит о провале экспедиции капитану Гроссу. Ничего хорошего в голову не лезло, а одни только пакости: Гросс мог вступиться за любимчика и зубодробительными методами, а сдачи капитану давать не смей!

Следовало что-то предпринять — пока Георг и впрямь не показал зубки. В том, что он не станет незатейливо ябедничать, Ларре не сомневался. Но если он просто не ответит на расспросы Гросса — уже будет достаточно плохо. Старый зануда возьмется за Ларре всерьез. Найдет, чего припомнить. И придется списываться с «Варау» на берег. Причем в Аннерглиме, а это не такой знаменитый порт, чтобы там суда бортами терлись. Значит, уговаривайся, чтобы добрые люди довезли до Виннидау, а когда еще такие люди найдутся…

Помянув хорошим матросским словом некстати взбрыкнувшего Георга, он вдруг ощутил страшную обиду: все получилось неправильно, не он бросил сосунка, а сосунок бросил его, совершенно не беспокоясь, что с ним будет дальше. И этот дуралей отправился в одиночку на помощь старикам! (В том, что Георг не сидит в придорожных кустах, мотая сопли на кулак, Ларре был уверен).

Оставалось одно — двигаться к замку. Сперва четверть часа до поворота, потом неведомо сколько до озера Силаданне. А на повороте, чего доброго, ждет мертвая невеста с когтями… Вспомнил ее Ларре — и мороз по коже, и мурашки по спине величиной с рыжих тараканов.

Он не шел к повороту, а крался