могу говорить все?

Я в о р. Абсолютно все!

В о л я. В таком случае разрешите принять и соответствующую позу. (Становится на ступеньках, спиной к постаменту, подобно Адаму Мицкевичу во Львове.)

Я в о р (залюбовался ею). Чудесно, доченька!

В о л я. Я вас слушаю!

Я в о р. Стоишь, бронзовая половина моего я?

В о л я. Стою. Такая судьба всех памятников.

Я в о р. В твоем ответе чувствуется грусть. Ты жалуешься на свою судьбу?

В о л я. Наоборот, очень довольна. Ведь я стала бронзовым памятником в апогее вашего взлета!

Я в о р. В апогее?! Выходит, ты не веришь в мой дальнейший взлет?

В о л я. Верю, надеюсь, но…

Я в о р. Без никаких «но»!.. Ты обещала говорить все!

В о л я. Верю, но с некоторых пор чувствую, что благодаря мне, бронзе, начинаете бронзоветь и вы.

Я в о р. Неправда! С высоты постамента ты можешь видеть перед собой всю нашу «Червоную зирку». Она сегодня в самом большом расцвете!

В о л я. Сравнительно с прошлым. И за это вам слава! За это на груди у вас две золотые звездочки. А завтра?

Я в о р. И завтра. Я ощущаю, как в моих жилах еще пульсирует животворная кровь!

В о л я. Пульсирует во имя чего? Чтоб получить третью золотую звездочку?

Я в о р (уязвленно). Как ты сказала?.. Повтори!

В о л я. Батенька! (Хочет броситься к нему.)

Я в о р. Стой! Не шевелись!.. Ты жестокая, очень жестокая, но ты — прекрасная! Ибо ты — моя совесть!

В о л я. И вы прекрасны сейчас, отец!

Я в о р. Нет, нет. Хватит славословия и дифирамбов. Они ослепляют человека, а я еще жажду огня! Говори дальше, моя совесть!

В о л я. Кто-то идет!.. (Отходит от постамента.)

В глубине сцены проходит  п а р о ч к а.

Я в о р. Не выдержала, спустилась на землю?

В о л я. Ведь вы сами земной, батя, весь земной!.. Сядем вот здесь на скамеечке.

Я в о р. Ну, сел, слушаю.

В о л я. Это Гриць Собцабэкало пошел, с Лесей.

Я в о р. Они еще не уехали в Киев?

В о л я. Собираются. Но Роман Шевченко… Агроном…

Я в о р. Что агроном?

В о л я. Уговорил Лесю не уезжать, а Гриць…

Я в о р. Снова агроном! Опять дух!

В о л я (обнимает его). Батенька!

Я в о р. Иди себе. Мне хочется побыть одному. Набежала тучка, скрыла луну, стало темно…

КАРТИНА ВОСЬМАЯ

В этот же вечер в домашней крепости Лоба. Дверь закрыта на засовы, окно — ставней. Л о б  сидит напротив зеркала, перед ним коньяк, закуска.

Л о б (уже крепко пьян, напевает).

Сіяв мужик просо, жінка каже мак!

Ой так чи не так, нехай буде з проса мак,

                                             з проса мак!

Спіймав мужик рибу, жінка каже рак!

Ой так чи не так, нехай буде з риби рак!

                                             з риби рак!

(Обращается к себе в зеркало.) А ты как? Тоже как тот мужик! Пусть из рыбы будет рак! (Меняя голос.) И пусть. (Своим голосом.) Что значит пусть? Оппортунист ты, ползучий эмпирик!..

Звонок телефона.

(Тянется к трубке.) Ал-лле!.. Чего молчишь? Тебе аллекаю! Междугородная?.. (Спохватывается.) «Червоная зирка» слушает… Добрый вечер, товарищ редактор!.. Что, получили статью?.. А-а, ждете статью?.. Пишем, товарищ редактор, пишем. (Успокоившись, садится.) До свиданья, товарищ редактор… (Положил трубку. Снова обращается к себе в зеркале.) Слыхал? Ученый агроном не послал статью в редакцию, он боится тебя. Боится! (Напевает дальше.)

