Гнев короля немного утих; он подошел к королеве, положил руки ей на плечи и улыбнулся.

– Умница Бесси приглядит за девушкой, да? Бесси найдет ей прекрасного супруга.

– Ты насмехаешься надо мной? Я думаю, что это наш долг…

– В том-то и беда, Бесс. Порой твое чувство долга перед семьей бывает чрезмерным.

– Я хочу для Анны счастья и безопасности…

– …С половиной наследства Уориков, которое перейдет Вудвиллям? Мне надоела эта девчонка! Хотел бы я знать, как Ричард нашел ее? Ему, должно быть, кто-то помогал. Но ничего, я найду его помощников! Они еще пожалеют об этом.

* * *

Гнев короля испугал Джейн. Она знала, что его больше всего беспокоили ссоры братьев. Двор, по возможности, держался подальше от всех трех. Над двором повисла зловещая тишина. Ходили слухи, что все это может привести к еще большим неприятностям. Бывало, что к печальным последствиям приводили и менее взрывоопасные дела. Эти два человека были самыми могущественными в стране после короля, и вот они были готовы перегрызть друг другу горло.

Эдуарду следовало без промедления принять смелое решение, а он терзался сомнениями. Георг, с одной стороны, Ричард – с другой, – каждый тянул в свою сторону, а тут еще королева, которая говорила: «Не отдавай девушку никому из них; пусть она достанется Вудвиллям!»

Эдуард сделал то, что делал всегда, когда у него наступали напряженные времена: он пошел к Джейн. Он знал, что никто не любил его так бескорыстно, как она.

– У меня вот-вот расколется голова, – сказал он ей. – Клянусь Пресвятой Девой, Джейн, надвигается беда.

Она уложила его на диван и натерла ему виски ароматической мазью. Ее пальцы были прохладными и успокаивающими.

– Порой я думаю, – сказал он, – что в этом королевстве нет ни одного человека, которому я мог бы доверять, за исключением тебя. – Он обнял ее и притянул к себе. – Нет мне покоя. Ричард хочет эту девчонку. Георгу она тоже нужна. Что мне делать?

– Дать свое согласие на ее брак с Ричардом. Пусть ее привезут из приюта, пусть отпразднуют свадьбу… и дело с концом.

– С концом, Джейн? Это будет только начало. Тогда начнется настоящая война между братьями.

– Почему, ведь она будет женой Ричарда?

– Они будут сражаться не из-за девушки, а из-за наследства.

– Возможно, это так в отношении Георга, но не Ричарда.

– Тем не менее Ричард никогда не отказывался от своих прав.

– Эдуард, подумай не о наследстве Анны, а о ней самой. Она любит Ричарда, Ричард любит ее. Пусть они поженятся. Разве мы сами не знаем, что такое любовь?

Он засмеялся.

– Конечно, знаем. И настолько хорошо, что мне кажется, мы теряем понапрасну время, обсуждая дела других людей.

– Дай свое согласие на ее брак с Ричардом. – Ты – пламенный защитник.

– Разве я прошу о чем-то слишком серьезном?

– Конечно. Почему ты не просишь о вещах, которые легко давать, как это делают другие? Ты всегда просишь за других. А мне хочется сделать что-нибудь для тебя.

– Ричард всегда был верен тебе, а Георг был твоим врагом. Почему же теперь ты хочешь ублажить Георга за счет Ричарда?

– Друзей нет нужды ублажать, ублажают только врагов.

– Уверена, что это трусость.

– Когда на эту страну надвигается беда, поистине я трушу. Ей-богу, лучше бы эту девушку никогда не нашли!

– Ты не можешь так говорить! – вспылила она. – Харчевня! Отвратительное вонючее место… а она – дочь Уориков! Мы даже не можем себе представить, чего она там натерпелась… Эдуард, ты должен позволить ей быть счастливой хотя бы теперь.

В ее глазах стояли слезы, но плакала она не только об Анне, но и о себе, а может быть, и о нем. Она чувствовала, что в нем нет жалости. Анна ничего не значила для него, а только создавала неудобства, и Джейн трепетала при мысли о той слепой любви, которую она отдала этому человеку. Ее околдовали его необычайная красота и обходительность. Она видела сверкающую оболочку, а не самого человека, пока не стало слишком поздно. Она была испугана еще и потому, что он тоже любил не настоящую Джейн, а ее блестящую оболочку – ее прекрасное овальное лицо, ее мягкую белую кожу, ее веселый смех.

– Пресвятая Дева, – говорил он, – хотел бы я знать, как Ричард обнаружил ее. А вот это он как раз и отказывается говорить мне. Но я-то знаю, что кто-то нашел ее и рассказал ему. Если бы я только мог схватить этого человека, я бы заставил его пожалеть о содеянном.

Джейн уткнулась лицом в его украшенный бриллиантами камзол.

– И что бы ты с ним сделал, Эдуард?

– Его бы ждала смерть предателя.

Джейн закрыла глаза, увидела, как кричащая толпа волочит ее по улицам Лондона в Тиберн. Она представила себе, как на нее ложатся грубые руки, услышала проклятия толпы… Ужасная смерть…

– Это было бы несправедливо за такую малость, – сказала она.

– Малость!

Как быстро он приходит в ярость! Она не смотрела на него, но знала, что лицо его побагровело, глаза налились кровью, а рот стал безобразным. И мало что осталось от того очаровательного, веселого купца, который покорил ее сердце и даже теперь не отпускал его.

– Эта малость приносит мне столько беспокойства! Ты ничего не понимаешь в этих делах. С меня хватит неприятностей. Разве Георг не выжидает?.. Он ищет любую возможность, чтобы выступить против меня! На такой благодатной почве как раз и развязываются войны.

Когда он немного успокоился, она сказала:

– И все же это неправильно, что столь кроткая девушка должна так страдать. А Ричард, который всегда служил тебе верой и правдой, – разве он не заслужил великодушного отношения с твоей стороны?

– Ты слишком добра к влюбленным, Джейн.

– Я такая, какая я есть.

– О! – воскликнул он. – И ты та, которую я люблю, Джейн.

Ее сердце забилось сильнее от страха. Насколько сильно он ее любит? Насколько сильнее в нем говорит любовь, чем разум? Отчаянность, с которой она никогда не могла справиться, снова обуяла ее. Сейчас она была готова отказаться от всего, лишь бы узнать правду.

Она встала на колени на кушетке, глядя на него огромными потемневшими глазами.

– Что тревожит тебя, Джейн?

– Я должна тебе кое-что сказать, Эдуард.

– Говори быстро и скорее ложись рядом со мной.

– Это я нашла Анну Невилль… Я нашла ее для Ричарда.

– Ты… нашла Анну Невилль! Снова ты!!!

Она склонила голову и закрыла глаза. Ужасный, вызывающий оцепенение страх овладел ею. Он вскочил, схватил ее за плечи и с неистовством сжал их.