– Что-что, – раздраженно повторил Никита, – теперь что обычно. Бомжи, подвалы, притоны и помойки, пока следующий труп не всплывет!

– Да ладно, Никита, по крайней мере мы теперь знаем, кто за этим стоит. Такие ордена на дозорных у них, по-моему, только шеф вешает. Или это делается с его ведома. В любом случае Завулон в курсе!

– И так понятно было, – отмахнулся Никита и помолчал. – Переживаешь по поводу незаконных действий, Санек? – вдруг спросил он.

– Знаешь, не особенно. Мне даже понравилось, – признался Саша. После встречи с Альбертом он чувствовал себя немного не в своей тарелке, но держался достойно. – Достали они меня! У нас часто смены совпадали…

– Я вижу, потому и спросил. Смотри не увлекайся, – предупредил Никита.

– О! Все наоборот? Мы ответственны за тех, кого мы совратили! – улыбнулся Спешилов, вспомнив их первую встречу. – А вовсе не за тех, кого мобилизовали.

– Не вешай это на меня, ты сам согласился, – проворчал Сурнин.

– Нам нужен мотив, – серьезно сказал Саша. – Ты детективы читаешь? Узнаешь мотив – найдешь убийцу.

Никита задумался. Мальчишка-студент в подземелье – это все-таки случайная жертва. Искалеченный магией зэк убивает только Иных, но по какому принципу он их выбирает? Виталий Подгорный – Светлый Иной. Тимофей Рожков – Темный. Можно кинуть запрос аналитикам, но ответ известен заранее: между ними нет ничего общего. Ни по возрасту, ни по убеждениям, ни по стилю жизни и увлечениям они никогда не пересекались. Скорее всего они и не подозревали о существовании друг друга, не говоря уже о том, что стояли по разные стороны баррикад. И вдруг погибли один за другим с интервалом в три дня.

– Тайное общество Иных! – воскликнул Спешилов. Глаза у него возбужденно блестели. После противостояния с Альбертом он еще не отошел, и его немного лихорадило.

– Да брось, – поморщился Сурнин.

– А почему нет? Допустим, ритуальный клуб самоубийц. Иные должны исчезнуть с лица земли, оставив ее людям. Мысль, кстати, не моя. Этот вопрос время от времени всплывает… Уверовавший да убьется! Кто не сможет, тем помогут… Или клуб Иных феминисток, которые наняли киллера и выбирают жертв по половому признаку, строго чередуя Свет и Тьму. Оба погибших, между прочим, мужчины.

– Да помолчи ты, Санек!

Интервал между убийствами смущал сильнее всего. Ни Тимофей, ни Подгорный никогда ни от кого не скрывались. Если их выследили заранее, то оба должны были погибнуть в один день. Между убийствами прошло около трех суток. Почему?

Толяну, а вернее, тому, во что он превратился, необходимо время, чтобы восстановиться и зачерпнуть из Сумрака новую порцию убийственной магии? Никита вспомнил слова Басоргина про толстый кабель постоянного энергопитания. Нет. Такой всплеск обязательно засекли бы если не рядовые сотрудники, то ответственные по городу. Не зря же руководство временно ввело эту должность. И судя по тому, как Высшие Светлые носятся по всему миру в поисках ответа на вопрос, поднимая старые контакты и вытаскивая на свет фолианты из хранилищ Инквизиции… Ладно, у Высших свои пути. Почему трое суток? Наверняка это время необходимо, чтобы вычислить в десятимиллионном городе того, кто понадобится инфернальному Толяну через следующие три дня. И каковы критерии отбора?

Круг замкнулся.

– Ну и как? – нарочито заинтересованно спросил Спешилов.

– Никак, – буркнул Никита. – У нас примерно трое суток, не больше.

– Почему ты так уверен, что не пять или не восемь? – хмыкнул Саша.

– Не знаю. Толян попал под удар темпорального заклятия. Вернее, он влип в искаженный и взбудораженный им Сумрак. И трансформировался. Время должно иметь какое-то значение…

– Это совсем не означает, что он строго цикличен, – возразил Спешилов.

– Все равно мне кажется, что пять дней он выжидать не будет. Раньше вылезет. Раз он остался в человеческом обличье, привычки и память тела частично сохраняются, – предположил Никита.

– Значит, мы на верном пути: бомжи и помойки!

Сурнин хмыкнул и покачал головой.

– Ты как хочешь, а я домой зайду, переоденусь, – сказал он. – Нам ведь все равно, откуда начинать?

– Мне точно все равно, – беспечно заявил Александр.

Никита внимательно посмотрел на парня.

– Вот что, Саша… Пойдем-ка со мной. Водку ты, наверное, не пьешь?

– Только с Вовкой Меркушевым, – признался Спешилов и безнадежно махнул рукой. – С ним даже Дианка Санаева пьет.

– Меркушев – зло! – изрек Сурнин. – Я тебе коньяка налью.

И потащил Сашу прочь от притаившейся за углом Тьмы, раскинувшей липкие щупальца. Нет, этого парня она не получит. Не соблазнит, не переманит и не погубит. «Не из моих рук, – подумал Никита. – Что там Эдуард говорил об эмоциональном выгорании… Хоть бы список литературы дал».

Стр:

На третий день после того, как Басоргин бросил их на поиски сумеречного убийцы, Никита с Сашей сидели у него в кабинете и вяло оправдывались. Эдуард Карлович, с утра заступивший на дежурство, восседал за столом.

– Толян не крушит все на своем пути, а убивает выборочно, – говорил Александр Спешилов, – случайный патруль его не возьмет, а у нас что есть? Мотив неясен, кто следующая жертва – неизвестно, слепка ауры нет. Кстати, Эдуард Карлович, вы уже в курсе, что Дневной Дозор тоже в ружье подняли? Их патрули усилены по всему городу, улицы прочесывают и днем, и ночью.

– Я знаю.

– Да! Еще и вероятностные поля толком не разворачиваются. Вы заметили?

– Все заметили, – успокоил его Басоргин, – аналитики мониторят, научная группа работает в круглосуточном режиме.

– Это означает, что у нас больше нет вероятности? – спросил Никита. – Только прямолинейное движение?

– Это означает, что сотрудникам Ночного Дозора временно не рекомендуется опираться на линии реальности при планировании своих действий. Вопрос не по теме. Александр, ты закончил?

Спешилов кивнул и неопределенно пожал плечами. Басоргин повертел в руках карандаш и переключился на напарника.

– Никита?

– Что?

– Вас обоих вызвали на доклад, – напомнил Басоргин, – твоя очередь.

– Хобби у жертв необычное, – нехотя обронил Никита.

– Только у Виталия Подгорного, – отрезал Басоргин. – Игра с огнем для Темных характерна больше, чем для нас.

– Тогда орудие убийства, – пробубнил Никита, чтобы хоть что-нибудь сказать.

– Разумеется, – согласился Басоргин. – Бомж, который наступил в «сумеречную скважину», возникшую в результате эксперимента Темных Сил, – это, я тебе скажу, весьма необычное орудие убийства.

– Подождите, Эдуард Карлович, – Никита подался вперед и поднял голову, – здесь слишком много Иных на одного маньяка… Вы серьезно считаете, что орудие убийства – не кирпич и не огненная лента, а бывший зэк Толян?