Алина поймёт. Не осудит. Хоть через неё узнаю, всё ли с ним в порядке. Мне просто будет так спокойнее.

Глава 15.

Артём

Прошло немало времени с того момента, как я загремел в больничку. Не самый приятный период. Не самые приятные воспоминания.

Поначалу мне хотелось сдохнуть, забив абсолютно на всё. Полное равнодушие к тому, что со мной. Здоров или нет, какая разница? Что это поменяет? В том-то и дело, что ничего.

Но, к собственному удивлению, в таком состоянии я пребывал относительно недолго. Что удивительно.

Я очень много думал. Думал, анализировал, взвешивал.

Когда первые, самые острые эмоции схлынули, получилось мыслить более-менее трезво. Сложно было принять действительность, но пришлось.

Настя с другим. Пока я утопал в эмоциях и плевал на себя и своё здоровье, какой-то хмырь на полную катушку отрывался, ощущая вкус жизни. С моей Настей ощущая.

В какой-то момент это лихо отрезвило. Нокаутировало поехавший мозг. Мириться с этим не хотелось. И как-то толчок дало, что ли.

Как там говорится? Что нас не убивает, то делает сильнее? Наверное, это как раз мой случай.

Меня подкосила связь Насти с другим. Она же меня и выдернула на поверхность, не дав окончательно захлебнуться обидами, переживаниями и болью.

Ну и Алине спасибо, с её волшебными поджопниками. Тоже мозг прочищала, только в путь. Бесила сначала жутко, а сейчас я ей от души благодарен.

Прошёл полноценный курс лечения. По сей день придерживаюсь рекомендаций врачей. Завязал с выпивкой. Курить до конца не бросил, но сократил потребление никотина в разы. Одна-две сигареты в день — мой максимум. В скором времени, думаю, окончательно завяжу.

Старался переключиться на что-то, чтоб перманентно не думать о Насте. Снова ушёл в работу, но нормировано. Без дикого фанатизма, с которым сидел в офисе, чуть ли не до посинения.

Но, как бы там ни было, мыслями к Насте всё же возвращался. Вросла в меня и корни пустила.

Долго анализировал её поступок. Смог ли я его принять и понять? Принять, наверное, всё же, нет. Понять? Понял причину.

Очевидно, хотела отвадить меня от себя окончательно. Получилось ли у неё? Спорный вопрос.

С одной стороны, я отошёл в сторону и больше не лез. Никак не обозначал своего присутствия в её жизни. Наверное, это было нужно сделать раньше.

С другой стороны, сделал выводы. Настя ведь бумерангом в меня метнула. Зарядила прямо промеж глаз. Влупила с оттяжкой.

Я ведь был уверен, что меня простить сможет. Что пройдёт время и сойдёмся. Не до конца осознавал, через что именно ей пришлось пройти. Насколько это больно и убийственно. Только догадывался. Зато теперь знаю, каково это.

Можно ли такое простить? Всё же, думаю, что можно. Но шансов мизер. И точно не сразу. Нужно время. Много времени. Чтоб до полного обнуления. И то не факт, конечно. Для этого нужно желание.

Как ни странно, у меня оно было. Но тоже не сейчас. В перспективе. Сейчас принял факт, что нам нужно быть врозь. Мне необходимо окончательно смириться, что теперь она не только моя.

Первичная брезгливость? Отступила, когда полноценно осознал, как замарал её, ложась в одну постель после Ирмы. Тут у нас счёт равный, один: один. Ну, за исключением того, что она ко мне после мальчика своего не шла. И делала всё это, уйдя от меня, поставив точку. Поэтому, это или принимаешь, или нет. Только взвешивать всё нужно с холодной головой. А не тогда, когда боль давит.

Да, меня по-прежнему травит мысль, что она с кем-то. Пока я засыпаю один, она в чьих-то объятиях. Но, может, права была Алина, говоря, что ей нужно «нагуляться».

Больно это принимать. Да и как принять, если всё равно любишь. Какой-то израненной и истрёпанной в ошмётки любовью. Когда всё кровоточит и горит.

Можно ли что-то построить на руинах и пепелище? Можно, но не стоит. Всегда воспоминания мучать будут. Триггеры будут срабатывать, и взрыв неминуем.

Тут только заново начинать. А чтоб что-то начать, нужно сначала отпустить. Пережить, выждать время. Дать его не только себе, но и ей. Много времени.

Этим я сейчас и занимался. Давал нам время.

Хочется верить, что во благо. Настя тоже себя никак не проявляла. Полностью ушла с радаров, живя новой жизнью. Не лез и я.

— Артём Игоревич, к вам Нина из администрации. — сообщила по селектору секретарша.

Интересно. Уже жопа подгорела и примчалась? Что ж, замечательно.

— Через десять минут проводи ко мне. — дал указание и вернулся к работе.

Подождёт. Изучу и подпишу рабочие документы, а после этого послушаю, что интересного скажет.

Помимо работы, нашёл себе ещё одно занятие, куда спускал пар.

Долго после того вечера в клубе анализировал. И я прекрасно помню, что перед тем как поехать туда, получил фото от Насти. Фото её конченой сестры и шмары, в которую я умудрился запихнуть член и променял семью.

Вот этим и занялся. Решил оторваться на том, что мне под силу. Направил энергию в другое русло.

Забить на это я не мог. Да и не хотел. Пусть и сам виноват не меньше. Но поступок Нины, тоже просто так ей с рук не сойдёт.

Пробил этих двух шлюх. Оказывается, давно знакомы. Подружки, блять.

Ирма, натуральная шлюха. Оказывается, частенько разводила состоятельных мужиков на бабки. К тому же ещё и наркоманка. С ней разобрался быстро.

Пара звонков, обыск, её арест. Ей грозит приличный срок за хранение наркоты в крупном размере.

Раньше нужно было это делать, ещё после первой измены. А лучше вообще её не допускать. Но теперь, что имеем, из того и выплываем.

Она же мне Нину и сдала с потрохами, надеясь, что ей это поможет. Не поможет. Но зато много интересного узнал. И про то, что меня, как осла развели. И про подсыпанную дурь в баре в первый раз.

Был бы рад, чтоб и во второй раз повёлся на неё под чем-то, но увы. Тогда сам. Всё просрал сам.

Ирма же и наводку дала, где копать под Нину. И я копал. Усердно и с удовольствием. Вот и нарыл, что Настина сестра теперь в приёмной топчется.

Спустя десять минут секретарь проводила её ко мне в кабинет.

Видно было, что нервничает и волнуется. Старалась скрыть истинные эмоции за надменным выражением лица, но глаза не замажешь. Выдавали её с потрохами.

— Артём, нам нужно поговорить. — начала без никому не нужных приветствий.

— Внимательно слушаю. — едва сдержал ухмылку, откинувшись на спинку кресла.