в курс наших новых отношений с Леоном. Мирошниченко взялся за голову, наконец, увез ее далеко ото всех и спрятал за своей надежной спиной.

Рада за них, если честно, и завидую немного, ведь моя сказка совершенно другая, и я не уверена, что закончится хорошо.

В день моей свадьбы, мы с Валерой с утра успели попасть в ювелирный, где я помогла ему выбрать кольцо для Нины. Так что за подругу была спокойна, а со мной все будет хорошо. В конце концов, как говорится: «Увидеть Париж и умереть!»

Посмотрим, как получится.

Жизнь – интересная штука, и никогда не знаешь, что она учудит в будущем. Вот хотя бы взять в рассмотрение договор! Адвокаты Леона подготовили нам брачный контракт. Я, если честно, думала, что он будет направлен для защиты его интересов, но на самом деле по договору я в любом случае была в шоколаде, как бы ни сложилось. Но почему-то хотелось, чтобы все сложилось хорошо для обеих сторон.

Париж встречал нас не весело, как будто подсмотрел моё настроение и сопереживал.

Небо заволокло серыми тёмными тучами, а  дождь срывался крупными каплями. Отлично, ещё не хватало приехать на знакомство с новыми родственниками как мокрая курица.

Видимо, последнюю мысль я пробормотала вслух, потому что рука Леона ободряюще сжала мою.

– Милая, не беспокойся! Мы сейчас поедем ко мне на квартиру. Потом, если захочешь, на экскурсию по городу, а вечером поедем за город знакомиться с моими родными.

– У деда сегодня день рождения? – уточнила, вздыхая.

– Да, так что познакомишься сразу со всем семейством.

– Это меня и пугает, – буркнула под нос. Знакомиться ни с кем мне не хотелось, но придётся.

Прямо из аэропорта мы поехали на квартиру Леона, где я просто обомлела и потеряла дар речи, потому что это была не квартира, а огромный пентхаус. Он находился на одиннадцатом этаже с большой террасой и видом на Сену и Эйфелеву башню.

– Боюсь представить, какой у твоего дедушки загородный дом, – с опаской произнесла я.

– Самый обычный, не бойся, тебе понравится. Пойдем, покажу несколько комнат, выберешь, где тебе больше понравится.

Потом была экскурсия по комнатам и моё заселение.

Прогулку по Парижу мы отложили до лучших времен, а то под дождем ходить не хотелось, а вот есть очень даже. Но в элитном доме Леона даже это было предусмотрено. На первом этаже находилась уютная кафешка, где нас покормили и, слава богу, не лягушачьими лапками, как меня пугал перед отъездом Денис.

Леон почти все время разговаривал по телефону, то на русском, то на французском. Решал проблемы, вопросы и нюансы по работе. Мой телефон упорно молчал, я даже не проверяла остаток заряда после перелёта. Да и с кем мне разговаривать? Мама у меня глубоко занятой человек, который имеет свою собственную студию красоты и имиджа. Она часто в разъездах, посещает клубы по интересам, проходит обучение, выступает с мини-лекциями и делится своим многочисленным опытом. Она меня и саму многому научила. Именно с ее подачи я пришла в модельное агентство, будучи еще совсем ребенком. Папа с нами не проживал лет с семи, у него другая семья, но мы тепло общаемся, правда, встречаемся крайне редко, больше созваниваемся по мере возможности. Он же мне одну квартиру и купил, в которой сейчас Ниночка живет, помог с приобретением машины, всячески поддерживал и поддерживает до сих пор. Но рассказать родным о том, на что я пошла, постеснялась. А если уж сказать честно – то испугалась.

Так что беспокоиться обо мне некому. Ведь никто не в курсе о моей авантюре. Кроме фотографа, конечно. Но Денису я отписалась, что долетела, а Нина пока ещё в горах без связи, вот когда она вернётся, разговора по душам мне не избежать.

После обеда мы выехали за город. Много вещей не брали, Леон сказал, что выдержит там максимум два дня. День рождение дедушки будет завтра, а сегодня идёт сбор всей родни.

Подарок дедушке он купил ещё в России, коллекционный кинжал. И ещё мы везли  гостинцы. Правда, на контроле пришлось много чего оставить, не пропустили к перелету.

Я не знала, что меня ждет. Да и после пентхауса Леона боялась загадывать. Мне просто было страшно. Меня же сожрут и не подавятся!

Но страдать времени не было. Мы ехали мимо живописных мест, и я крутила головой, пытаясь все охватить.

Погода менялась на глазах, из хмурого и серого Парижа мы приехали в яркие и красочные Канны. Солнце стояло в зените и ярко отражалось в море.

Моему счастью не было предела. Ради такого вида я готова потерпеть близких родственников Леона!

Нас вёз водитель Чайки, поэтому он сидел рядом со мной и улыбался.

– Так и знал, что тебе здесь понравится!

Настроение было на подъёме, но быстро опустилось ниже плинтуса, стоило нам подъехать к вилле.

Потому что я такие видела раньше только в фильмах, а количество машин во дворе не внушало мне доверия. И это мы еще находимся за территорией огромной виллы и роскошь машин видна мне через резной забор.

Тихий ужин в кругу семьи грозил вылиться в званый вечер, а у меня-то и нарядов подходящих нет!

Паника начала меня накрывать, я вцепилась в руку Чайки и прошептала:

– Может, развернемся пока не поздно?

Но тихий звук открываемых ворот прошёлся как наждачка по мозгам.

«Поздно! Сбежать не получится…» – только и мелькнуло у меня в голове.

Леон

Страх Саши был обоснован и понятен, но все же рассчитывал на то, что родственники, в том количестве, котором они были в гостях у деда, примут мою жену. Привыкнуть к этому до сих пор не мог, как и насмотреться на ершистого воробья, который решился на такой смелый поступок.

Сашина холодная рука в моей руке немного отрезвляла, потому что… для нее я главный защитник, опора и поддержка, и если кто-то попытается ее обидеть хоть взглядом, будет иметь дело со мной.

– Не бойся, пошли! – первым выбрался из машины и протянул руку Александре. Сам чувствовал спиной, что на веранду дома выходят родственники, не в полном составе, но все равно. Более чем уверен, как только мы зайдем внутрь, уже каждый выйдет нас поприветствовать лично.

– Я сейчас в обморок упаду…

Но договорить Саша не успела.

– И кого это ты там привез? – с двоюродным братом мы никогда не ладили, его зависть была хуже яда, но с ней я смирился, а вот как будет себя чувствовать жена?

– А нет, – взбодрилась она, – таких