Дермот кивнул.

– А вы, леди Лоуз, в четверть второго тоже встали. Вы пошли в кабинет к мужу напомнить ему, что давно пора спать, и попутно попенять ему за покупку табакерки. Вы, не постучавшись, открыли дверь. Верхний свет был выключен, горела только настольная лампа. Вы увидели мужа, сидевшего к вам спиной. Но, будучи близорукой, вы не заметили ничего странного, пока не подошли и не увидели кровь.

На глазах у Елены выступили слезы.

– Неужели это необходимо? – спросила она.

– Необходимо еще кое-что уточнить, – сказал ей Дермот. – Мы можем обойти молчанием трагедию. Но факты нельзя обойти.

Послали за полицией. Мисс Лоуз и мистер Лоуз пытались перейти через дорогу и вызвать миссис Нил. Их задержал полицейский, сказав, что надо подождать комиссара.

Что же происходило тем временем? Обратимся к несравненной Ивете Латур. Ивета (по собственным ее показаниям) проснулась, когда прибыла полиция и поднялся переполох. Ивета выходит из комнаты. Вот тут-то и самый гвоздь показаний; тут уж дело пахнет гильотиной. Ивета видит мадам Нил, возвращающуюся домой после убийства. Ивета видит, как она открывает ключом входную дверь, крадется наверх в перепачканном халатике, а затем в ванной смывает с себя кровь. Время – около половины второго.

Следователь резко поднял руку.

– Минутку, – буркнул он, встав и обходя стол. – При всех ваших новых данных я не понимаю, к чему это ведет.

– Не понимаете?

– Нет! По собственному признанию мадам Нил, она именно это и делала!

– Да. В половине второго, – уточнил Дермот.

– При чем тут половина второго? Объясните, что вы имеете в виду, доктор Кинрос!

– С удовольствием. – Дермот стоял возле стола. Он поднял склеенную табакерку и положил обратно. Потом подошел к Тоби и посмотрел на него с нескрываемым любопытством.

– Вы не хотели бы что-нибудь изменить в своих показаниях? – спросил он. – Подумайте.

Тоби, моргая, смотрел на него.

– Я? Нет.

– Нет? – переспросил Дермот. – Вы не желаете признаться, что нагородили горы вранья? Не желаете, хоть этим могли бы спасти любимую, как вы уверяете, женщину?

В другом конце комнаты тихонько хихикнул мосье Гороя. Следователь укоризненным взглядом призвал его к порядку; сам же следователь обошел стол мелкими грозными шажками, подошел к Тоби и принялся его разглядывать с близкого расстояния.

– Итак, мосье? – произнес мосье Вотур.

Тоби вскочил, отшвырнув стул с такой силой, что тот повалился на бок.

– Горы вранья? – пролепетал он.

– Поговорив по телефону с миссис Нил, – сказал Дермот, – вы якобы поднялись наверх и, проходя мимо кабинета вашего отца, увидели свет под дверью.

Тут вмешался мосье Горон.

– Вчера мы с доктором Кинросом поднялись в кабинет, – объяснил префект своим слушателям, – посмотрев на дверь, доктор удивился. Тогда я не понял почему. Знаете, как-то пропускаешь такие мелочи. Но теперь я понимаю. Эта дверь – вы ведь ее помните? – очень тяжелая и так плотно пригнана, что с трудом идет по ворсу ковра.

Он умолк. Движением руки – вперед и обратно – он показал, как открывается дверь.

– Заметить под ней свет никоим образом невозможно. – И после паузы мосье Горон добавил: – Но это не единственная ложь, допущенная мосье Лоузом.

– Да, – подтвердил следователь. – По-видимому, нелишне вспомнить и о двух ожерельях?

Дермота Кинроса в отличие от них не веселило щелканье захлопнувшегося капкана. Загнав человека в угол, он не испытывал радости. Но в ответ на вопросительный взгляд Евы он кивнул.

– Значит, в коричневых перчатках… – почти крикнула Ева.

