Эванс, отвлекая слизеринца от мыслей. К этому времени они с помощью портала вернулись в район проживания девушки, и им оставалось лишь дойти до дома. — Я сегодня довольно неплохо провела время. И узнала кое-что интересное.

— Ага. Например, что я являюсь совладельцем бара.

— Именно. А заодно, что ты мазохист. Или просто сумасшедший. Нормальный человек не стал бы вырывать у себя из ладони осколок стекла, грозясь повредить руку ещё сильнее.

— О, поверь мне, Эванс. У меня бывали раны гораздо хуже.

— Что может быть хуже?

Рука Вергилия на секунду прижалась к тому месту, где оставлен едва заметный шрам от Мятежника. Первая серьёзная рана, что нанесла урон не только телу, но и гордости. Он и до этого получал раны, но эта, если можно сказать, стала катализатором всего. Что привело его к такому исходу, и заставило жалеть, что он попал в этот мир.

— Многое. По сравнению с этими ранами, один осколок ничего не значит.

Лили внимательно посмотрела на Бедфорда, и поверила в эти слова. Вопрос лишь в том — откуда он мог получить такие раны? Да и если честно, она вообще очень мало знала о нём. Спросить? Или лучше не надо? Она уже делала пару наводящих вопросов, особенно про его родителей, его семью, и в итоге быстро сворачивала вопрос, потому что в такие моменты от парня шли волны холода, практически как от тех демонов. Так что она поняла, что вопросы, касающиеся его семьи, лучше не задавать. А так — ну что она знает о нём? Ну, он и Ворон это одно и то же лицо. Бедфорд учится не просто хорошо, а превосходно, даже несмотря на частые пропуски. Лучше всего выходят Чары, Трансфигурация и Древние Руны, по крайней мере, в этих трёх дисциплинах он достиг самых максимальных результатов, которые были только возможны. Зелья шли странно — вроде бы к самим зельям он не тяготел от слова совсем, но всё-таки выполнял задания на совесть, на максимальный балл. Профессор Гораций Слизнорт не мог не заприметить такого ученика, вот только сам ученик никак не хотел вступать в его клуб.

Что ещё она знает о нём? Хм. Способен поддержать разговор, явно знает несколько языков (пару раз он что-то тихо прошипел на другом языке, пытаясь не сматериться), правда, какие именно, она не знала. Хм, а почему бы и не спросить, чтобы отвлечься от предыдущего вопроса?

— Кстати, Бедфорд, а сколько языков ты знаешь?

— Не считая родного и латыни? Я спокойно говорю на французском, русском, итальянском и немецком. Немногим хуже понимаю португальский, японский и китайский. Немного знаю арабский.

— Кхм, — Эванс слегка поперхнулась воздухом от таких слов. — Неплохо. Не ожидала такого большого количества.

— Большого? Дракониха, в мире больше семи тысяч языков, включая языки аборигенов Австралии, Америки, Африки. То, что я знаю, это лишь малая часть того, что есть в мире. Впрочем, и того, что я изучил, мне хватает, — с ноткой превосходства ответил Вергилий. И это он не сказал про пару мёртвых языков, и демонический язык. И хоть, скорее всего, в этом мире они ему не понадобятся, забывать он их не собирается. Не для этого он столько мучился, изучая их.

* * *

22 августа. Министерство Магии. 12:43.

— У меня сегодня назначена встреча.

— Хм. В данный момент Ворон занят. Подождите двадцать минут, за вами спустятся.

Северус Снейп, самый молодой Мастер зельевар, кивнул и отошёл от охранника. Можно было бы и возмутиться, но его уже предупреждали, что Ворон пунктуален, а значит, если встреча назначена на час дня, значит, и придёт на встречу в час дня. Северусу это нравилось, сам ведь был пунктуален, хотя иногда любил приходить раньше, если нервничал. Он стоял в Атриуме Министерства, и старался не слишком явно осматривать свою новую мантию, полученную после сдачи экзамена. Всё-таки, он был очень горд собой — сам всё сделал, сам получил звание. Всё сделал сам!

Ну, почти сам. Небольшую денежную помощь ему оказал Вергилий Бедфорд, хотя для кого как. С пяти тысяч галлеонов, помощь выросла до одиннадцати с половиной, и у Снейпа даже была мысль, что однокурсник пошлёт его к Мерлину, и потребует вернуть деньги. Но нет, тот даже не заикнулся об этом. Впрочем, он ещё в поезде сказал, зачем ему это нужно, но всё-таки… если бы не Бедфорд, то ему пришлось бы искать помощь в другом месте. Или пришлось бы брать кредит, чего ему никак не хотелось бы, или… обращаться к Тёмному Лорду. Такие мысли периодически посещали его, останавливало лишь то, что Лили не одобрила бы этот шаг, и ему пришлось бы отказаться от их дружбы. Нет, на это он точно не пошёл бы. Орден Феникса — ещё один вариант для своего продвижения, но тогда проблема была лишь в том, что он рано или поздно столкнулся бы с Поттером и Блэком, которые на этот орден чуть ли не облизываются, ожидая, когда смогут в него вступить. Они бы просто поубивали друг друга. Так что помощь Вергилия оказалась как нельзя вовремя. А то, что ему придётся помочь — всё лучше, чем быть приспешником Того-Кого-Нельзя-Называть.

Два дня назад он вернулся из Гильдии Зельеваров. Вернулся Мастером, и сразу пошёл к Лили, которая была рада за него, и верила, что у него всё получится. А вечером он написал Вергилию, и получил ответ, что двадцать второго числа у него встреча с Вороном в Министерстве.

Об этом человеке многие начали говорить с начала этого года, причём с каждым месяцем слухов и предположений становилось только больше. Никто не знал, кто он такой, откуда пришёл, чего он хочет. Слишком скрытный, даже голос искривлён, так что и не поймёшь — мужчина или женщина. Известно лишь то, что он полностью независим, как Невыразимцы, и если и делает какие-то отчёты, то только министру. Даже в школе ходили о нём слухи, мол, это один из лучших Невыразимцев, который после неудачного эксперимента практически лишился магии, но не захотел терять работу. А кто-то считал, что его прозвище Ворон дано из-за того, что он пытался сварить какое-то зелье, но что-то пошло не так, и его тело стало напоминать ворона, поэтому он постоянно прячет лицо под маской, а мантия прячет его тело, чтобы ничего не было видно. И это ещё более-менее адекватные теории о нём.

Сам Северус не знал, что и думать об этом человеке. Знал