Тут же вспомнилось, почему маги-портальщики обязательно носили трости или зонты — для равновесия, ведь удержать это самое равновесие и не упасть лицом в брусчатку стоило одного испорченного каблука. Он не сломался окончательно, но хрустнул и начал ощутимо шататься.

— Совсем дед постарел, — проворчала я, пошатав ногой. — Ни одного приличного перемещения.

Зайдя в здание мэрии, как будто невзначай я вошла в кладовку, быстренько разулась и починила каблук с помощью магии. Без сапожника, конечно, не обойтись, но на пару часов хватит.

— Совсем дед постарел, — ругалась сквозь зубы, кое-как натягивая туфлю обратно. — Ни одного приличного перемещения…

В приемную мэра я вошла без стука. Измученный Боуз со влажной повязкой на лбу сидел за столом. Боуз, прилепивший на лоб мокрую повязку, сидел за столом. Перед ним стояла бутылочка с успокоительным эликсиром, стопочка и вазочка с леденцовой карамелью. Пыльная понурая мухоловка, до такой степени потерявшая вкус к жизни, что между листьев паук сплел паутину, была на месте. Счетовод с обломками швабры, к счастью, отсутствовал. Кабинет градоначальника прятала новая дубовая дверь, и только пара мазков краски на косяке намекали, что когда-то в помещении происходил магический беспредел.

— Госпожа чародейка! — сорвав с лба повязку, подскочил на стуле Боуз. — Почему так долго?

Я посмотрела на настенные часы. Они давно встали и показывали четвертый час пополудни.

— У вас часы остановились, еще одиннадцати нет.

— У нас тут не только часы остановились, а вся работа остановилась! — воскликнул он, вылезая из-за стола. — Чрезвычайная ситуация! Ахтунг! Пожар!

— Кто-то сгорел?

— Практически! — вылезая из-за стола патетично заявил он.

— Новый мэр? — почти ужаснулась я очень короткой службе несчастного Хардинга. Вот ведь не свезло мужику, даже пары суток в мэрском кресле не просидел.

— Душевно сгорел, — поправил Боуз. — Он сошел с ума!

— Значит, проклятие кабинета действительно существует, — хмыкнула я. — В жизни не подумала бы!

— Не знаю, что там с проклятием, госпожа чародейка, но с ума он сошел исключительно из-за вас.

— Уймитесь, Боуз! Я не колдовала! — немедленно отказалась я от любых притязаний на магию.

— Да нет же, я вас ни в чем не обвиняю! — замахал руками секретарь. — Он в вас, госпожа чародейка, втрескался по уши, как мальчишка-несмышленыш!

— Господь с вами! В меня?! — изумилась я настолько, что принялась призывать враждебные силы. Удивительно, как они в назидание не жахнули меня каким-нибудь нравоучительным прострелом шеи, чтобы лишний раз не совала нос на чужую территорию.

— И решил жениться! — трагическим шепотом договорил Боуз.

— Жениться?! — повторила я, практически уверенная, что надо мной глумятся, не боясь получить прямо в лоб какое-нибудь проклятье три в одном: косоглазия, заикания и облысения всего тела.

— Госпожа чародейка, не смотрите на меня таким взглядом, как будто уже проклинаете! Я был резко против этой дурацкой затеи! — Он рубанул ребром ладони воздух, демонстрируя уровень резкости. — Вокруг же так много хороших девушек! Зачем ему темная Истван? Вообще, не за чем! Вон у нашего счетовода Ходжа девица — настоящая красавица и без всякого…

— Боуз, общую мысль я уловила, — перебила я и покачала головой, мол, лучше не надо продолжать мысль. — Он не знает, что я почти помолвлена?

— Он в курсе, — всплеснул руками секретарь. — Сказал, что жених — не смертный приговор, всегда можно поменять, и собрался к пресветлому просить вашей руки. Я убеждал его, что не стоит так поступать, но он даже розы купил. Понимаете, господин мэр из бывших военных. Они все такие упертые!

— И где сейчас наш бывший военный? — выслушав диковатую историю, уточнила я.

— В кабинете! — Боуз указал рукой на новую дверь. — Заперт на ключ!

Перед мысленным взором появился мэр во всей красе атлетического телосложения и с выдающейся квадратной челюстью, какая совершенно точно бывала исключительно у военных. Такого в бараний рог просто так не свернешь и на ключ не запрешь. Он вынесет дверь вместе с дверной коробкой и направит все силы на достижение цели.

— Вы прикончили нового мэра и его дух поселился в кабинете? — уточнила я. — А труп? Закопали?

— Он жив!

— Так в кабинете умертвие, и мне надо его упокоить? — охнула я.

— Нет-нет! — уверил он. — В смысле, когда я запирал замок, господин мэр доживал свою самую первую и единственную жизнь…

— До-жи-вал? — повторила я по слогам, переставая понимать, что случилось в мэрском кабинете и не нужна ли нам новая бутылка из-под вина для мятежного духа нового мэра.

— Я абсолютно уверен, что такого грандиозного человека, как наш новый мэр, верой и правдой служившего… служащего короне, каким-то паршивым сводом законов десятилетней давности извести просто невозможно. Он же монументальный, как статуя отца-основателя!

— Не скажите, — развеселившись, протянула я. — Вы его по голове, что ли, ударили?

— По темечку, — кратко уточнил секретарь.

— Ну, отпирайте, — вздохнула я. — Сейчас проверим, поможет ли вашему грандиозному стакан воды или придется вызывать некроманта.

— А в Сартаре у вас есть знакомый некромант? — оживился Боуз.

— Я еще не успела наладить связи, — сложив руки на груди, издевательски улыбнулась.

— Понимаете, госпожа чародейка, я спасал ему жизнь! — продолжал оправдываться он, трясущимися руками вытащив из кармана ключ и только с пятого раза попав в замочную скважину.

— Вмазав томом с королевскими указами?

— В первый раз я закрыл его хитростью. Он пытался высадить дубовую дверку, но на то она и дубовая, чтобы не высаживаться…

А в моих покоях вылетела, как миленькая, как будто была сделана из березовой коры…

— В общем, дверь устояла, — продолжал делиться событиями насыщенного утра секретарь, — и господин мэр попытался выйти в окошко.

— Тут же второй этаж.

— Вы это тоже заметили? А он нет! — воскликнул преданный секретарь. — Что мне оставалось делать? Вы же сами видели, какой наш новый мэр… монументальный. Статую отца-основателя проще сдвинуть, чем его.

«Монументальный и грандиозный» полулежал в мэрском кресле, запрокинув голову на подголовник, и грозился сползти под громоздкий стол. Выдающаяся челюсть была приоткрыта. Мощная грудная клетка поднималась и опускалась. Выглядело так, будто он пару раз успел прийти в себя и накачаться чем-то крепеньким.

Подойдя, я бесцеремонно плюхнула ладонь Хардингу на сухой горячий лоб, прорезанный глубокими продольными морщинами.

— Как думаете, он ещё с нами? — тихо проговорил Боуз.