– Я знаю эти места, потому что учился в конце пятидесятых во Владимир-Волынском педагогическом училище, – пояснил автор. – Из Любомля у меня был друг Николай Воробей. Он тоже много чего поведал о тревожной жизни во время войны после войны на Волыни.

А дальше ветеран стал рассказывать еще об одной операции, проведенной совместно с сотрудниками военной контрразведки СМЕРШ.

Дело было под Любомлем. Местные жители нам сигнализировали, что на опушке леса часто видят группы вооруженных людей, которые прячутся в лесных зарослях. А по ночам от имени советских партизан ходят по домам, выискивают сочувствующих советской власти, а потом через некоторое время с ними расправляются бандеровцы из СБ. Часто они от имени той же советской власти требовали поделиться продуктами питания. Забирали свиней, коз, телят и даже коров, объясняя это тем, что партизанские отряды разрастаются и им требуется достойное питание – как-никак добивают, мол, фашистов.

Смершевцы вышли на этих оборотней. С помощью «истребков» выследили их место проживания.

– И где они обитали?

– В колодце…

– ???

– Да, в колодце! Это было довольно-таки хитрое сооружение. На верху колодца, сделанного из дубового сруба, как и положено, стоял ворот с накрученной цепью и ведром. Где-то на уровне пяти метров до воды в шахте из венцов колодца была сделана замаскированная дверь. За ней находился коридор, соединяющийся с двумя небольшими комнатками-бункерами. Одна предназначалась для радиста, членов отряда и столовой, другая для руководства и совещаний.

Спускались в схрон на ведре. Тот, кто дежурил, открывал дверь из венцов вовнутрь коридора. И таким способом повстанец из ведра сразу же попадал в свою берлогу. Подобным образом доставлялись вода, оружие, боеприпасы и, самое главное, продовольствие.

– А кто же бандеровцев опускал в колодец?

– Свой доверенный односельчанин.

По условному сигнальному стуку по ведру обитатели подземелья знали, что им пришло известие о передаче или возвратились хлопцы с задания. Вот так и жили, как кроты, под землей с ночными кровавыми вылазками на операции.

– И кого вы нашли там?

– Целую банду! Задержали сестру главаря под кличкой Ярый. Она нам и рассказала, каким образом можно попасть в «гости» к бандеровцам. Сначала стали уговаривать вылезти родственники некоторых бандитов. Потом решили мы продемонстрировать решимость довести начатое дело до конца – взорвали гранату на уровне дверей. Почувствовав бесперспективность сопротивления, все они сдались вместе с Ярым.

После этого мы решили исследовать бункер.

– И что там обнаружили?

– Нашли много чего интересного. Во-первых, золу – свидетельство уничтожения важных документов. Во-вторых, много оружия и боеприпасов. Немало было запасов и продовольствия – сало, сухари и почему-то обилие грецких орехов. Но самое главное, мы обнаружили обмундирование наших воинов: ремни, солдатские гимнастерки, офицерские кителя и массу советских медалей и орденов.

Именно в этой форме они ходили по селам, выслеживая сторонников советской власти и забирая от ее имени у крестьян продукты.

– Какова их судьба в дальнейшем?

– Прибыли машины, и их отправили в Луцк… Это было тяжелое время войны после войны.

Начальник Управления КР СМЕРШ 1-го Украинского фронта генерал-майор Ковальчук Николай Кузьмич, украинец по национальности, родился в Холмском уезде Люблинской губернии Царства Польского в начале века, в 1902 году. Когда ему приносили обобщенные справки о злодеяниях бандеровцев, он тяжело вздыхал и катал желваки.

«Это ведь нелюди, они хуже немцев, – возмущался он про себя. – Украинцы украинцев колошматят. Советский Союз выигрывает великую войну, а Украина находится в клинче гражданской бойни. Явно бандеровцы в ней никакого приза не получат. Они проиграют затеянную бойню подчистую. А при чем тут мирные польские жители – простые крестьяне, годами легко уживавшиеся с украинцами? Как тяжело это воспринимать нормальным человеческим сознанием. Это трагедия моего народа, забывать которую – преступно».

Николаю Кузьмичу позвонил старший следователь и предложил ознакомиться с очередным протоколом допроса бандита.

– Кого вы на сей раз мне хотите привести? – устало проговорил генерал.

– Бандита Ярослава Пилипчука.

– Это что, Хмара из куреня Крука?

– Так точно, товарищ генерал, – отчеканил майор и задумался: «Вот память! Сколько он ежедневно перелопачивает материалов, однако помнит клички бандеровцев».

Ровно через три минуты в дверь кабинета, если можно так назвать комнату покинутой хозяевами хаты, тихонько постучались. Это был майор-следователь.

– Да-а-а!

Генерал разговаривал по телефону с командующим фронтом Иваном Ефимовичем Петровым. Хозяин «кабинета» кивнул на стол, показывая место, где вошедший может положить документ…

Переговорив по телефону, он сразу же потянулся к «слюнявчику» – тоненькой обложке, в которой лежал документ. Из протокола Николай Кузьмич узнал, что истребление польского населения проходило по указанию Петра Шатинского – Крука, а Крук получал непосредственно распоряжения от руководителя Южной группы Петра Олейника (военный округ «Эней»).

Банда УПА куреня Крука принимала непосредственное участие в уничтожении и грабежах польского населения в селах Шумского района: Забара, Мосты и Куты.

Кроме того, бандит подтвердил, что, не успев сформировать и организовать УПА, ее руководители высшего и среднего звена по распоряжению центрального провода ОУН стали быстро налаживать контакты с германским и венгерским командованием, фашистской разведкой и предлагать им свои услуги, прежде всего в борьбе против советских войск и партизан.

«По-другому развиваться события не могли, – рассуждал начальник управления КР СМЕРШ фронта, – так как весь центральный провод ОУН и так называемый штаб УПА были сформированы под диктовку немецкой разведки практически из числа официальных сотрудников абвера, гестапо, полиции и их агентуры».

Армейские чекисты получили данные о приказе, подписанном 9 сентября 1943 года командиром группы УПА Энеем о том, что в связи со складывающейся политической ситуацией следует прекратить какие-либо агрессивные действия против мадьяр на территории всего военного округа. Предлагалось быть с ними приветливыми и предупредительными. Ответственность за выполнение настоящего приказа возлагалась на командиров подразделений УПА и комендантов подполья ОУН.

Показания из протокола допроса Хмары дублировали ранее полученную информацию об обеспечении фашистскими оккупантами крупных банд УПА оружием и боеприпасами. Для постоянной связи с гитлеровцами в распоряжение этих бандеровских отрядов абвер выделял радистов с рациями, а также специальные группы курьеров.

Хмара подтвердил информацию о том, что бандеровцы пытаются в «случае победы москалей зарыться в землю» и действовать партизанскими методами. В лесах, на хуторах, а иногда и в селах у доверенных лиц бандеровцы сооружают подземные укрытия – схроны. Те, кто случайно узнавал о них, были обречены на смерть. Иногда бандеровцы принуждали заподозренных в симпатиях к Красной армии сельских жителей копать такие жилища, а затем их расстреливали, чтобы скрыть тайну и избавиться таким способом от своих идейных врагов.