–Что вы хотите?– Наконец спросил Даниил после долгий расшаркиваний и приветствий.

–Мы пришли сюда как союзники и друзья. И видит Аллах, не желали вражды. Но происки Иблиса…

–Не мы ее начали.

–И мы уже раскаиваемся в содеянном,– осторожно произнес Тимур.– Люди Мехмеда Фатиха в этот раз были разбиты. Но если мы рассоримся, то в следующий раз они сумеют добиться успеха.

–И что вы хотите?– Вновь спросил Даниил, явно выводя собеседников на переговоры о деньгах.

–Вчера умер Сайид-Ахмат,– с укоризной глянув на Холмского, ответил Тимур.

–Умер? Но как?

–Не важно. Он мертв. Менгли Герай сбежал. Степь ждет великая смута. И в это непростое время мы очень не хотели бы расходиться врагами. Твой король,– произнес Тимур, обращаясь к Андрею Васильевичу,– ведь не хочет, чтобы из степи постоянно приходили набеги.

–Ты угрожаешь ему войной?

–Я был при Алексине,– усмехнулся Тимур.– И помню его слова о том, что орда – не город, а потому крепкие стены не окружают кочевья. Поэтому последнее что я хочу, это войну с твоим королем.

–Ты хочешь долю в добыче?– Еще прямее спросил Холмский.

–Мы хотим справедливости,– ответил за него Муса.– Наши воины проливали кровь в общем деле.

–К тому же вы на нашей земле,– заметил Ямгучи.

–Некогда эта земля принадлежала князьям Руси.– Возразил Даниил.– Там – у Керчи была их столица. И только вторжение Чингисхана отдало эти земли в руки степи. Поэтому это не только ваша, но и наша земля. Наши праотцы проливали здесь кровь, сражаясь с врагами еще в те времена, когда ваши предки даже за уральский камень не перешли.

–Это земля наша по праву!– Вскинулся Ямгучи.

–Погоди,– прервал его Тимур.– Что ты этим хочешь сказать?

–Что эта не твоя или моя земля, а то, что она наша,– вместо Холмского ответил Андрей Васильевич, грозно сверкнул очами на своего воеводу. Чтобы тот «фильтровал базар».

–Кроме того,– после небольшой паузы, все же продолжил Даниил,– наш король, Иоанн, происходит из рода, что управляла Русью в составе Золотой Орды. Именно его предок поддержал законного хана в распре Мамая.

–Дерзкие слова,– дернул подбородком Тимур.

–Правда, она всегда колючая,– пожал плечами Холмский.– Но ведь ты никого не предавал, потому и нет тебе нужды печалиться о тех днях далеких. Ведь так?

–Ты слишком много говоришь для воеводы.– Осторожно ответил Тимур, глядя напряженно на Даниила.– Он – князь, а не ты.

–Он – дядя моего короля. Но я тоже родич своего короля. Тоже князь. И тоже из дома Рюриковичей. И любимый командир конницы Иоанна. И именно я разбил Ибак-хана решительным натиском всего трех сотен всадников.

–И что ты предлагаешь, командир конницы?– С легкой усмешкой спросил Тимур.

–Чтобы избежать смуты вам нужен новый хан.

–Это очевидно. Но все дети Ахмата погибли. А иные родственники мало силы имеют. Нет никого, кто смог бы привлечь на свою сторону всю степь. Или хотя бы ее часть, дабы силой подчинить остальных.

–Вот пусть Андрей Васильевич и станет вашим ханом!– Воскликнул Холмский.– А ты при нем, как был, так и останешься блекляри-беком. И новый хан справедливо наградит своих воинов, что сражались вместе с ним при Кафе.

–Он не Чингизид,– резонно заметил Муса.

–Он Рюрикович. А этот род намного древнее. Кроме того, он происходит от одного древнего Бога.

–Нет Бога кроме Аллаха!– Раздраженно воскликнули эти троя.

–В былые времена, как говорил мой король, бывали,– невозмутимо, заметил Даниил.– Вот от одного из тех древних и пошел род Рюриковичей. И ему нет переводу уже более тысячи лет. Чингисхан – велик. Но его потомки измельчали. Сами видите – более Всевышний не на их стороне. Сначала Казань, потом Алексин и вот теперь Кафа. Аллах отвернулся от них.

–Дом Чингисхана большой.

–Дом Рюриковичей тоже. И ему более тысячи лет. А сколько дому Чингиза? Триста? Четыреста? И он уже рассыпался. А дом Рюриковичей, несмотря на все невзгоды, выстоял. И вновь крепнет, набираясь силой. Кто из вас ныне рискнет пойти в большой набег на моего короля? Кто из вас не опасается того, что он в гневе спустится по Волге и разорит Сарай?

–Но дядя твоего короля – не твой король,– заметил Муса.

–Мой король уже направлял меня со своими всадниками помогать хану Ахмату бить Ибак-хана. Неужели вы думаете, что если его дяде будет угрожать опасность, он не придет ему на помощь? Ты, да и вы все видели, чего стоят войска моего короля.

Даниил Холмский распалялся и продолжал еще что-то вещать. Он слишком долго находился возле Иоанна как в жизни, так и в походах. И много с ним беседовал. А потому транслировал сейчас не свои слова, а его. Слишком уж наш герой накачал своего офицера правильной идеологической «начинкой». Да и ручные вороны короля стали уже притчей во языцех, порождая пересуды самого разного характера у всех окружающих…

–Ты возьмешь в жены мою дочь Нур-Султан[62]?– Наконец спросил Тимур у Андрея Васильевича.

–Возьму. Если она примет православие.

–Ты поддержишь моих племянников,– кивнул он на Мусу и Ямгучи,– как Сибирского и Ногайского ханов?

–Если они примут православие.

–Но нас не примут правоверные!– Воскликнул Ямгучи.

–Мы с вами верим в одного единого бога,– тихо заметил Даниил.– По-разному, но что это меняет? Ведь Бог един?

–Един!– Хором произнесли эти трое…

1475 год – 12 февраля, Москва

Даниил Холмский с легким трепетом шел на прием к своему королю. И ему было без всяких шуток боязно за ту кашу, что он заварил в Крыму. Он даже и предположить не мог как именно отреагирует Государь на его выходку – чистой воды импровизацию.

Да, он знал, что никакой особенной паранойи за юным Иоанном не водилось. И он был весьма гибок политически. Но фраза о том, что «когда лев голоден, он ест» стала уже притчей во языцех и широко гуляла по народу. Очень уж звучной она оказалась, особенно в контексте ситуации. Так что, сложиться прием мог по-разному. От высочайшего благоволения и больших наград, до лютой казни. Впрочем, тот факт, что по приезду в Москву никто не стал брать его под стражу – обнадеживал.