Югорус Лужж по настоятельной просьбе Асса остался сторожить преподавательскую. «Мы же не хотим, вернувшись и сев на эти стулья магами, встать с них уже мудлами?». Заявление Фантома озадачило комиссию, но Лужж все-таки остался.

Порри понесся к себе в комнату. Дактилоскопический анализ следовало провести тщательно, второй попытки могло и не быть.

К счастью, полгода назад Гаттер пережил период бурного увлечения криминалистикой. Ни одно живое существо в доме не избежало снятия отпечатков пальцев, слепков ног и фотографирования со вспышкой (фас и профиль). Кисер жутко возмущался – впрочем, ему и больше всех досталось. Сначала с почтенного кота получили четыре отпечатка лап, а потом с них же – четыре слепка ног.

Побросав все необходимое в рюкзак, Порри выскочил из спальни и тут же нарвался на двух ментодеров. На их шапках раздраженно мигали красно-синие проблесковые злосветы.

– Не положено, – сказал старший страж порядка, с двумя пентаграммами на плечах. – Нерабочее время суток.

– Мне очень нужно! – запротестовал мальчик.

– Всем очень нужно, – бесстрастно произнес ментодер, – но не всем положено.

– Я должен увидеть мистера Фантома Асса!

– Утром увидишь, – ответил старший, но уже не так уверенно.

Почувствовал слабину, Гаттер перешел в наступление:

– Если вы меня сейчас не пропустите, у вас будут неприятности!

– У нас? Не будут, – ментодер покачал маленькой головой.

– Почему?

– Не положено.

– Пропустите немедленно, дубины стоеросовые! – не выдержал Порри.

– О-па! – обрадовался младший ментодер. – Оскорбление при исполнении. Для начала – предупредительное заклинание в воздух. Или в голову. Это как фишка ляжет, – громила гулко загоготал, довольный собственной шуткой.

Порри уже почувствовал на своем плече цепкую руку, но тут чеканный голос заставил вздрогнуть не только мальчика, но и его обидчиков:

– Мистера Гаттера срочно требуют в распоряжение Чрезвычайной Комиссии по расследованию чрезвычайной ситуации в школе волшебства Первертс.

Рука ментодера тут же отдернулась, а спецзлосветы испуганно померкли. Гаттер еще секунду пытался сообразить, где и когда слышал этот голос, а когда вспомнил и оглянулся, гонца уже и след простыл. Точнее говоря, остывал – на полу коридора медленно темнело пятно, оставленное раскаленным копытом. Еще несколько дымящихся следов вели к темному проему за лестницей.

– Что ж ты сразу не сказал, что тебе положено, – проворчал старший.

– Да я говорил!

– А надо было не говорить, а сразу сказать. Давай, жми отсюда. И больше не попадайся.

По дороге в преподавательскую Гаттеру встретилось еще несколько патрулей, но он пролетал мимо них с криком «Мне положено!» и вскоре вбежал в преподавательскую, где скучал одинокий Югорус Лужж.

– Порри, – оживился декан Слезайблинна, – метод, который ты предложил – это просто гениально!

– Да ладно, – пожал плечами Гаттер, – его можно найти в любом детективе. Это такие мудловские книги, – добавил он, заметив замешательство на лице профессора.

– В мудловских книгах есть описание применения хиромантии? Надо получше изучить неволшебную жизнь, – признал Лужж, но по лицу его было видно, что маг скорее согласится питаться жареными саламандрами.

– Да не хиромантии, а дактилоскопии!

– Хиромантия у них называется дактилоскопия? Забавно.

Гаттер, раздосадованный упорным нежеланием замечать что-либо, кроме магии, принялся раскладывать на столе чернильницы, банки с порошком и стопки бумаги.

– Ну а если окажется верной твоя теория об обезмудливании… – с каждым словом Югорус воодушевлялся все больше, а нимб вокруг его головы сиял все ярче. – Ты представляешь, что тогда можно будет сделать?!

– Вылечить обезмаженных, – сказал Порри, который уже догадывался, к чему клонит профессор.

– Ты еще не осознал всю грандиозность своего открытия! Если мы разгадаем секрет Трубы, мы сможем сделать сто, нет, сто тысяч таких труб, вооружить ими магов и отправиться в недоразвитый мир слабоволшебников. Порри, мальчик мой, мы же сможем превратить в магов всех мудлов Земли!…

– Вы думаете, все мудлы захотят стать магами[72]?

– Конечно! Ведь это же так прекрасно! Смотри! Р-р-раз! – и Югорус молниеносно переместился в другой конец комнаты. Оставшийся без хозяина нимб растерянно завертелся на месте, а над головой Лужжа начал расти новый. – И я уже здесь. Заметь, без каких-либо физических усилий. Не надо ни ходить, ни бежать, ни куда-нибудь карабкаться, покрываясь потом, сопя и отдуваясь. Раз, и я уже там! – Югорус вновь исчез и появился в оконном проеме. – Раз – и тут! Раз – и здесь! Следишь за мной? Раз – и вот я! Раз! Раз! Раз!

С каждым новым «разом» в преподавательской появлялся очередной нимб.

– У вас мышцы атрофируются, – мрачно сказал Порри, натягивая резиновые перчатки.

– И пусть! К чему они?! Раз!…

И декан Слезайблинна на полной скорости врезался в ректора Первертса.

– Ох, – только и сказал Бубльгум, совершенно не рассердившись. – Вижу, готовились.

Смущенный Лужж быстро собрал дюжину нимбов в один и сунул сияющую полусферу в карман.

В преподавательскую, сопя и отдуваясь, ввалился вспотевший Развнедел. Декан Чертекака волочил за собой огромный короб, набитый сухими пайками.

– Хотел взять два, – ответил он на недоуменные взгляды собравшихся. – Да этот Гаргантюа устроил истерику: «Нельзя! Вы что! Двухнедельный запас!» Никакой фантазии у человека.

Дверь вновь открылась, и в помещение вошел ментодер с внимательными, почти человеческими глазами. За ним пыхтел одетый по полной форме Фантом Асс, который тащил два опечатанных ларца. Далее следовал еще один ментодер, сопровождаемый Бальбо. Лопоухий секретарь радостно поприветствовал мальчика, гордо показав ему толстенную папку с размашистой надписью: «Протоколы комиссии, или Туда и обратно. Сочинения Бальбо Рюкзачини. Том 3».

Замыкал процессию отец Браунинг. Пока дверь закрывалась, Гаттер успел заметить двух здоровенных ментодеров, которые стали на стражу у входа. Их лица были закрыты масками, видимо, чтобы избежать ненужных жертв среди населения.

Ларцы были водружены на стол, вошедшие ментодеры расположились по обе его стороны.

– Ну-с, – сказал ректор, дождавшись, когда все рассядутся. – Еще минуточку, и можем приступать.

Комиссия уставилась на часы, которые показывали без четверти час. В четверть второго Браунинг сказал:

– Предлагаю начать без мисс МакКанарейкл.