Если все пойдет — как задумано, а все пойдет как задумано, то уже завтра Лора встретится с Языком на «явочной» квартире и посмотрит, достаточно ли он умелый. Если разобраться, снять халупу в городском районе типа «там, где кончается асфальт», — отличная инвестиция в личную сексуальную жизнь.

Некстати и противно заверещал один из мониторов подведомственных Лорке пациентов. Она нехотя перевела взгляд.

О-о-о-о-о, ну как не вовремя!

«Хочешь не хочешь, — недовольно вздохнула Лорка, — а придется тащиться», — с сожалением закрыла и письмо, и сайт, и отключилась от сети, и встала из-за стола.

Неохотно, нога за ногу, поплелась работать.

Ну вот, тот-кто-читает-по-русски, никакого обмана, вот оно — далее, вот она — Лора, Алые Стринги. Она появится и еще, чуть позже.

Средне-русая голова уже сорок недель знает, каким будет этот день. Единственное ей трудно предугадать — в какое время все начнется: в шесть утра, в полдень или в восемь вечера. Она бы предпочла, разумеется, вечер — средне-русая голова настоящая, стопроцентная сова, вечером у нее больше сил, больше энергии, а ей очень-очень понадобятся силы и энергия, чтобы следовать Плану, пункты которого Валтасаровыми Письменами то и дело вспыхивают в ее усталом мозгу, наряду с любимыми «восьмерками». Она плачет.

Средне-русая голова приготовилась. О, как хорошо и тщательно она приготовилась! Перечитала тонны литературы по акушерству и гинекологии, родовспоможению, справочников для спасательных служб, даже отыскала в библиотечном архиве безусловный раритет: сильно потрепанную грязноватую книжицу карманного формата, вышедшую в издании «Молодая гвардия» в 1942 году, — «Спутник партизана». С отвращением пролистала желтоватые, в грязнобурых пятнах страницы, где простым и доступным языком объяснялось, например, что можно сделать умелыми руками с мотком проволоки: «Вражеского мотоциклиста лучшего всего сбить протянув поперек его пути проволоку. Выбери на лесной дороге крепкое дерево. Привяжи к нему один конец проволоки на высоте 1 метра. Перекинь проволоку через дорогу и встань у какого-нибудь дерева напротив первого. Как только заслышишь приближение вражеского мотоциклиста, натяни проволоку, обмотай ее свободный конец несколько раз вокруг дерева, а сам ложись в засаду. Мотоциклист налетит на проволоку и упадет с машины. Тут его и уничтожай или бери в плен (см. главу „Техника допроса“)». Изобилующую грозными императивами «Технику допроса» средне-русая просмотрела поверхностно — интерес для нее представляли другие главы — «Жизнь на снегу» и «Поход и бивак». Она предположила, что отыщет здесь для себя много полезной информации относительно родов в малоприспособленных для этого условиях (на снегу и в походе), и не ошиблась.

Ей предстоит решить еще одну задачу, довольно важную. Она очень хочет обойтись вообще без всяких помощников, но отдает себе отчет, что на определенном этапе такая ее самонадеянность может многое усложнить. Этого допустить нельзя, потому что все должно быть сделано вовремя, и ничего — не вовремя. Это простое правило. Поэтому придется плюнуть на ложное самолюбие, взять себя в руки и поговорить с соседкой по комнате. Но еще не время.

Согласно Плану, сделать это следует незадолго до События.

Средне-русая голова уже сорок недель знает, каким будет этот день. Единственное ей трудно предугадать — в какое время все начнется: в шесть утра, в полдень или в восемь вечера. Это начинается утром.

Началом родов считается появление регулярной родовой деятельности (родовых схваток). Различают 3 периода родов: первый период (раскрытия), второй (изгнания), третий (последовый).

Она спускает ноги с кровати, по ним течет вода. Святая вода — неожиданно думает средне-русая, — она же несет младенца… Но резко обрывает себя — какая глупость, сантименты, розовые сопли, прекрати и займись делом.

Преждевременное излитие околоплодных вод — разрыв плодных оболочек и излитие околоплодных вод до начала родовой деятельности. От начала родовой деятельности до открытия шейки матки 8 см излитие околоплодных вод называют ранним.

Быстро вытерев лужу и сменив одну ночную рубашку на другую, покороче и потемнее, она подходит к кровати соседки по комнате и садится на краешек. Черная голова просыпается в недоумении — подруги практически перестали общаться, и уже давно.

— Милая, — смодулировав в голосе необходимые просящие интонации, выговаривает она, — милая, а ты можешь мне помочь, в случае чего?

«В случае чего, в случае чего, — соображает черная голова, — а в случае, собственно, ЧЕГО?»

— Началось? — взволнованно спрашивает она. — Сопроводить тебя в больницу?

Средне-русая голова поражается очевидной тупости черной. Конечно, она ведь для этого девять месяцев всячески маскировала свою ненавистную беременность, не посещая ни врачей, никого, чтобы сейчас триумфально отправиться в родильный дом под завывание скоропомощной сирены и там подарить миру розовощекого упитанного младенца с пяточками и синими глазками (она читала, что все дети так рождаются — с синими). Мир обойдется без такого подарка, давно решила средне-русая. Плод, в случае его жизнеспособности, будет лишен доступа кислорода. Помещен под подушку, к примеру. Да мало ли. Размеров ладони взрослой женщины вполне хватит, чтобы плотно закрыть плоду и нос, и рот. Не будет же она бояться, кого?! Новорожденного, которому только и надо — пять капель молозива[27]и дышать.

— Ми-ла-я, — четко, громко и неприязненно декламирует она, как, оказывается, легко говорить командным голосом, какого черта она не выяснила этого раньше, — ми-ла-я, ни-как-кой боль-ни-цы. Мы все сделаем здесь, и ты мне поможешь. Когда будет нужно. Я тебе скажу, что делать. Ты мне по-мо-жешь. А потом — уйдешь. Можешь сопроводить себя саму в больницу, если такое большое желание. Можешь — куда хочешь.

Черная голова трясется как припадочная. Она не собирается участвовать в этом сумасшествии. Она боится и сейчас уйдет. Вызовет «скорую помощь» с вахты.

Средне-русая понимает, что срочно надо сменить тактику. Не зря изучен «Справочник партизана», в частности глава про технику допросов. Старо как мир. Злой полицейский. Добрый полицейский.

— Послушай, — напоминает она со слезами в голосе, — мы же подружки. Пожалуйста, помоги мне… У меня ведь никого нет, кроме тебя… Боб уехал… И ты — уходишь…

Расплакаться удается, и очень просто. Слишком велико нервное напряжение. Через растопыренные пальцы средне-русая голова видит, что черная — поплыла, затуманились глазки, задрожали губы… Все получается. А сейчас ей нужна клизма. Кружка Эсмарха тускло-зеленого цвета недавно приобретена и висит за дверью.

Средне-русая голова уже сорок недель знает, каким будет этот день. Но она не может даже предположить, что это за увлекательнейшее приключение — схватки, и как бывает при этом редкостно хорошо. Держится за железный поручень кровати. Крепко держится. Пальцы побелели от напряжения.