Для Добрынина это был священный долг. Он что-то искал, чего-то ждал. Постоянно был в напряжении, в предчувствии броска, погони за чьим-то призраком. Не щадил ни себя, ни других. Мы с ним так редко виделись, что в итоге я вышла замуж за Никиту. Будь у него желание побольше уделить мне времени — вполне возможно, все сложилось бы иначе.

Макс вечно повторял мне, что он пообещал отцу защитить меня. Чего бы ему это ни стоило. Он обещал, что меня никто не обидит. Никто и никогда.

А еще… еще он был одержим идеей отомстить тому, кто виновен в смерти наших родителей. Хотя и говорил, что это просто авария. Автомобильная катастрофа на дороге. Случиться может с каждым.

Но порой мне казалось, что он не все мне говорит. И есть некая тайна.

Впрочем, есть ли разница, кто виноват? Если их все равно не вернуть. Уже никогда…

Зал опустел, остались только мы с Никитой. Он был в стельку пьян. Бормотал себе под нос, как накажет меня в постели за борзость. Но я привыкала — и к тому, что он много болтает без дела, и к тому, что мне придется играть роль. Просто играть. Притворяться. Делать вид, симулировать — делать это постоянно, чтобы все оставались довольны. Кроме меня самой.

Это просто жертва. Я осознанно шла на жертву ради будущего. Без капли любви и страсти. Меня ждала рутина, привычка. И воспитание малыша, который может быть похож отнюдь не на мужа. С чего ему быть как Шептицкий, если зачали его мы с Артуром. Я и он. Случайная девчонка и дьявол во плоти.

Я видела его в своих снах. Каждую ночь. Просыпалась в холодном поту от чувства, что он рядом. Казалось, он стоит и смотрит на меня. На нас обоих. Хочет забрать меня с собой — меня и ребенка. Стоит и молчит среди теней, просто выжидает момента.

Но это только сон, всего лишь сон. И каждый раз, когда я это понимала… я не могла потом уснуть. Я лежала и плакала. Просто рыдала до утра. Осознавая одиночество. Ведь он не пришел, не вернулся. Не хотел меня забрать с собой.

Я была одна, без него. Залитая слезами.

Мы чувствовали этот холод и скучали по нему.

И вот он приехал. Прямо на свадьбу.

Стоял и смотрел на меня, будто во сне. А мне не верилось — не верилось, что это на самом деле.

— Артур? — дрожали мои губы. — Это ты?

Между нами оставалось так мало пространства. Всего пара метров тяжелого воздуха и праздничный стол. Который он отбросил одним движением. Со звоном битой посуды. Его было не остановить.

Как же я по этому скучала.

— Что, Ульяна? Не ждала меня на свадьбу?

Он явился словно гром посреди ясного неба. Еще секунду назад я представляла, как буду тащить пьяного мужа на второй этаж. А теперь меня опять душил его горячий взгляд — эти голубые глаза, которые сжимали горло. Я не могла сглотнуть, не могла сделать шаг. Была парализована.

Артур подходил медленно, но уверенно. Он пришел за мной, и это не обсуждалось.

Я столько всего думала, так много выплакала слез за этот месяц — была уверена, что между нами все кончено. Больше не увидимся. Строила планы, искала новые возможности, налаживала связи. Готовилась к жизни с тем, кого не люблю.

А он пришел и все перечеркнул. Опять. Просто скомкал как салфетку — как тот листок бумаги, на котором был неверный номер. Он его прочитал, он видел эти цифры. И я уверена — он мне звонил, Артур пытался позвонить. И был в итоге зол.

Ужасно зол, просто немыслимо зол. Это был натуральный чистый гнев сверхчеловека — настоящего демона, который соткан из жестокости.

Только со мной он был другим. Тогда. В ту волшебную ночь. Ему не было плевать. Теперь я это понимала на все сто. Иначе бы он не приехал, не заставил меня плакать.

Вот только было непонятно, что это — слезы горечи утраты или же радость снова его видеть. Ощущать. Вдыхать. Опять дрожать от страха оказаться под Артуром, в его власти. В этих сильных беспощадных лапах зверя.

Так или иначе, я его разозлила. Вызвала бурю, взорвала изнутри. Он не мог это стерпеть, не мог с этим смириться. Он пришел за мной, чтобы сделать меня своей. Окончательно.

И я не могла теперь понять, чего хочу на самом деле — сохранить свою синицу в руках или забыть о страхе и разжать ладони. Взмахнуть этими же руками как можно сильнее… и подняться выше. Поравняться с журавлем, парящим в небе. Стать его спутницей жизни, лететь вместе с ним до самого горизонта, не боясь высоты. Не боясь упасть и разбиться.

— Зачем ты пришел? — катились у меня горячие слезы по щекам. Я его не боялась — я его любила. Боялась лишь признаться в этом прямо. — Только не ты… Зачем, Артур? Зачем ты это сделал?

Он гладил меня по волосам, по плечам. Вытирал с лица слезинки.

И с бешеным взглядом повторял одно и то же:

— Я пришел за тобой, Ульяна. Потому что ты моя. И мне все равно, что ты там себе надумала.

— Но ведь я не твоя, — говорила я, превозмогая ком поперек горла. — Уже не твоя, Артур. Я вышла замуж. У меня другой. Прости, но я не могу быть твоей.

— Прощений я не принимаю, малыш. — Его пальцы трясло мелкой дрожью. Он был не в себе. Как обычно — на грани тотального контроля и чистого безумия. Как я обожала. — Тебе не за что просить прощения. Не надо… Твои губы созданы не для этого. Они существуют лишь для одного, — взял он меня за подбородок, чтобы приподнять его и поравнять со своим ртом.

Обжигающий поцелуй. Такое сладкое, дурманящее чувство.

Я опять в его руках, опять безвольна. Он снова подчиняет, отнимает меня у остального мира, чтобы увезти с собой. И это было лучшим, что могло случиться в ту ночь. Я это понимаю теперь. Когда уже все позади — и я ему сказала правду.

Призналась наконец, что беременна.

Я сделала все, чтобы спасти положение. Обеспечить будущее ребенку, оградить себя от позора. Не позволить Максу решить, что я шлюха. Мне пришлось опять пойти на сделку с совестью, чтобы жизнь не разрушилась. Как и в тот ужасный день, ровно год назад.

Но как только стало казаться, что все карты крыты и ничего уже не