– Да, – сказал Дермот. – В них был ваш жених, Тоби Лоуз.

– История эта не новая, – продолжал Дермот. – У него имеется подружка по имени Прю Латур, сестра столь помогшей следствию Иветы. Мадемуазель Прю требует дорогих подарков. Она грозит скандалом. А жалованье у него невелико. Потому-то он и решился украсть бирюзовое с бриллиантами ожерелье из коллекции своего отца.

– Ни за что не поверю, – сказала Елена; ее громкая одышка напоминала рыдания. Дермот призадумался.

– Ну, может, «украсть» – слишком сильно сказано. Очевидно, сам он, когда обретет дар речи, скажет, что не хотел никому причинять зла. Он хотел подсунуть на место колье имитацию, так что отец ничего бы не заметил, и таким образом взять его как бы взаймы, чтоб задобрить Прю до поры, пока он сможет от нее откупиться.

Дермот вернулся к столу следователя и взял в руки оба ожерелья.

– Он заказал поддельное ожерелье…

– В мастерской Полье на рю де Глоар, – докончил префект полиции. – Мосье Полье готов подтвердить, что именно мосье Лоуз заказал имитацию.

Тоби молчал. Ни на кого не глядя, он быстро прошел по кабинету. Мосье Вотур, решивший было, что он направляется к двери, строго его окликнул. Но Тоби ничего такого не замышлял. Он хотел только в буквальном и фигуральном смысле спрятать свое лицо. Он дошел до стеллажа с картотекой и там стал ко всем спиной.

– Вчера вечером, – Дермот поднял одну снизку, – эта подделка обнаружилась в коробке с шитьем у Прю. Мне показалось целесообразным до отъезда в Лондон написать записку мосье Горону, чтоб он забрал ее у Прю и постарался все о ней выяснить. Тоби Лоуз, без сомнения, подарил подделку Прю.

– Откровенно говоря, – вдруг сказала Ева Нил, – это меня не удивляет.

– Не удивляет, мадам? – отозвался мосье Горон.

– Нет. Я вчера спросила его, не он ли подарил ей ожерелье. Он это отрицал, но бросил на нее такой заговорщический взгляд, что все стало ясно. – Ева провела рукой по глазам. Она покраснела. – Прю девушка практичная. Когда он спросил, откуда у нее эта вещь, она подыграла ему и его не выдала. Но какой смысл дарить женщине подделку?

– А тот смысл, – ответил Дермот, – что настоящее ожерелье не понадобилось.

– Не понадобилось?

– Ну да. Поскольку сэр Морис умер, благородный юноша рассчитывал откупиться от Прю с помощью отцовского наследства.

Елена пронзительно вскрикнула.

Склонность мосье Горона и мосье Вотура к сценическим эффектам была совершенно удовлетворена; последний даже одарил Елену сияющей улыбкой. Но больше никому это не понравилось. Бенджамин Филлипс встал за стулом сестры и, успокаивая ее, положил руки ей на плечи. Дермот как будто пустил в ход хлыст; свист его так и слышался в воздухе.

– Он не мог знать, что отец почти так же стеснен в средствах, как он сам, – сказал Дермот.

– Он был совершенно потрясен этим, а? – спросил мосье Горон.

– Еще бы. Как раз перед убийством, по вчерашнему признанию самой Прю, она стала особенно скандалить Начала она скандалить, как только узнала о помолвке Тоби с Евой Нил. Без сомнения – в минуты слабости – она грозилась пустить в ход и «нарушение обещания жениться». А уж об остальном позаботилась ее сестрица Ивета, стращавшая бедного джентльмена тем, какой переполох поднимется в банке Хуксонов. Ибо мосье Горон подтвердит вам, что Прю – девушка порядочная. Тоби Лоуз решил, что колье спасет положение. Разумеется, настоящее колье. В конце концов, оно ведь стоит сто тысяч франков. Он изготовил подделку. Но все не решался сделать подлог.