Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Слушаюсь, — ответила с почтением Влада и низко поклонившись, поспешила поскорее уйти прочь.
— Только работай усердно! — ей в спину раздался строгий голос Строгановой. — Может через недельку снова на кухню разрешу тебе вернуться, в помощь к Устинье.
— Благодарствую, барыня, — Влада на миг обернулась и снова поклонилась.
Влада поспешила прочь, правда не зная, куда идти. В ее животе урчало от голода, но она опасалась идти в дом, чтобы опять не рассердить барыню. Та же сказала, что не хочет ее видеть. Однако Владу грела одна приятная мысль о том, что этот Строганов оказался не таким уж мерзавцем, и не только не стал мстить ей за ее отказ появиться в его спальне, но и упросил маменьку отменить наказание у столба. Все же, видимо, он был неплохим человеком.
Пройдя большой двор, девушка направилась к амбарам, узнав у дворовых, что за ними находится скотный двор. Неожиданно на встречу ей попалась та самая девочка, которая помогала на кухне Устинье.
— Маня! — окликнула она Владу.
— Чего тебе, Миланья? — спросила она, останавливаясь.
— Вот! Устинья Егоровна велела тебя пирожки передать, ты ж с утра ничего не ела, — она быстро сунула Владе в руки два пирожка, завернутых в тряпицу. — Яж на конюшню сначала побегла, а тебя там нет.
— Спасибо вам с Устиньей Егоровной большое. Вы очень добрые, — расторгалась Влада.
— Кушай! А я обратно побегла помогать. Тебя то нету, а мы с Устиньей Егоровной ничего не успеваем. Еще каши, да щей на ужин на всех дворовых варить, да тельное для господ готовить, а я еще даже рыбу не почистила.
Девочка убежала, а Влада засовывая ароматный пирожок пошла далее, думая о том, что все же в этом неприветливом мире — бесчеловечной эпохе крепостничества, многие люди оставались добрыми и жалостливыми. Ну, кончено же, не считая некоторых своенравных барынь, жаждущих по малейшему поводу пороть своих крестьян.
Глава XVII. Условие
Михеич оказался смурным неразговорчивым мужиком лет пятидесяти. Оглядев стройную Владу, он как-то недовольно сплюнул на землю и прокряхтел:
— И на кой ляд тебя, девка, барыня ко мне послала? Какой от тебя прок от такой худосочной? Ты ж даже сена коням не накидаешь как должно, еще надорвешься. Толку то от тебя никакого не будет.
— Почему же? — спросила Влада, решив доказать этому мужику, что способна все же на что-то. Она боялась, что Строгановой доложат, что и на скотном дворе она с работой не справилась. Этого допустить было нельзя. — Я многое что могу.
«Как там Лукерья Львовна говорила — легкая роль? Как же. Такая же трудная, как и предыдущая. Система наверняка делает все по аналогии, барышня должна угодить императрице, крепостная барыне, все логично» — подумала обеспокоенно про себя Влада.
— Неужто? — засомневался Михеич, прищурившись. — Ой заливаешь ты, девка, поди. Ты ж с детства при Устинье на кухне помогала, только пироги печь и умеешь. Что ж еще?
— Вы, дядюшка, скажите, что делать надобно, я способная, быстро учусь.
— Корову или козу доить умеешь? Или овец стричь?
— Нет.
— Так и думал, — буркнул мужик. — Верно сказал. Проку от тебя не будет.
— А может, что еще надобно делать? Я кормить животных могу, помыть их если надо, живность она любит меня, слушается, — тут же затараторила Влада.
— Добро, придумал тебе работу. Будешь гусей и кур кормить, и за свиньями убирать. Это хоть сможешь?
— Смогу, — закивала Влада довольно.
«Лучше уж эта грязная работа, — думала Влада про себя, — чем у столба стоять или поротой быть».
Конечно на кухне при Устинье и теплее и сытнее, да и кулинарные навыки у Влады отменные были, все ж мама ее с детства готовить учила в реальности. Но пока придеться потерпеть и это место. Надо же было как-то выкручиваться.
.
В тот же день Михеич все показал ей и рассказал, и уже вечером девушка принялась помогать одноглазой бабке Авдотье, которая так же работала на скотном дворе. Бабка оказалась приветливой и глуховатой, но довольно проворной. Она показывала Владе, что надобно делать и направляла ее. Только после десяти вечера все дворовые, работающие на скотном дворе, побрели на большую людскую кухню при барском доме, ужинать.
Влада так же со всеми поела пустой гречневой каши, наваренной Устиньей, запивая ягодным взваром и закусывая ржаным хлебом. Уже за полночь девушка добралась до своего места — небольшой жесткой койки во флигеле барского дома, и заснула беспробудным сном, уставшая и печальная.
Когда Влада закрыла глаза и заснула, виртуальная система зафиксировала ее состояние, и переключила все режимы в «спящее» состояние, настроив комфортный воздушный режим.
.
Бабка Авдотья разбудила ее спозаранку, едва пропели первые петухи, и велела до утренней трапезы накормить всю живность. Влада быстро умывшись и выпив воды, принялась за дело, чувствуя, что совсем не выспалась, но готовая снова исполнять свою роль. Она заплела две косы и проворно начала накладывать в большую миску пшено, разбавляя его свежей нарезанной травой, как и научила ее Авдотья.
До завтрака Влада накормила всю порученную ей живность, а после занялась приборкой в курятнике и гусятне. Около полудня девушка убирала навозные кучи в свином загоне, вытаскивая из них ботву, плоды яблок и свеклу, которые свиньи растащили из съестного корыта по всему загону. Она мыла овощи в небольшом ведре, и откладывала их сушиться. Все утро она думала он том, как угодить барыне, и закончить второе задание хоть на какие-то баллы. Оставалось менее суток на его выполнение, но она никак не могла придумать, что делать.
Влада убирала остатки свиного навоза в переднем углу загона, поднимая его небольшой лопаткой и складывая в ведро, когда услышала за спиной ехидный мужской голос:
— Никогда не думал, что мне понравиться смотреть, как девка навоз убирает. Весьма живописно.
Резко выпрямившись, Влада обернулась, и тут же окатила недовольным взором Строганова, который подпирая плечом столб, и скрестив руки на груди как-то насмешливо смотрел на нее. Одетый в темные штаны, обтягивающие его сильные ноги, шелковую чуть расстегнутую сверху рубашку, дорогой вышитый жилет и невысокие сапоги из черной кожи, он стоял в