Купив мужик штани, жінка каже фрак!

Ой так чи не так, нехай буде з штанів фрак,

                                             з штанів фрак…

Снова звонит телефон.

Звони, трещи… Я сейчас дома, не на службе…

Телефон продолжает звонить.

А что, если сам товарищ Цимбал? (Схватил трубку.) Слушаю, товарищ Цимбал!.. А, это не вы… Добрый вечер, товарищ прокурор!.. Слушаю, товарищ прокурор. (Успокаивается, садится.) От имени и по поручению дважды Героя Социалистического Труда Танаса Карповича прошу вас не раздувать это дело, а как раз наоборот. Ведь он, Александр Явор, единственный сын, другие сыновья дважды Героя сложили свои головы на алтарь отечества… Ну и что? Ну ударил его бутылкой, ну кровь потекла… Потерпевший сам подал вам заявление?.. Даже не звонил? Очень хорошо! Мы здесь сами, на месте, разберемся. Обещаю завтра же организовать товарищеский суд… Спокойной ночи, товарищ прокурор!.. (Положил трубку.) Подумаешь, какую цацу ударил! Да если б моя воля!.. (Снова к себе в зеркале.) Что твоя воля? Кто ты теперь такой, товарищ Лоб? Был конь, да изъездился. Ты теперь мученик великих идей… (Наливает коньяк и пьет.) За твое здоровье, мученик!

Слышен стук в дверь и голос Кима: «Папан, открой!»

В чем дело, сынок? Почему не спишь?

Г о л о с  К и м а. Не могу заснуть. Пусти!

Л о б. Я занят, Кимчик. Очень занят.

Г о л о с  К и м а. Ну и что?! (Громыхает в дверь.) Открой, мне надо поговорить с тобой.

Л о б. Ну и говори. Через дверь.

Г о л о с  К и м а. Я хочу с глазу на глаз! (Громыхает еще сильнее.)

Лоб прячет бутылку и рюмку, запирает сейф, отодвигает засовы. Врывается возбужденный  К и м.

Л о б. Слушаю, Рихард Зорге.

К и м (подозрительно осматривает комнату). Что ты здесь делал?

Л о б. Если ты так интересуешься, то… (Берет со стола лист бумаги.) Составляю план работы.

К и м. А зачем закрыл ставни? Здесь так жарко. Почему двери были на засове?

Л о б. Чтоб никто не мешал, сыночек. (Обнимает его.)

К и м (вырывается). Не ври, папан! Ты прячешься от людей, я это заметил. А сейчас и от меня прячешься. Что ты скрываешь?

Л о б. Чего кричишь? Замолчи!

К и м. Не замолчу. Ты затеял какой-то заговор. Вчера сговаривался с инженером Сашком Явором, а сейчас по телефону с прокурором. Я все слышал и даже записал на магнитофоне.

Л о б. Чепуху ты записал, Кимчик.

К и м. Вчера было гениально, а сегодня уже чепуха! Почему ты берешь под защиту бандита, что раскровавил голову агроному? Я сам видел. Кто такой враг номер один?

Л о б. Враги на каждом шагу, сынок. Идет всемирная борьба. Но ты еще малыш, и тебе не нужно этого знать.

К и м. Брехня, я уже не маленький, я все понимаю. За какого мученика ты пил сейчас водку? Может, скажешь, не пил? Посмотри в зеркало, полюбуйся на себя. Читаешь лекции, чтоб другие не пьянствовали, а сам?

Л о б (с угрозой). Замолчи сейчас же, а то я не посмотрю, что ты у меня единственный сын!

К и м (вскакивает на стол). А Рихард Зорге не боится. Говори, о чем сговаривался с прокурором? А не скажешь, пойду сейчас к агроному Роману и все расскажу, все прокручу ему на магнитофоне.

Звонок телефона.

Л о б. Пошел вон со стола! (Направляется к телефону.)

К и м. Я сам поговорю, сам! (В трубку.) Кто звонит? Слушайте меня, слушайте…

Л о б. Отдай трубку!

К и м. Не отдам!