заглянуть в мою душу.

— Нет.

Я чувствую, что улыбаюсь.

— Не против прогуляться?

Она берет меня под руку.

— Конечно, но я все еще голодна, так что смотри в оба в поисках киоска с хот-догами.

— Нет, блядь, спасибо.

«Джордан на реке» находится недалеко от пирса 25, что находится недалеко от парка Гудзон-Ривер. Я указываю в том направлении и закидываю руку ей на плечо, чтобы притянуть ближе.

Девушка хватает мою руку, которая свисает с ее левого плеча. Мой желудок переворачивается от ощущения ее пальцев, сцепленных с моими.

— Хороший вечер.

Я не могу стереть ухмылку со своего лица.

— Так и есть.

Мы идем в тишине, любуясь огнями Нью-Джерси, отражающимися в темной реке. Спокойствие, которое не имеет никакого гребаного смысла, поселяется внутри меня. Обычный хаос моей жизни — в частности, все дела «Норт Индастриз» — рассеивается, когда я с Габриэллой. Когда мы вместе, я чувствую, что ничто не может коснуться меня. Как будто мир вокруг нас может рассыпаться в прах, но ничто из этого не будет иметь значения, потому что мы вместе.

Она сжимает мою руку.

— Мы уже достаточно далеко.

— Хм?

Ветерок развевает ее длинные волосы, которые застревают у нее между губ. Она убирает пряди и заправляет их за ухо.

— Мисс Коулман. — Девушка вырывается из-под моей руки и оставляет между нами расстояние в полметра. — Она не может нас видеть. Тебе не нужно продолжать притворяться, что я твоя девушка. — Габриэлла отворачивается от меня и направляется к ближайшей скамейке с видом на воду.

Я стою там, глупый, не имея правильных слов, чтобы выразить то, что хочу сказать. Медленно подхожу к скамейке и сажусь рядом с ней. Люди проходят мимо, большинство из них не обращают на нас внимания, а я ищу нужные слова, чтобы сказать.

— Могу я быть честной с тобой кое в чем? — Ее взгляд устремлен вперед, брови нахмурены. Габриэлла не ждет моего ответа. — Я сказала, что буду твоим ведомым, но… — Она качает головой и опускает взгляд на свои руки, которые в данный момент сложены вместе на коленях. — Я чувствую, что поступаю несправедливо по отношению к своему сердцу.

Моя грудь раздувается от чего-то, похожего на возбужденное предвкушение того, что она может сказать дальше.

— Мой мозг знает, что все это фальшивка, но мое глупое сердце просто… — Габриэлла тихо посмеивается. — Он боец-идеалист, знаешь? Просто бросается в бой головой вперед, пока больше не понимает, что реально, а что фальшиво.

Уголок моего рта дергается.

— Твое сердце — это он?

Девушка хмурится, ее брови все еще напряжены.

— Да. Я так думаю.

Улыбаюсь, но не потому, что она такая милая, или потому, что я счастлив просто быть рядом с ней. А потому что то, что она пытается мне сказать, это…

— Ты влюбляешься в меня?

— О, боже мой. — Габриэлла смеется и избегает моего взгляда.

Я кладу руку на спинку скамейки и придвигаюсь к ней ближе.

— Скажи мне, что я неправ, и я отступлю.

Выражение ее лица становится серьезным, и девушка моргает, все еще глядя вперед. Наконец, Габриэлла поворачивается ко мне, и я вижу, как в ее голубых глазах отражается мое будущее. Мы, вместе. Навсегда. Черт, я так в нее влюблен. И уже давно.

— Ты не ошибаешься, — печально шепчет она. — Прости.

Ее извинения отбрасывают меня на пару сантиметров назад.

— Прости?

Она наклоняется вперед и закрывает лицо руками.

— О, боже, Кингстон. Я все испортила. Тебе нужен был друг, а я…

Скольжу рукой по ее коленям к бедру и притягиваю ближе. Ее глаза широко распахиваются, она в замешательстве, но легко подчиняется мне. Я подцепляю коленом ее бедро и сажаю девушку к себе на колени. Она ахает и хватает меня за плечи. Представляю, каково это — задрать ее крошечную юбку до бедер и полностью открыть ее для себя. Убираю волосы с ее шеи, прижимаюсь губами к ее горлу и стону.

— Би. — Теплый, сладкий вкус ее кожи вызывает жажду прикосновений к более нежным местам ее тела.

Провожу губами по теплой розовой коже под ее ухом. Девушка дрожит и поднимает подбородок, открывая доступ к своему горлу для моего рта.

«Черт возьми, да».

— Я хочу съесть тебя, — шепчу я.

Крошечный вздох, срывающийся с ее губ, действует прямо на мой член. Не может быть, чтобы она не почувствовала мою твердость под своей попкой.

Где-то в глубине души я знаю, что мы не одни, что вокруг нас толпятся люди, и у нас нет уединения. Но мне на это наплевать. Насколько я понимаю, только стихийное бедствие эпических масштабов могло бы разлучить нас.

— Кингстон, ты играешь нечестно, — говорит она, задыхаясь.

— Играю? — Я целую ее в подбородок. — Для меня это не игра.

Габриэлла отстраняется. Я хватаю ее сзади за шею, опасаясь, что девушка отодвинется слишком далеко.

— Не лги. Помнишь… мое сердце.

— Я не лгу. Ты мне нравишься с тех пор, как… — Я с трудом сглатываю и не могу выдержать ее взгляда. — С самого начала.

— Но я думала…

— Я не гей. И не бисексуал. Я гетеросексуальный мужчина, который всегда хотел тебя. Я хочу тебя.

Она моргает, смотрит на дерево, на другую скамейку, вперед в никуда.

— Это не имеет смысла.

— Не имеет смысла? Господи, Габриэлла, ты чертовски феноменальна. Ты очаровательная, умная, потрясающе красивая…

Девушка резко поворачивает голову.

— Остановись. Не говори так.

— Не остановлюсь. Я хочу сказать… Посмотри на меня.

Она этого не делает.

— Посмотри на меня. — Запускаю пальцы в волосы у нее на затылке и сжимаю их в кулак.

Наконец Габриэлла смотрит на меня.

— Все в тебе меня возбуждает.

Она пытается отвести взгляд, но я лишь сильнее удерживаю ее.

Прижимаю свой лоб к ее.

— Твой ум, твое сердце и твое лицо. Мне нравится в тебе все.

Она закрывает глаза и качает головой.

— Шрамы и все остальное.

Девушка оседает напротив меня. Ее тело тяжело падает мне на грудь, и я обнимаю ее так крепко, как только могу, прижимая к себе, чтобы удержать на месте. Ее тело тает на моем.

— Ты не гей?

Я смеюсь, переполненный облегчением и чистой гребаной радостью.

— Даже немного.

— Ты солгал.

— Ты предположила, а я не поправил.

Она отстраняется, чтобы посмотреть на меня.

— Почему нет?

— Потому что я хотел прикоснуться к тебе с первой нашей встречи. И знал, что, если ты будешь думать, что я гей, это удержит меня от действий. И так и было… на какое-то время.

— Не могу поверить, что я не поняла…

— Люди