(а в будущем еще 1203–1204, 1205–1206,1206–1207 и 1207–1210: всего – семикратный Киевский!) —

и Роман Мстиславич, фактический Князь Киевский в 1202 году, хотя формально он посадил на Киев своего племянника Ингваря Ярославича.

Это были два самых сильных и влиятельных (кроме Всеволода) князя на Руси того момента. Более того: меж ними был союз и семейная связь! Роман был женат на дочери Рюрика Предславе.

И что же делает умное Большое Гнездо?

Он выдает свою восьмилетнюю дочь Верхуславу замуж за шестнадцатилетнего сына Рюрика – Ростислава.

Вы думаете, так зародилась великая дружба трех великих родственников – русских князей? Ну так никогда вы не станете князем.

Потому что в 1194 году умирает Великий Князь Киевский Святослав Всеволодович, сын Всеволода Олеговича Черниговского, внук знаменитого и горемычного Олега. И Большое Гнездо в очередной раз подсаживает на Киевский престол Рюрика: «Владимир не возражает».

И? Б. Гнездо отбирает у Романа Галицкого Поросье – район богатых лугов и пастбищ, военных поселений и огромных табунов между реками Рось и Стугна, Южнее Киева, у границ половецкой степи. И передает Поросье своему зятю, сыну Рюрика.

Мы понимаем, что вслед за тем – не обязательно означает вследствие того, а только задетый оскорбительной комбинацией Роман тут же разводится с дочерью Рюрика.

Как было сказано в одном старом итальянском детективе: максимальный эффект при минимальных, можно сказать, усилиях. Два сильнейших князя, вчерашние союзники и родственники, стали ненавидеть друг друга. И этот раскол гарантировал Всеволода от их союза против него. Что могло бы затруднить его положение. Это – политика. Не стало конкурентов у Великого Князя Владимирского.

Зная крутой, властный и мстительный характер Романа, Рюрик задумался о превентивной акции. И решил поддержать династические претензии Ольговичей на Галич: готовить совместный поход на Романа, дабы его по возможности ослабить.

Роман мыслил аналогично – и вдруг появился с волынскими и галицкими дружинами под стенами Киева. Киевляне открывают ему ворота! Роман с войском въезжает! И после переговоров с Рюриком вынуждает его убраться вон. А на Киевский престол сажает своего племянника – Ингваря Ярославича, правнука Мстислава Великого.

Но Всеволод Юрьевич Большое Гнездо был великий политик, и это был отнюдь не конец всех киевских пертурбаций. О, он знал людей, и княжескую породу знал хорошо. Жизнь научила.

Рюрик не собирался оставлять учиненную над ним несправедливость неотмщенной. Он освежил союз с черниговскими Ольговичами – и пригласил половцев на привычную им и прибыльную роль: грабить добро и захватывать рабов.

2 января 1203 года войско Рюрика с черниговцами и половцами подошло к Киеву.

Киев был взят штурмом и подвергнут небывалому разорению, которое, по свидетельству киевского летописца, не шло в сравнение с двухдневным погромом 1169 года. Рюрик горел желанием отомстить клятвопреступным киевлянам за измену прошлого года, когда они предались Роману, открыв ему ворота при появлении. А половцы брали законную, по их мнению и согласно договору, добычу.

Все храмы были обобраны подчистую, все сколько-то ценное в городе разграблено, монахи и священники перебиты, убивали всех старых и немощных, а молодых и здоровых угоняли в половецкий полон. Город горел. Жизнь сохранили только иноземным купцам – забрав половину имущества и товара.

…На этом история славного стольного града Киева пресеклась. Остались память и былая слава, осталось место и жалкие остатки величия на этом месте.

Еще сто лет здесь будут князья – имеющие мало что с Киева, кроме звонкого титула. Еще сто лет здесь пребудет Митрополит Киевский и Всея Руси – и духовный центр, и порт на Днепре будут как-то подтягивать к восстановлению жизнь.

Но пустота на месте сгустка энергии и цветения будет усугубляться, растворяя в себе все.

Через тридцать семь лет придут монголы.

Часть восьмая. Мемория

Феодалы метрополии против княжеского сословия

Феодальная структура второго уровня – против феодальной структуры первого, верхнего уровня.

Киевские бояре – против русских князей.

Почти «Киевская Фронда».

Строго говоря, речь о столичной элите. Это киевское боярство – бывшие дружинники как скандинавского происхождения, так и местного славянского, чья знать и лучшие бойцы постепенно слились с пришельцами в военных и административных структурах. Они стали крупными землевладельцами со множеством работников и уже собственными дружинами. И они были, так сказать, постоянным руководящим составом и правящим сословием Киева. В отличие от состава переменного – князей.

К знати подключалось крупное купечество: капиталы позволяли приобретать земли и дома, давать взаймы боярам и городским властям – крупное купечество было влиятельным сословием.

И сюда же можно причислить тех, кого в иных странах назвали бы старшинами гильдий и ремесленных цехов: в том или ином виде – лидеров разных профессиональных сообществ. За ними также стояли – люди, деньги и контроль за производством совершенно необходимых товаров.

Духовное сословие имело понятный вес идеологический, моральный, влияло на состояние умов в немалой степени.

Эти страты неизбежно оформляли и контролировали мнения городского веча. А вече могло превратиться в разъяренную толпу и выйти из-под контроля, случаи бывали.

И все имели свой интерес до этой жизни. Цены на соль и на хлеб. Налоговая политика Киевского князя. Поменьше тратить на содержание дружины. Не идти в ополчение, войны не надо. Хорошие отношения с одним княжеством – получать от них что-то по дешевке. Заблокировать отношения с другим: их товары забивают наши на рынке, ремесленники терпят убытки, сокращается налоговая база.

И вот все, способные думать, прикидывают выгоды: какой князь лучше защитит интересы мои и моего сословия? А и чтоб в Киеве порядок был, без голода и бунтов.

И они – призывают соответствующего князя. Пусть не самого подходящего династически. Но чтоб соответствовал по взглядам, интересам, имел сыновей и братьев в нужных городах – мог влиять на княжества, отношения с которыми были важны.

Их не интересуют нужды прочих князей. Их не интересуют выгоды других княжеств. Они хотят максимум власти, контроля, богатства – себе. А они – верхушка Киева.

Таким образом. Интересы русских князей ставятся в определенную зависимость от Киевской верхушки. Интересы других княжеств – в зависимость от мнения Киева.

Это уже узурпация княжеской власти подчиненным сословием, набравшим силу и вышедшим из подчинения. Пусть не низшим и бесправным, конунг всегда считался с дружиной и отчасти зависел: она имела право голоса. Но не право замены вождя. Бояре – это бояре, а князь – это князь! А посмотрите на новгородские самоуправства! И Киев туда же – только уже всю Русь под свое боярство ставит, что ли?

Через выбор Киевского