Комментарий автора:

Каждый в своей жизни хоть однажды сталкивался со случайным предсказанием, интуитивной игрой слов! А позже, спустя годы, вспоминал, что однажды был осведомлен о происходящих событиях. Рассуждал: «Это же мне и предрекали».

Что это на самом деле?

Один из вариантов нашей жизни, предусмотренный свыше?

Чувство генной памяти, страх, который включился от внезапного восприятия сказанного?

Или это и есть Божий промысел?

На тему предсказаний можно долго рассуждать. Но я-то знаю, в каждом человеке заложен Код Свободной Воли. Поэтому не забывайте о вашем эмоциональном праве на собственную жизнь – принимать или не принимать навязанную кем-то мысль. Ну а проанализировать услышанное извне еще никому не помешало.

Они знали друг друга с детства.

Они жили в одном дворе: она из академической семьи врачей, а его мама была школьной учительницей. Они учились в одной школе: она в десятом, а он в пятом классе.

Он заканчивал школу и собирался в армию.

Она училась на последнем курсе мединститута и думала о распределении на работу.

Все во дворе знали, что он ее любит.

Все во дворе знали, что она увлечена учебой и позволяет ему ее любить.

В день, когда его призвали в армию, ей сказали, что он уйдет в Афганистан.

И тогда, обивая пороги Кишиневского военкомата, она ушла с ним медработником в один призыв. Той весной 1979 года они были уверены, что навсегда останутся вместе. Она и он: Дина и Евгений.

Два года пролетели как один день для них, и как вечность – для их близких.

Наступил 1981 год: Ташкент, госпиталь и время возвращаться домой. Компанию им составила боевая подружка – медсестра Светка.

Дина должна улетать спецрейсом в Кишинев, Женя и Света – поездом в Москву. Они уже дембеля.

Света и Дина закончили служить подчистую, а вот Евгений принял решение защищать Родину всю оставшуюся жизнь.

Поэтому сначала Москва, где он получит назначение на службу, а потом – куда Родина пошлет.

Дина, сколько помнила, всегда слышала, что Женя будет ее мужем.

Об этом в первый раз он смело заявил, когда ему было пять, а ей 10. Позже многочисленные родственники даже не сомневались в их женитьбе.

За годы службы в Афганистане она поняла, что не любит его, но их так многое связывало, что не имело смысла рушить этот союз.

Сейчас они свободно гуляли по ташкентским улицам и ждали автобус в Бухару.

Вот и долгожданный транспорт.

Бухара встретила их обилием солнца, цветов и фруктов на маленьком рынке автовокзала.

Выйдя из автобуса, ребята решили направиться по историческим местам города.

Запах плова разливался и смешивался с ароматом цветущих роз. Май. Прекрасный горный май. Здесь не было душманов, здесь не было грохота войны. Хотя тут и там мелькала военная форма, все было здесь по-другому.

– Боже! Какой вкусный запах! – сказала она.

– Это Анвар-ага делает. У него все сыновья в Афганистане погибли. Он всегда плов готовит и всех угощает. Подойдите, уважьте старика, – сказал продавец черешни.

– А еще он отменно, доченька, гадает, – шепнула ей его жена, упаковывая солнечную черешню в пакет.

Они подошли к старику и завели с ним разговор.

У старика были до удивления бледно-голубые глаза. Как будто небо заволокло белым туманом. Она, наверное, слишком пристально разглядывала старика.

– Что, дочка, цвету глаз удивляешься? Старость, печали и слезы смывают даже черный цвет глаз. Но тебе, Слава Богу, этого не надо переживать.

– На, держи… – он протянул Дине две пиалы с рисом.

Рис был сухой: белый и черный.

– Дикий и домашний рис, – пояснил старик. – Смешивай его, пересыпай из одной в другую.

Ребята стояли, как завороженные.

Она автоматически начала пересыпать рис из одной чашки в другую.

– Присядь и наклони голову, – попросил старик.

Что-то читая над головой Дины, заглядывая в пиалы с рисом, он совершенно молодым голосом вдруг начал описывать ее дом, родителей, брата с сестрой. А потом, перейдя на шепот, сказал:

– Детей пятеро у тебя вижу и муж твой военный. Генеральской женой тебя вижу.

Краем глаза она увидела, как улыбнулся Женька.

– Поднимайся, – как будто отдавая приказ, проговорил старик.

Она встала, отряхнув коленки.

– Ты самолетом летишь? – пристальный взгляд старика ее как будто пронзил насквозь.

– Да, – почему-то шепотом произнесла она.

– Не надо в небо. Самолетом нельзя тебе. Детей не будет тогда, судьба совсем плохая ждет. Полетишь небом – себя потеряешь, его потеряешь. Не надо, говорю. Всевышний говорит: поездом езжай.

– А мне? – протянула старику руку Светка. – А я?

Он погладил ее по голове, как будто не замечая протянутой руки.

– А что ты? Ты дитя береги, еще двух усыновишь, мальчиков не возьмешь, хлопот много…

Светка ошалело посмотрела на Дину.

А старик, как будто забыв о них, раскладывал по пиалам плов и приговаривал:

– Кушайте плов, очень сочный плов получился.

Дина отошла в сторону.

«Какие пять детей, какие Светкины усыновления? Сколько глупостей за несколько минут», – бежали мысли.

Боковым зрением увидела, что Евгений что-то спрашивает у старика.

– Ничего не знаю.

Только и услышала она ответ.

– Ну что, поехали в Ташкент, на вокзал? Пока я никого не усыновила, – подавая ей черешню, сказала Светка. Помолчав, добавила: – А что? Может, вдруг разобьется самолет.

– Ты что болтаешь, – перебил подругу Евгений, продолжив: – Все ребята летят, и ничего. Это же спецрейсы, военных из Ташкента вывозят.

– Ага, тебе-то что?! Ты с командиром поездом поедешь, я тоже с майором в особых отношениях, – погладив выпуклый живот на третьем месяце беременности, улыбнулась Света.

– А Динка? Сунут с грузом 200 вместе, или еще каким-нибудь самолетом.

– Нет, давай уж поездом, Дина, тебя отправим от греха подальше, – обращаясь к ней, без умолку трещала подруга.

– Старик-то сказал – плохо будет, если полетишь. Детей не будет. Поехали в Ташкент на вокзал.

Последние Светины доводы были вескими для Дины и Евгения.

Приехав на ташкентский вокзал, ребята поняли, что уехать поездом ей не суждено. Билетов не было вообще.