– Так это не вы снимали меня скрытой у меня в спальне камерой, – задумалась Мариша. – Кто же тогда?

– Да кто угодно мог установить аппаратуру! – воскликнул Олег. – Дело-то нехитрое. Любой ребенок справится. Например, ваша тетя Лиса – лучший кандидат на эту роль. А прибор для скрытой съемки она могла купить в специализированном магазине. Лично я знаю три таких. А как выглядит камера?

– Откуда же мне знать? – удивилась Мариша. – Она же спрятана!

В ответ Олег рассмеялся.

– Но фильм, я так понял, вы видели, – произнес он.

– Да, но там я играю только в начале фильма и в самом его конце, – сказала Мариша. – А в середине наглый монтаж.

– Но начало и конец фильма сняты у вас дома? – уточнил у нее Олег.

– Да, – кивнула Мариша. – Это я признаю. Это могло быть. А все остальное, нет. Не занималась я сексом с тем парнем. Не было такого эпизода в моей жизни.

– А из какой точки велась съемка в вашей квартире?

Мариша попыталась представить.

– Вам нужно еще раз просмотреть фильм и постараться понять, из какой точки производилась съемка, – сказал Олег. – А потом посмотреть, что находится в этой точке. Один из предметов и будет камерой для скрытой съемки.

– Как просто! – воскликнула Мариша. – Как же я сама не догадалась? Но вы знаете, я думаю, что злодейка уже убрала из моей спальни и спрятала свою камеру.

– Если, по вашим словам, ее внезапно похитили, то она могла и не успеть это сделать, – возразил Олег.

– Олег, вы говорили, что до часу свободны! – воскликнула Мариша. – Поедемте ко мне домой. Вы мне поможете найти эту камеру.

– Я готов, – тут же согласился Олег. – В конце концов, я стал невольным виновником того, что ваш дедушка имеет о вас превратное мнение. И я не успокоюсь до тех пор, пока люди, обманувшие меня и вас, не будут выведены на чистую воду. Тут затронута моя профессиональная честь, и это дело принципа.

Пока Мариша и ее новый знакомый собирались к ней домой разыскивать спрятанную в спальне скрытую камеру, Инна везла Тамару Ильиничну в аэропорт. У Тамары Ильиничны с собой был довольно объемистый чемодан и сумка, которая подозрительно громыхала, пока Инна запихивала ее в багажник.

– Что вы туда положили? – подозрительно осведомилась Инна. – Словно кирпичи.

– Это тушенка и шпроты, – ответила Тамара Ильинична. – Ну, и еще немного домашнего паштета и маринованные огурчики.

– Что? – вытаращилась на нее Инна. – Зачем вы тащите с собой огурцы?

– Так домашние же, – жалобно ответила Тамара Ильинична. – Сама мариновала. Жалко, если пропадут.

– А с чего им пропадать? – насторожилась Инна. – Вернулись бы и съели.

– Да кто знает, – вздохнула Тамара Ильинична. – Путевку-то эту мне Лиса сосватала, а теперь выяснилось, что она нам и не родственница вовсе. А напротив, злоумышленница. Так вот я и думаю, а вдруг она и путевку эту не по доброте души мне купила, а чтобы от меня избавиться? Окончательно. Прикончат меня в этой Европе сообщники Лисы, и вся недолга.

– Тамара Ильинична! – в шоке воскликнула Инна. – Бог с вами! Зачем такие мысли?

– Ничего не могу с собой поделать, – чуть не плача, призналась ей Тамара Ильинична. – Сама понимаю, что глупости в голову лезут, а избавиться от них не могу. Прямо вся извелась.

– Так не ездите в таком случае.

– Но жалко ведь, деньги пропадут. А вдруг никакой опасности и нет, я все сама себе придумала? Тогда ведь обидно будет – не увидеть Париж.

Поняв, что в голове Тамары Ильиничны царит еще большая каша, чем в сознании ее дочери, Инна оставила женщину в покое и уже больше не пыталась разобраться в ее мыслях, всерьез опасаясь за свой собственный рассудок. Посадив Тамару Ильиничну в самолет, который летел в Москву, откуда и должно было начаться турне Тамары Ильиничны по Европе, Инна облегченно вздохнула. После этого она зашла в буфет и слопала две порции мороженого, запив его самым крепким кофе, который ей удалось уговорить сделать ей. Только после этого Инна несколько успокоилась и позвонила Ане.

– Ну, что у тебя? – спросила она. – Наведалась на квартирку?

– В квартире сейчас живут уже другие люди, – сказала Аня. – Въехали вчера. Про даму в шелковом платке и темных очках новые жильцы ничего не знают. Но зато они дали мне адрес своей хозяйки. Сейчас еду к ней. Может быть, она знает.

– Отлично, – одобрила ее действия Инна. – Как только смогу, присоединюсь.

– А как Тамара Ильинична? – полюбопытствовала Аня.

– Улетела, – сказала Инна. – Вместе с тушенкой и маринованными огурцами.

– Моя мама тоже в дорогу всегда кипятильник, бутерброды и сухие супчики берет, – сказала Аня. – И обязательно упаковку чая пакетиками, как будто на месте нельзя купить. Ничего не поделаешь, привычка советских времен, когда в магазинах все брали с боя в очередях.

Поговорив с Аней, Инна поехала к Бритому. До Мариши она не дозвонилась, ее телефон был временно заблокирован. Добравшись до офиса Бритого, Инна не стала разводить церемонии, а прямо прошла в кабинет мужа, не обратив внимания на секретаршу, пытавшуюся преградить ей дорогу. Бритый отчего-то не слишком обрадовался Инне.

– Ты тут зачем? – недовольно спросил он.

– Как это зачем? – опешила Инна. – Во-первых, я соскучилась. А во-вторых, ты узнал, что было в бутылке с вином?

– Я не метеор, – злобно буркнул Бритый. – У меня и своих дел полно.

Честно говоря, про бутылку, о которой толковала Инна, он по дороге в офис, увлекшись выяснением отношений с бессовестным и вконец обнаглевшим водителем маршрутки, пытавшимся подрезать джип Бритого, совершенно забыл. И бутылка благополучно осталась лежать в «бардачке» его джипа, куда он ее и кинул сегодня утром, захватив из дома. Но Бритый благоразумно решил не говорить о своей забывчивости. Вместо этого он сладко заулыбался и проворковал:

– Ну что ты, деточка. Я очень рад тебя видеть.

На самом деле Бритый слегка кривил душой. В любое другое время он и в самом деле был бы рад визиту Инны, но только не теперь. К нему вот-вот должна была пожаловать посетительница. А посетительница была дамой эффектной, яркой и, самое неприятное, мнившей себя совершенно неотразимой. Вела она себя соответственно. И уже поглядывала на Бритого с многозначительным выражением, дескать, вижу, что сходите с ума по мне, но я, увы, не для вас. Была эта дамочка не только глупой, но и до неприличия богатой. Так что Бритый рассчитывал хорошо заработать на капризах избалованной особы. Но Инна, разумеется, стоило ей один раз увидеть, как дамочка держит себя с ним, вообразила бы бог весть что. А ссориться с Инной Бритый не хотел. То ли годы сказывались, то ли нервы сдавали, то ли малолетний Степка выматывал Бритого сильней, чем хотелось признаваться. Но скандалить ему решительно не хотелось, а всей душой хотелось мира и спокойствия в семье.