— Послушайте, — изумилась я, — неужели вы так запростоможете со мной лежать, ничего не испытывая? Это же очень странно.

— Значит вы все же понимаете, что это нелегко, — вместоответа заметил он, — а зачем тогда обвинили меня в эгоизме? Лежать с вамитеперь мне легко, а вот путь к этому был сложным. Истинная вера — тяжелый путь,он по силам немногим.

В его горячих объятиях я почувствовала это как никогда ипотому сказала:

— Знаете, я пока еще не достигла ваших высот, а потому лучшене будем искушать природу. Хватит уже обнимать меня. Лучше пойдите гляньте,может одежда высохла. Так я согреюсь без греховных мыслей.

— Хорошо, пойду, — согласился американец, — но тогда вамстоит еще выпить ведического эликсира. Две-три капли на язык, и сразусогреетесь.

Он посветил фонариком и протянул мне маленький красивыйпузырек, украшенный полудрагоценными камнями. Я залюбовалась этим чудом иподумала, что в нем можно было бы хранить духи, а можно было бы…

— Советую принять эликсир поскорей, — вплел в мою мысль свойголос американец и вышел из шалаша.

Я капнула на язык несколько капель и вскоре запылала так,что хоть бери и вылезай из собственной шкуры.

Американец очень быстро вернулся. Он был уже одет, но мнесказал:

— Ваша куртка и джинсы высохнут еще нескоро, а свитер совсеммокрый.

— Но ваши же высохли, — заметила я.

— Нет, я надел сырое, вам так нельзя. Вы заболеете. Я оченьдолго тренировался, прежде чем научился регулировать температуру своего тела.Мы поступим следующим образом: вы останетесь здесь, а я сбегаю к местнымжителям и куплю вам сухую одежду. Деньги уже высохли.

Я пришла в немалое изумление — что за наивность? Он побежитк местным жителям, разбудит их — на дворе ночь — начнет совать им свои долларыи просить сухую женскую одежду. В лучшем случае его в психушку сдадут, в худшем— разобьют лицо и отберут деньги. Последнее наиболее вероятно.

Конечно же, я поделилась своими опасениями.

— Нет, Всевышний приведет меня к хорошим людям, — возразилмне американец.

— Почему вы так уверены? — удивилась я.

— Потому что я предался Всевышнему.

— И потому вас два раза топили, — напомнила я, возмущаясьтем, что он, не подумав, мелет.

Похоже, я расстроила его.

— Я размышлял над этим, — признался американец. — Всевышнийничего не посылает случайно. Раз упал я в ледяную воду, значит в этом естьсмысл. Моя задача определить, чему Господь меня этим опытом учит. Господь любитнас и оберегает от ошибок и никогда не совершает жестокости. Он делает лишь то,что для нас необходимо.

Я возмутилась:

— Не совершает жестокости?! Хотите сказать, что для менябыло необходимо остаться сиротой в том возрасте, когда я, по сути еще глупыйребенок, особенно нуждалась в родителях? Я же ангелом была, толком и нагрешитьне успела, так за что Господь так покарал меня? Чем я ему не угодила?

Американец неожиданно рассердился.

— Это ошибочное утверждение, что Господь карает, — гневновоскликнул он. — Никого не карает Господь, он безгранично добр, бесконечнотерпелив и опекает нас в каждом нашем шаге. Давая нам мучительный опыт, онизбавляет нас от еще больших мучений, к которым стремимся мы по глупости своей.Так мать, заметив, что ребенок все же тянется к огню, несмотря на еемногочисленные запреты и объяснения, принимает мудрое решение этот опыт емудать, но с гораздо менее опасными последствиями. Мать позволяет малышупотрогать пламя свечи. Малыш плачет, ему больно, он даже гневается на мать имашет на нее ручонкой, а мать жалеет его и радуется, что избежит он теперь огнябольшого. В прошлой жизни своей вы могли иметь те желания, за которыерасплачиваетесь в этой жизни. Это путь роста для того, кто пренебрегаетдуховным знанием. В материальном мире все страдают. Да, здесь плохо, здесьмного горя, но никто не заставлял нас уходить из Духовного Царства, где вечноеблаженство, и приходить в материальный мир, где лишь муки и горе. Мы в заблуждениизакоренели и не хотим своей ошибки понять, мы ропщем лишь на то, что этот мирконечен. А ученые бьются над тем, чтобы принести вечность в этот ужасныйматериальный мир, который на самом деле мы должны стараться покинуть. Может ликто представить, чтобы заключенные захотели сделать свою тюрьму вечной? Ученымэто не удастся, потому что Господь добр и не допустит вечных мучений и горя. Мысами хотим быть здесь, и это наше желание Господь выполнил лишь для того, чтобымы могли на собственном опыте познать причинно-следственные связи. В концеконцов все мы рано или поздно поймем, что хорошо нам только в Духовном ЦарствеБожьем и вернемся туда.

Признаться, от проповеди такой я ошалела. Столько мыслей вголове появилось, что возникла опасность короткого замыкания мозгов.

— Ладно, не будем обо мне, грешнице, — чтобы закрыть этотвопрос, сказала я, — поговорим о вас, о монахе. Почему же с вами неприятностислучаются? Вы же отошли от всего мирского, так за что Господь на вас ополчился?

— Может я совершил какую-то ошибку, отклонился от духовногопути и перешагнул безопасную грань, — предположил американец.

Я изумилась:

— Разве это возможно?

— Майя не дремлет, она постоянно заманивает в свои сети.Какими-то нечистыми помыслами или делами я, возможно, заработал такую карму, аможет Господь подает мне знак, который предстоит еще разгадать.

Он был явно расстроен. Мне захотелось его успокоить.

— При чем здесь карма? — воскликнула я. — Если на вашем путивстретились «братаны», купание в холодной воде скорее поощрение, чем наказание.Вас могли просто пристрелить, Всевышний же спас вас, да заодно и меня,следовательно вы совсем не грешили. И кармы никакой у вас нет.

— Нет-нет, — не согласился американец. — Карма на этойпланете есть у всех, кто служит майе и не предался всецело Богу. Я же нахожусьна пути. Я остановил свою старую карму и не нарабатываю новой, но удержаться навысоте не может никто. Время от времени происходит падение. Возможно упал и я,раз со мной такое случилось. Все эти приключения — или признак кармы или знакГоспода, что майя затягивает меня. И то, что я вынужден так много общаться сженщиной, тоже признак кармы. Видимо, согрешил. И даже подозреваю где.

Я не смогла удержаться от любопытства и спросила:

— Скажите, пожалуйста, где? Вдруг и мне такое грозит, так япостараюсь не грешить.

— Вам это не грозит, — успокоил меня американец. — Вы несанньяси. Ваша карма за вами тянется и, чтобы ее прервать, предстоит пережитьеще не одно рождение. А я слишком увлекался тренировкой своего тела, думаю, вэтом падение мое. Я, незаметно для себя, перешагнул грань и привязался к своемутелу, а в этом мире ни к чему привязываться нельзя. Если бы я не тренировалсвое тело, мне не пришлось бы пользоваться плодами этих тренировок. Всевышнийдает нам все, чего мы хотим. Раз я тренировал свое тело, значит хотел егоиспытать, но вы не тренировали свое тело, поэтому я побегу за сухой одеждой.