— И вечером не зевайте. Народ у нас шустрый.

Микола поблагодарил старика за предупреждение, заверил, что изделие довезут в целости и сохранности: гроб — не сейф с деньгами. Вроде и не сказал ничего такого, но лицо мастера как подменили, в глазах мелькнуло подозрение: те ли хлопцы берутся доставить гроб?

— Изделие-то довезете, — сказал старик уверенно. — А вот колес можете и недосчитаться.

Ночью к машине подходили какие-то люди, заглядывали в кабину, но, видя, что в кабине бодрствуют, отходили, ни о чем не спрашивая. И только в третьем часу, когда уже совсем рассвело, какой-то небритый низкорослый мужичок в черной куртке-ветровке с рюкзачком за плечами, по виду бомж, через стекло деловито спросил:

— Желаете приобрести что-либо для самообороны?

— А что у тебя? — спросил Илья, опустив стекло.

— Все, что душе угодно.

— Угодно гаубицу с пьедестала, — сказал Илья и хохотнул. Он уже окончательно проснулся и готов был на юмор отвечать юмором: кто же вот так запросто приобретает товар для самообороны, да еще в самом не подходящем для торговли месте?

— Гаубица, ребята, не по моей части, — ответил мужичок без тени улыбки. — Могу предложить гранату от гранатомета. У вас же есть оружие.

— Разве?

— Машина мне знакома. Гробовозка. Без оружия вы не ездите.

— Много возьмешь?

— За гранату? Договоримся. Так берете?

— Спасибо. Уже купили, — сказал Микола, чтоб неожиданный продавец отцепился.

— Смотрите, потом меня вспомните.

Он ушел, но скоро опять вернулся.

— А что бы вы хотели, кроме гаубицы?

Но тут появился гробовых дел мастер, и покупателя как ветром сдуло.

— И этот тут околачивается? Не дали вам поспать.

— Он — кто? — Микола показал на уходившего торговца гранатами.

— Тут их целый косяк, — сказал мастер. — Безработные. Завод ликвидировали. Так они нашли золотую жилу. Со всей области тащат комплектующие. Собирают гранаты и мины. Сбывают кавказцам. Жить-то надо. И этот, что к вам подходил, умелец.

— Так возьмите его к себе, — предложил Микола.

— Нам не подходит. Он по металлу, а мы — по дереву…

Чувствовалось, Коломна не просто населенный пункт российской глубинки, а город ВПК. Здесь делают все для войны, только приходите с деньгами.

Мастер попросил потерпеть до вечера. Гроб, оказывается, уже в столярке, но в нем нужно навести марафет: снаружи оклеить шелковой тканью, а вот массивные медные ручки привинчены заранее. Гроб массивный, не иначе журналист богатырского телосложения.

Увидев такой роскошный гроб, Илья не удержался от замечания:

— А ручки медные — напрасно. В первую же ночь откопают это произведение искусства, и оно перекочует в цыганскую мастерскую. Там из него выточат золотую вещь византийского времени, продадут как музейную редкость.

Илюха знал, о чем говорил.

Мастер заверил, что гроб из могилы достать не посмеют. Во Львове народ культурный. Богобоязненный. В ответ Илья опять хохотнул: нашли среди западен богобоязненных!

И все же это был красивый нормальный гроб, какие теперь изготавливают для новых украинцев. Похоже, убиенный журналист из новых украинцев. «Только почему он очутился в воюющей Чечне?»

В который раз Микола задавал себе этот никчемный вопрос, но ответа не находил. Илью уже не спрашивал. Хохотнет, дескать, а что ты хочешь от журналиста, чтоб его убивали дома, за своим письменным столом?

Микола, читая памфлеты, восхищался талантом и мужеством этого журналиста. Однажды при девчатах сказал вслух: «Галаном Украина будет гордиться». Соломия так на Миколу посмотрела, что он уловил в ее глазах неподдельный испуг: «Только не скажи такое при Варнаве Генриховиче».

Он не сказал. Не было повода. Но испуг Соломии запомнил. Соломия не хотела, чтобы Микола потерял дружбу со Шпехтой. Для молодежи при нынешней безработице пан Шпехта находил работу непыльную, но денежную. Намеревался найти и Миколе. Он просил Соломию присматриваться особенно к этому хлопцу: руки у него золотые, а в голове — загадка. Но главное — он из Слобожанщины. А Слобожанщина… Уже не одно столетие политики гадают: это Украина или Россия?

А может, украинская Россия? Земля, которая не делится между близкими по крови народами?

Это позиция Миколы. Но на откровенность его никто не вызывал, и он держал свою мысль при себе, никому ее не навязывал.

Илья был яростный слобожанин, и это их сближало как земляков, но не знали они главного, что было бы для Миколы потрясающей новостью, а Илью повергло бы в шок.

В годы своей молодости Валентина Леонидовна Пунтус лечилась от бесплодия не в Киеве, как она сообщала мужу, а во Львове. Какое-то время донором у нее был отдаленно похожий на Алексея Романовича мужчина (врач подбирал по фотографии). От него она и зачала Илюшу. Были доноры и киевские, но через много лет львовский ее разыскал по счастливому совпадению. Это был Зенон Мартынович Гуменюк, старшина сверхсрочной службы штаба Прикарпатского военного округа. К этому времени он уже уволился в запас, работал инструктором в тире, который выкупил у штаба адвокат Шпехта.

Однажды к нему по объявлению в стрелковый тир пришли четыре студента. Зенон Мартынович отбирал кандидатов на соревнования. Все четверо стреляли примерно одинаково. Но выбор остановил на чернявом плечистом студенте. Студент оказался родом из Слобожанщины. Более того, из села, где проживала знакомая Зенона, с которой двадцать лет назад его, как потенциального донора, свел врач-гинеколог Ярослав Евстафиевич Ярош.

Прошло много лет, и на квартире у Шпехты этот самый Ярослав Евстафиевич удивил Зенона Мартыновича.

— У вас, пан добродий, — сказал он, как будто вручал орден, — на Слобожанщине растет легинь. Та женщина, с которой вы в медицинских целях совокуплялись, недавно посетила Львов, интересовалась вами.

— Для чего? Еще раз совокупиться?

— Сейчас у нее такая надобность отсутствует. Она пожелала узнать, кто у сына ее настоящий отец и нет ли у настоящего отца серьезной наследственной болезни? Я ее успокоил: с наследственными болезнями в армии не держат. А донор, слава богу, дослужил до пенсии и до сих пор на здоровье не жалуется. Я не ошибаюсь?

Там же, в квартире Варнавы Генриховича, выпили за сына Гуменюка. Зенон Мартынович взял адрес этой слобожанской женщины.

Гуменюку удалось выпытать, что собой представляет семья его сына. Он узнал, что сына звать Илья, по документам отец у него Пунтус Алексей Романович, значит, он Илья Алексеевич. У него есть братья Клим и Юрий, и сестры Юля и Оля. Пока еще никто не женат и незамужем.

Зенона Мартыновича удивляла Валентина, мать всех этих детей. По заверению врача, муж Валентины (она предъявила документы) в детстве был серьезно травмирован — произвести потомство не мог. Об этом он и жене